Великая победа на Дальнем Востоке. Август 1945 года: от Забайкалья до Кореи

С командирами корпусов и офицерами штабов занятия проводили лично командующие армиями. Командиры корпусов и дивизий, в свою очередь, проводили занятия с офицерским составом и подчиненными штабами. Подготовка и сколачивание штабов проводились с учетом опыта войны на советско-германском фронте.

В течение недели, с 15 по 21 июля, в частях 39-й, 59-й и 300-й стрелковых дивизий перед рядовым и сержантским составом выступил командующий 1-й Краснознаменной армии дважды Герой Советского Союза генерал-полковник Белобородов. Он рассказал подчиненным о боевом пути прославленного орденоносного объединения, о героизме советских воинов в боях у озера Хасан и на реке Халхин-Гол, о взаимной выручке в бою и призвал весь личный состав соединений крепить и множить боевые традиции орденоносной армии, своих частей и подразделений.

Учитывая сложные условия наступления, маршал Мерецков предложил, по опыту Берлинской операции 1-го Белорусского фронта, начать атаку главных сил Приморской группы ночью с использованием прожекторных установок. Будущий Главком войск Дальнего Востока маршал Василевский, однако, поручил проверить эту возможность в ходе текущих тактических учений. Они выявили ряд серьезных трудностей ночного наступления в условиях горно-таежной местности, и в конце концов от этого варианта боевых действий пришлось все же отказаться.

Восторжествовал другой практичный вариант. Опираясь на данные разведки, командование Приморской группой войск учло, что между узлами сопротивления, а также между укрепрайонами оставались значительные промежутки, не заполненные фортификационными сооружениями. Так что линия обороны противника оказывалась не совсем сплошной. Эту слабость и было решено использовать в полной мере при атаке передней полосы.

На пятый день Потсдамской конференции, 21 июля, председатель СНК СССР получил очередное послание президента Трумэна, в котором американская сторона вновь поднимала вопрос о размещении своих радио- и метеорологических станций в Хабаровске и Петропавловске-Камчатском.

В присутствии начальника Генштаба Сталин отреагировал на этот ход Трумэна прозаически определенно:

— Американы решили добиться своего во что бы то ни стало, товарищ Антонов. Намерены установить наши дальневосточные параметры. Не погода и не тайфуны их, конечно, интересуют. Им хочется как можно больше знать о наших коммуникациях, портах и аэродромах.

Начальник Генштаба согласился:

— Отказать союзнику на этот раз, в преддверии начала нашего конфликта с Японией, товарищ Сталин, не удастся. Вот делегацию американских специалистов раза в два, примерно до пятидесяти человек, надо сократить.

— Пожалуй, так и поступим, товарищ Антонов. Подготовьте наш ответ в таком духе президенту Трумэну. Сошлитесь на трудности размещения их военного персонала. .

2

Ответ от американского резидента в Европе Даллеса напряженно ждал японский посланник в Швейцарии Касэ. Но его, не менее напряженно, ждали и в Токио. Ответ на японские «мирные инициативы» не поступил из Вашингтона ни в конце июня, ни в первые дни июля. Министр иностранных дел Того объяснял возникшую паузу в контактах подготовкой американской стороны к встрече «Большой тройки». Радикально настроенный в отношении Советов военный министр генерал Анами считал, что после сражения за Окинаву американцы станут более сговорчивыми на переговорах, поскольку понесли невиданные до того потери [39] . Значительно большие потери Японии их мало интересовали [40] .

39

Потери американских вооруженных сил в боях за Окинаву составили 49,1 тыс. человек, в том числе 12,5 тыс. убитыми и пропавшими без вести. Было потоплено 33 и повреждено 370 кораблей и вспомогательных судов. Авиационные соединения потеряли свыше 1 тыс. самолетов. Таких ощутимых потерь Америка еще никогда не несла ни на одном из фронтов 2-й мировой войны.

40

В ходе боев за Окинаву 100 тыс. солдат и офицеров армии, флота и авиации Японии было убито и 7,8 тыс. взято в плен. Было потоплено 16 кораблей, в том числе линкор «Ямато», легкий крейсер «Яхаги» и 4 эсминца. Авиация потеряла 4200 самолетов.

Мнение военного министра в наибольшей степени отражало реальное положение вещей. 2 июля военный министр США Стимсон представил президенту Трумэну «Памятную записку», подготовленную при участии военно-морского министра Форрестола и исполняющего обязанности госсекретаря Грю. Ответственный документ свидетельствовал: «Имеются основания полагать, что последующие за высадкой десанта операции по овладению Японией могут оказаться длительными и потребуют с нашей стороны больших затрат и упорной борьбы... Если мы осуществим высадку на одном из главных островов и начнем захватывать Японию, японцы, по всей вероятности, станут сопротивляться до последней капли крови. У них весьма развито чувство патриотизма, поэтому они, без сомнения, быстро откликнутся на призыв оказать фанатическое сопротивление и не допустить захват страны.

Начав вторжение, нам придется, по моему мнению, завершить его даже еще более жестокими сражениями чем те, которые имели место в Германии. В результате мы понесем огромные потери и будем вынуждены оставить Японию, причем наши войска окажутся даже в более ослабленном состоянии, чем после войны с Германией. Причиной этого явится, во-первых, различие в национальном характере между японцами и немцами, а во-вторых, то, что территория, на которой развернутся военные действия, здесь гораздо больше и к тому же обладает целым рядом особенностей, затрудняющих ведение наступательных операций».

Разработанный Комитетом начальников штабов США план высадки войск на японские острова включал два этапа. Сначала предусматривалось десантирование трех корпусов 6-й армии в южной части острова Кюсю. Начало этой операции под кодовым названием «Олимпик» намечалось на 1 ноября сорок пятого года. И лишь в случае ее успеха, 1 марта сорок шестого планировалось осуществить операцию под кодовым названием «Коронет», предусматривающую высадку двух армий в составе четырнадцати дивизий на остров Хонсю. Но в плане имелась оговорка, что сроки высадки десантов могут быть перенесены и на более поздние сроки.

Правительства и военные командования Соединенных Штатов и Великобритании признавали, что если СССР не вступит в войну против Японии, то для вторжения на японские острова им потребуется семимиллионная армия, а сама война затянется еще минимум на полтора года. Операции в метрополии будут стоить Америке более одного миллиона жертв. Их союзники также могли понести большие потери.

В середине первой декады июля, когда в Токио усиленно формировалась делегация экс-премьера принца Коноэ для переговоров в Москве, в Берн на имя Даллеса из Вашингтона поступила «обнадеживающая телеграмма» с пожеланиями Соединенных Штатов к Японии. Американцы выразили согласие сохранить в стране институт императора, но высказались за изменение конституции страны, не указав конкретно, каких именно положений это касалось. Не было в телеграмме и ответа на вопрос о послевоенной судьбе Кореи и Тайваня, сохраняются ли они за Японией.

Передавая содержание полученной из Вашингтона телеграммы шведскому банкиру Якобсену, Даллес особо предупредил «связного», что Япония должна, как можно, скорее начать официальные мирные переговоры с Соединенными Штатами, ибо вступление Советского Союза в войну на Тихом океане положит конец любым сепаратным соглашениям. Тогда Японию ждет безоговорочная капитуляция со всеми, вытекающими из нее последствиями. Якобсен тотчас передал эти «новости» коллегам Иосимуре и Китамуре, а те посланнику Касэ. Так из уст «непримиримого врага» Великая Империя получила достоверные сведения о готовящемся вступлении Советского Союза в войну против «восточного соседа».

Это был вероломный ход американского руководства, которое проводило троякую дальневосточную игру в отношении Токио, Москвы и Яньани. Японию оно запугивало скорым нашествием Красной Армии. Предавало гласности военные приготовления Советского Союза, разгласив заранее секретные решения Ялтинской конференции «Большой тройки». Обеспечив войска Чан Кайши современным оружием, оно направило их главные усилия не против японских оккупантов, а против 4-й и 8-й Народно-освободительных армий Китая на уже освобожденных территориях провинций Шэньси, Ганьсу и Нинся. Над великим китайским народом нависла новая реальная угроза порабощения, но теперь не японским, а американским империализмом.