"Великая река". Компиляция. Книги 1-8

– Хаэ-эй! Командир Гедимин!
– из-под навеса высунулся уже знакомый усатый знорк - Асфат Заккан. За время отсутствия Древнего Сармата он ещё сильнее извозился в саже и глине, устал до дрожи в ногах, но широкая ухмылка не сходила с его лица. На груди знорка тускло блестел медальон, собранный из фриловой линзы, тройки рилкаровых стержней, завитых в спирали, и тройки же необработанных кусочков гранита. Гедимин присмотрелся к "цацке", пытаясь определить, кто из четвёрки ликвидаторов её собрал. Ещё двое знорков, столь же измотанных, как сам Асфат, но не менее довольных, покинули навес и направились к отдалённому стойбищу.

– Командир Гедимин, я тебя ищу, - выдохнул предводитель знорков.
– Мы нашли несколько домов для вашей ночёвки. Речник Деркин сказал, что твоё слово - решающее. Я покажу их тебе - выбирай любой.

Древний на миг прикрыл глаза, его веки дрогнули. Немалых усилий стоило ему удержаться от нелепого смешка. Он кивнул и пошёл за Асфатом, подстраиваясь под походку коротконогого знорка, но всё равно поравнялся с ним через пару шагов и пошёл ещё медленнее, чтобы не убежать вперёд.

– Воля богов и их вечная слава, - усмехнулся Асфат, силясь заглянуть Гедимину в глаза.
– Вот чем стало для нас прибытие твоего отряда. Мы ни от кого не ждали такой помощи - и такой своевременной помощи! Ты и твои воины - вы по крови сарматы... и я безмерно удивлён. О вашем народе я слышал иное... говорят, вы надменны и равнодушны к чужой боли, и только зову любопытства вы подчиняетесь, а сострадание чуждо вам. Как можно такому верить...

Человек развёл руками и снова усмехнулся. Древний Сармат посмотрел на него задумчиво и кивнул.

– Всё правильно, знорк. Но, кроме зова любопытства, мы ещё подчиняемся закону. Сегодня в твоём городе мы сделали всё, чего от нас требовал закон, и всё, на что нас могло толкнуть любопытство. Если ты хочешь, чтобы купол был убран, незримая смерть ушла, а здания в центре стали пригодными для жизни, то самое время обсудить цену...

Здание малого зернохранилища - одно из десятка схожих между собой строений за невысокой символической оградой - быстро освободили от внутренних выгородок, убрали толстые дверные завесы, и сейчас люди, созванные Асфатом из соседних кварталов, выметали из зернохранилища последнюю пыль и сухую траву. Гедимин вошёл, не пригибаясь, постоял у порога, убедился, что пол достаточно прочен, и одобряюще посмотрел на Асфата. Знорк говорил с группой соплеменников поодаль, но на взгляд сармата развернулся и вопросительно хмыкнул.

– Сгодится. Полы прочные, - отозвался Древний.

– Командир Гедимин, это амбар. Тут хранится зерно, - покачал головой Асфат.
– Боюсь, не сочтёт ли твой народ, что риогонцы напрочь лишены гостеприимства - даже не нашли для посланцев Реки достойного жилища!

– Не сочтёт, - бесстрастно ответил Гедимин. Его мысли заняты были завтрашней разборкой башни, распылением дезактивирующих растворов и переплавкой облучённого камня. Улыбка Асфата увяла и перекосилась, пока он говорил с сарматом о цене работы ликвидаторов - и они в конце концов договорились, и Гедимин не сомневался, что получит в срок и самородный морион, и кей-руду, и технологии её применения. С технологиями, правда, придётся подождать пару месяцев - почти никого из тех, кто в этом разбирался, Ангахар в живых не оставил. Древний сожалел об этом едва ли не сильнее, чем сам Асфат.

Древний отошёл от зернохранилищ и остановился. Знорки за ним не последовали. Эта область Риогона, чуть южнее купола, застроена была большими зданиями из камня - и многие из них даже пережили взрыв. Людей не было видно - здесь не было бесхозных обломков, годных на растаскивание, а чужую собственность местные знорки уважали. И Гедимин даже слегка удивился, когда услышал из дверного проёма одного из зданий несвязные гневные вопли. Он понимал по-гвельски, но понятные фразы из долетающих обрывков слов никак не связывались. Кажется, кричащий желал кому-то очень неприятной судьбы и жалел о том, что не приблизил эту судьбу своими руками. Голос, глухой и землистый, показался Древнему знакомым. Он вошёл в дом, слегка склонив голову - проём был высоким, стена - толстой, была надежда, что и полы не соломенные.

– Ууурррх, - донеслось из полутьмы, разогнанной сарматским фонарём.
– Командир Гедимин?!

Сармат не ошибся - это был Йизгар. С их последней встречи он нашёл где-то кожаную робу и уже выпачкал её в земле и саже. Ещё одна цацка сарматской работы - брошь из рилкара и металлических дуг, слегка похожая на спиральную галактику - была прицеплена к груди сиригна. Йизгар покосился на неё и поспешно протёр её рукавом от налетевших хлопьев пепла.

Здание, в дальнем углу которого, среди обломков камня и металла и россыпи углей, стоял на коленях сиригн, было не простым жилым домом. Тут пахло гарью, окалиной и серой, и запах этот впитался в стены. Этот огромный каменный чан, утопленный в полу, и прочные на вид тележки, и несгораемые робы, в беспорядке сваленные в угол, и короба, подвешенные к стенам... и разбитый округлый бок огромного сооружения, формой похожего на башню, две открытые пристройки по бокам от него, обугленные остатки примитивных, но очень больших мехов... Глаза Древнего Сармата медленно загорались любопытством.

– Ты кричал, - сказал Гедимин, задумчиво глядя на Йизгара.
– Что произошло?

– А-а...
– сиригн мотнул головой и поднялся с колен, сокрушённо вздыхая.
– Я тебя побеспокоил. Честно, я не хотел. Ничего не произошло, командир Гедимин. Но если бы Арфаксад и его прикормленный демон попались мне...

Многорукое существо с силой сжало в ладонях обломок камня. Он треснул, мелкие осколки полетели во все стороны. Сиригн ещё раз вздохнул и посмотрел на проломленную "башню".

Её строили, несомненно, знорки, но сложена она была на совесть, и плоские камни её стен были надёжно пригнаны один к одному и даже, как виделось Гедимину, скреплены оплавлением. С ними пришлось повозиться, но всё же их разломали и раздробили. Верхняя часть башни упала вниз, снеся перекрытия второго этажа, её дно было выворочено, кто-то разорвал мехи и расколол трубки и рычаги, прилагающиеся к ним - и усердно ковырял внутренние стены, будто искал в них алмазы. Керамические плиты, больше похожие на стекло, недавно выстилали "башню" изнутри - теперь их осколки валялись повсюду. Они были ярко-красными, чёрные и золотые линии сложного орнамента выделялись на них даже под слоем пепла. Гедимин подобрал осколок и провёл пальцем по узору, проследив направление завитков.

– Здесь тоже был взрыв?
– спросил он, подойдя к Йизгару. Оттуда, где стоял понурый сиригн, видно было выломанное днище башни - ещё один слой керамики, много угля, прикипевшие к камням капли металла. Днище дробили так же усердно, как стены, оно превратилось в бесформенное крошево.

Сиригн успел забыть о сармате. Он вздрогнул всем телом, заметив его рядом с собой, и криво усмехнулся.

– Когда-то мы говорили между собой - смотри в оба, иначе взорвётся! А "Эшем" работал и работал, каждый день он разгорался, а в иные дни мы не гасили его и на ночь, и так он горел неделями - хватало бы дров! А он не остывал, пока хоть кусочек угля был в нём... И он не взорвался. Нет, не взорвался... Его разрушили.

Йизгар судорожно вздохнул и вытер лицо рукавом. Гедимин молчал, глядя на обломки сооружения. Ему сильно повезло - он всегда подозревал, что у знорков должны где-то быть промышленные здания, и что они как-то плавят металл, но вот увидеть подобную печь самому...

– Зиннур улетел тогда в храм. Он хотел выгнать повелителя червей - и он погиб, и в тот же день мы сражались уже здесь, в литейном цеху, и здесь нас перебили. Тут была орда Айкуртов, и маги - дружки Арфаксада, и он сам. Они убили всех, даже Саламандр в огненных чашах. Потом они стали ломать стены. Я лежал тогда без чувств, меня сочли трупом. Если бы я видел, как они крушат "Эшем"... Хаэй! Что ты делаешь?!

Сармат уже стоял у дальней внутренней стены "Эшема" и, запрокинув голову, смотрел вверх. На этой стене, на высоте его роста, большая часть орнамента уцелела. Древний просунул "усы" анализатора в одно из выбитых отверстий, нащупал сернистые соединения и слегка оплавленный базальт.

– Ты строил это сооружение?
– задумчиво спросил Гедимин, не обращая внимания на свирепое пламя в глазах сиригна.
– Интересная конструкция. Много в городе таких печей?

– "Эшем" был один, - угрюмо ответил Йизгар.
– Второго не будет. Было двое мастеров... оба полегли здесь. Не надо тебе ходить тут, воин. Стена может обвалиться. Уходи, и я её обрушу. Больше в ней нет прока...

Он шагнул к пролому, неприязненно глядя на сармата. Тот пожал плечами.

– Всегда путался в обычаях знорков...
– пробормотал Гедимин и удивлённо покачал головой. Сиригн чуть не врезался в него - сармат не вовремя шагнул навстречу.

– Ты не будешь восстанавливать печь? Цех будет перенесён, чтобы рабочие не тревожили мертвецов?
– медленно подбирая слова, предположил Древний. Йизгар резко выдохнул.

– Воин, ты не понимаешь. Это неудивительно... "Эшем" нельзя починить. Он очень необычный, его придумали двое умных сиригнов. Они сделали все эти знаки, заложили в них кей-руду, сплели заклятия. Всё это сейчас стало прахом, а они мертвы - и никто, кроме них, не сложит знаки заново. Будет время - другие сиригны придут сюда, выстроят новую печь, самую обычную. Будет меньше металла, больше возни... может, ещё кто-нибудь придумает новшества...
– Йизгар со вздохом опустил голову.
– Уйди, чужеземец. Дай мне попрощаться с "Эшемом" спокойно. Что мне, силой тебя вышвыривать?!