Великие битвы XI–XIX веков: от Гастингса до Ватерлоо

В тот момент Веллингтон находился на расстоянии примерно 20 км от Вавра, где находилась полностью восстановившаяся армия Блюхера. Прусские войска наконец получили подкрепления в лице корпуса Бюлова, который не сумел прибыть им на помощь в битве при Линьи. Из Вавра Блюхер отправил Веллингтону письмо, где сообщал, что готов утром прийти на помощь герцогу не с одним корпусом, а со всей армией. Пылкий немец предложил атаковать Наполеона силами обеих армий утром 19 июня, если только 18-го числа император сам не начнет атаку войск союзников. Таким образом, Блюхер и его войска находились далеко не в таком бедственном положении, как об этом писал в Париж Наполеон, информируя парижан о своей новой победе. Наполеон и сам пребывал в неведении относительно состояния прусских войск. Возможно, он был введен в заблуждение, увидев, какие потери пруссаки понесли в бою при Линьи. Если бы он знал, в каком порядке они отступали, нисколько не потеряв в боевом духе, то вряд ли он задержался бы с отправкой войск для их преследования до полудня 17 июня. Но случилось именно так. Примерно в это время маршал Груши получил приказ преследовать разбитую прусскую армию и не дать ей двинуться на соединение с армией Веллингтона. Под командование Груши император дал 32 тыс. солдат и 96 орудий. Впоследствии император и Груши обменивались взаимными упреками и жалобами по поводу того, как Груши пытался выполнить поставленную задачу и почему 18-го числа он не смог предотвратить фланговое выдвижение пруссаков из Вавра к Ватерлоо. Достаточно будет отметить, что сил, которые император выделил под командование Груши (при всей ограниченности имевшихся в его распоряжении войск), было явно недостаточно для того, чтобы противостоять всей прусской армии, особенно после того, как к ней присоединился корпус Бюлова. Позже мы попытаемся рассмотреть все возможные варианты действий Груши в день 18 июня и что он мог бы сделать, если бы действительно обладал достаточным военным талантом.

Но в действительности неспособность Груши выполнить приказ императора была обусловлена неукротимой энергией и героизмом самого Блюхера. Этот человек, несмотря на полученные при Линьи серьезные ранения, был снова полон сил и готов вести своих солдат в бой. Это он принял решение оставить часть своей армии под командованием Тилмана у Вавра. Этим солдатам предстояло 18 июня связать боем войска Груши, в то время как главные силы прусской армии отправятся к Ватерлоо. «Судьба кампании будет решаться не под Вавром, а под Ватерлоо», – заявил старый фельдмаршал. Он рискнул судьбой части своих сил, и в результате кампания была выиграна. Блюхер и Веллингтон так же доверяли друг другу и поддерживали такие же теплые отношения, какие в прежние времена сложились между герцогом Мальборо и принцем Евгением Савойским. Герцог полностью полагался на обещание Блюхера вовремя прибыть на поле битвы и поэтому упорно удерживал позиции при Ватерлоо. И те, что стараются принизить способности герцога как полководца, должны обладать достаточным чувством здравого смысла, чтобы понять, что обвинять Веллингтона в том, что он выиграл битву при Ватерлоо с помощью прусских войск, – это значит просто сказать, что он выиграл ее теми силами, что были в его распоряжении. Если бы он не рассчитывал на прибытие подкреплений, битва просто не состоялась бы.

Наполеон сам видел вину герцога в том, что он не отступил еще дальше, а начал генеральное сражение, не соединившись предварительно с союзной армией. [58]

Но, как уже было сказано раньше, герцог считал важнейшей задачей обеспечение защиты города Брюсселя. У него были основания рассчитывать на то, что его армия способна в одиночку противостоять французам до подхода прусских войск, а также на то, что с подходом пруссаков в его распоряжении окажется достаточно сил, и тогда объединенные армии, его и Блюхера, превосходящими силами полностью разгромят армию императора. И когда Наполеон таким образом критикует своего великого противника, он тем самым невольно воздает высшие почести военному таланту англичанина и окончательно доказывает, какое великое значение имело то сражение, на которое сумел отважиться его бесстрашный оппонент. Наполеон восклицает: «Если бы английская армия потерпела поражение при Ватерлоо, какой был бы прок от многочисленных отрядов прусских, австрийских, немецких и испанских войск, которые форсированным маршем двигались к Рейну, Альпам и Пиренеям?»

58

См.: Монтолон. Мемуары. Т. IV. С. 44.

Во время битвы при Ватерлоо под командованием герцога Веллингтона было 49 608 пехотинцев, 12 402 кавалериста и 5645 артиллеристов при 156 орудиях. Но из этих 67 655 солдат едва ли больше чем 24 тыс. человек были англичанами. Данный факт имеет очень серьезное значение. По собственным оценкам Наполеона относительных боевых качеств солдат различных народов, «одного французского солдата не следует оценивать выше, чем одного англичанина. Но он без опасений может сразиться с двумя голландцами, пруссаками или представителями других наций Конфедерации». В армии герцога находилось примерно 6 тыс. солдат старого германского легиона. Все они были ветеранами, все были прекрасными бойцами. Что касается остальных войск армии, то среди них самых высоких похвал заслуживают ганноверцы и брауншвейгцы. Но солдаты из герцогства Нассау (совр. округ Висбаден. – Ред.), голландцы и бельгийцы были почти бесполезны в бою. Не многие из них испытывали горячее желание воевать за дело союзников. Если уж воевать, то они более охотно делали бы это под французским имперским орлом, чем против него.

Армия Наполеона при Ватерлоо состояла из 48 950 человек пехоты, 15 765 кавалерии, 7232 артиллерии, итого 71 947 солдат при 246 орудиях. Это были отборные силы французской армии. Никогда прежде у этой воинственной страны не было более храбрых, дисциплинированных солдат, прекрасно подготовленных офицеров, чем в армии, которая заняла позиции у Ватерлоо утром 18 июня 1815 г. (лучшие войска Наполеон угробил в России. Таких солдат, как при Бородине, где у Наполеона было 135 тыс. человек отборных войск, позже уже не имелось. В 1815 г. ветеранов было не более 5%. – Ред.).

Возможно, те, кто не видел поле битвы при Ватерлоо или, по крайней мере, прекрасную модель с расположением противоборствующих армий, изготовленную капитаном Сиборном, может получить довольно точное представление о той местности, мысленно нарисовав себе равнину длиной 3—4 км и шириной не превышающей 1 км. С каждой стороны этой равнины параллельно тянется цепь невысоких холмов. Кое-где, но не повсюду, эти высоты практически сходят на нет, на некоторых участках сохраняются значительные неровности. Английская армия располагалась в северной части долины, а французская – на южном участке. Обе стороны сосредоточили свою артиллерию на высотах, откуда она в течение всего дня вела интенсивный огонь по противнику, массы пехоты и кавалерии которого вели бой в долине. Сразу же за холмами в северной части долины, примерно по центру, расположено селение Мон-Сен-Жан. За южной грядой холмов, тоже в центре, находится поселок Бель-Альянс. Через оба селения проходит широкая мощеная дорога, которая ведет из Шарлеруа в Брюссель. Эта дорога пересекает позиции как англичан, так и французов. Именно по этому пути Наполеон планировал двигаться в Брюссель.

Необходимо учитывать и некоторые другие особенности местности, которые обусловливали действия противоборствующих армий (см. схему на с. 211). Преимущество расположения английской армии не ограничивается только тем, что она занимала гряду холмов. Справа армию Веллингтона от флангового удара защищало селение под названием Брен-л’Алле и лощина. Слева его войскам обеспечивали относительное прикрытие две небольшие деревушки Ла-Э и Папелот. В тылу позиций англичан находился крупный Суанский лесной массив. Поскольку в течение всего дня французы так и не предприняли попыток обойти англичан с флангов, предпочитая вести фронтальные атаки, крайне важно знать, какие позиции были развернуты перед английской линией обороны, как можно было их использовать в обороне и в наступлении. Как известно, таких позиций было две, и каждая из них сыграла важнейшую роль во время сражения. Перед правым флангом обороны англичан, иными словами, на северо-западе долины, располагалась старинная фламандская ферма, бывший замок Гугомонт, или Угомон, с хозяйственными постройками и буковой рощей площадью около одного гектара. Там расположился сильный гарнизон союзников. Пока ферма находилась в руках англичан, французам было трудно рассчитывать на успешные действия на правом фланге союзников. Если бы, напротив, ферма перешла в руки французов, то теперь уже правый фланг англичан вряд ли смог бы удержаться на своих высотах, имея непосредственно перед своим фронтом участок территории, занятый противником. Французы могли бы разместить на ферме своих стрелков или использовать ее территорию для сосредоточения атакующей группировки. Почти перед самым центром позиций англичан, практически рядом с Угомоном располагалась еще одна ферма под названием Ла-Э-Сент (не путать с деревней Ла-Э на краю левого фланга позиций англичан), где также находились английские войска. Этот пункт также был одним из ключевых в сражении.

Что касается позиции французов, то здесь следует основное внимание обратить на селение Планшенуа, расположенное несколько позади их правого фланга (т. е. на восточном краю долины), которое сыграло важную роль в попытке войск императора сдержать наступление прусской армии.

Наполеон в своих мемуарах в резкой форме критикует Веллингтона за то, что тот выбрал полем битвы Ватерлоо. Ему вторит целый ряд французских историков. Особенно они подчеркивают то, что герцог принял сражение, не организовав путей отступления на случай, если атака врага будет успешной. В случае поражения и бегства английские войска при отступлении через лесной массив у себя в тылу потеряли бы всю артиллерию и обоз. В ответ на эти критические замечания, даже если не приводить в качестве доказательства правоты Веллингтона результат сражения, можно сослаться на замечания многочисленных военных экспертов, считавших позицию английской армии оптимальной для обеспечения обороны Брюсселя. Здесь в пользу Веллингтона говорит и то, что он выбирал позицию для своей армии тщательно и неспешно. Общеизвестным фактом (о нем упоминал в своей речи лорд Батерст, отдавая в пользу Веллингтона свой голос в палате лордов) является то, что герцог Веллингтон, когда его армия проходила через Бельгию перед началом лета 1814 г., обратил особое внимание на выгодную для боя местность у Ватерлоо. В беседе с двумя сопровождавшими его офицерами он отметил, что, если бы ему пришлось оборонять Брюссель, он попытался бы дать противнику сражение именно здесь. Что касается лесного массива, который, по мнению французских и некоторых английских критиков Веллингтона, мог бы оказать фатальное влияние в случае отступления англичан, то, в отличие от них, сам герцог полагал, что его наличие может оказать англичанам неоценимую помощь при отступлении. В лесу не было густых зарослей, а деревья росли не очень близко друг к другу. Он состоял из высоких буковых деревьев, между которыми легко могли пройти и пешие, и всадники. Артиллерию можно было вывезти по широкой дороге, пересекающей позиции англичан и ведущей в Брюссель. В лесу можно было оставить арьергард в составе нескольких пехотных полков с задачей задержать преследующего англичан противника. Автор одного из лучших описаний сражения при Ватерлоо капитан Прингл метко заметил, что «каждый, кто имеет хоть малейшее представление о войне, понимает, как трудно выбить пехоту противника из леса, где ее невозможно обойти». В качестве примера можно привести оборонительные бои 16 июня в Буа-де-Боссю. Спустя годы, говоря о возможных последствиях поражения англичан, если бы им пришлось оставить поле битвы при Ватерлоо, герцог Веллингтон продолжал считать, что Суанский лесной массив стал бы спасением для его армии: «Они не смогли бы разгромить нас до такой степени, чтобы мы не сумели удержаться в лесу». Он всегда был уверен, что английские войска удержали бы свои позиции до подхода прусской армии, на поддержку которой он твердо рассчитывал, планируя сражение. [59]

59

См.: Элсмир. Жизнь и судьба герцога Веллингтона. С. 40.

Как уже говорилось выше, утром 18 июня прусская армия находилась в районе Вавра, примерно в 20 км к востоку от Ватерлоо. После соединения с корпусом Бюлова силы армии не только восстановились после поражения в сражении при Линьи, но даже несколько возросли. Оставив под командованием Тилмана примерно 17 тыс. солдат, которые должны были как можно дольше обороняться от войск Груши, подходившего со своим корпусом к Вавру, Бюлов и Блюхер с главными силами армии выдвинулись через Сен-Ламбер к Ватерлоо. Предполагалось, что прусские войска прибудут на поле битвы к трем часам дня. Но сложная местность, по которой пришлось двигаться армии, раскисшая после дождей почва надолго задержали войска на этом 20-километровом марше.

Если бы речь шла о любой другой армии, солдаты которой не испытывали такого острого чувства ненависти к противнику, как пруссаки, и которой командовал бы менее энергичный генерал, чем Блюхер, то, конечно, она не смогла бы быстро пройти по той грязи, в которую превратили землю так некстати выпавшие дожди. При этом не следует забывать, что необходимо было не только провести к полю сражения пехоту, но и доставить туда кавалерию и артиллерию. Был момент во время следования в дефиле у Сен-Ламбера, когда пруссаки совсем было отчаялись. Измотанные бесконечными попытками вытаскивать и толкать вперед тяжелые орудия, солдаты начали роптать. Блюхер подъехал на один из таких участков и услышал обращенные к нему крики рядовых: «Мы больше не можем идти». – «Но вы должны, – ответил им старый фельдмаршал, – я дал слово Веллингтону, и вы конечно же не заставите меня нарушить его. Нужно только приложить усилия в течение нескольких часов, и победа нам обеспечена». Эти слова старого «генерала Вперед», как с любовью прусские солдаты называли Блюхера, возымели свое действие. Солдаты, невзирая на усталость и боль, медленно, но все же шли вперед.

Ночь 17 июня французская и английская армии провели на позициях под дождем и ураганным ветром. Когда наступил памятный день 18 июня, над Ватерлоо все еще лил дождь. Противники покинули свои временные убежища и начали строиться, каждый на холмах со своей стороны равнины. Ближе к девяти часам небо начало проясняться. Теперь противники могли наблюдать за позициями неприятеля на противоположной стороне поля битвы и его приготовлениями к бою.

Герцог Веллингтон построил свою армию в две линии. Первая линия расположилась у вершин гряды холмов, о которой уже говорилось выше. Вторая линия стояла у нее в тылу, ближе к склонам. На краю левого фланга первой основной линии построения англичан находились бригады легкой кавалерии Вивиана и Ванделера, а также 5-я ганноверская пехотная бригада фон Винке. Далее располагалась 4-я ганноверская бригада Беста. Часть подразделений этих сил занимали небольшие селения Ла-Э и Папелот в низине, несколько впереди войск левого фланга англичан. Правее от ганноверцев Беста, на внешнем склоне, построились голландская и бельгийская пехотные бригады Биландта. За ними располагалась британская 9-я пехотная бригада под командованием Пака, а правее ее и несколько впереди стояла 8-я бригада английской пехоты Кемпта.