Великие игры драконов

Загрузились в арбу по четверо. С первой тройкой невольниц в задний паланкин села госпожа Далила, в первый – Велма. Драконица будто издеваясь, отобрала к себе в спутницы нервную Мадиру, тихую меня и кудрявую брюнетку, которую вроде бы зовут Жади. И если с первой и третьей, смотрящей на драконицу с лютой яростью, было понятно, то выбор в отношении меня я не очень понимала. Вроде же стараюсь не отсвечивать! Изображаю покорность, глаз почти не поднимаю… У этой мерзавки дар эмпата, что ли? Слышала я о таких… Не дай Всеединый, окажусь права!

Велма обманчиво сладко улыбнулась Мадире, заставляя блондинку вздрогнуть всем телом, подняла руку и стукнула костяшками пальцев по деревянной конструкции паланкина. Возница ударил вожжами по спине дархари, и ящер сорвался с места.

– Как ты, дорогая? – мягко полюбопытствовала драконица, обращаясь к белокурой красавице. Потянувшись к столику, разделяющему нас, Велма взяла серебряную чашу и отпила холодный напиток, в котором плавали кубики льда, несмотря на зной Сариса. – Больше не тянет визжать, как глупой свиноматке? Ты учти, каждое твоё непослушание будет заканчиваться этим… пока не случиться твоя первая ночь. Потом, когда девственность будет продана, наказание станет полноценным!

Драконица угрожающе оскалилась, пока я лихорадочно соображала.

«Значит, её не изнасиловали… Всеединый, как же хорошо! И всё же они её обижали, раз она так кричала. Не знаю, как, но точно Мади пережила ужасное. Очень уж она кричала…»

Я украдкой перевела взгляд с блондинки на аир Шенье.

Велма смотрела на Жади. В глазах последней плескалась жуткая ненависть.

– Что? – усмехнулась драконица, закидывая в рот крупную виноградину, постукивая пальцами левой руки по крышке золочёного резного сундучка. – Брось. Ридайцы* и мои доблестные стражи всего лишь показали Мадирочке свои внушительные достоинства… возможно, погладили… ими. Девочки, вам надо привыкать к мужской страсти, иначе мы с вами каши не сварим. Я же о вас беспокоюсь! – будто насмехаясь, Велма приложила руки к груди. – От чистого сердца стараюсь научить вас быть на высоте, а не под плетью! Вы учтите, кто за месяц в доме утех не наберёт около пяти постоянных клиентов, или вообще будет закатывать истерики, как наша драгоценная снежинка вчера, тот пойдёт на корм извращенцам! Открою вам секрет – таких персонажей, которых возбуждают боль и крики его постельной грелки, везде хватает! Я же хочу вам помочь! Бесхозные девушки, тем более такие красивые, как вы, без поддержки рода на улицах Сариса не выживают. Так что сделайте милость – смиритесь! Перестаньте испытывать моё терпение. Теперь вы – ридайки*! – наделила нас грязным словом мерзавка, с жадностью ловя ненавистные взгляды, как будто они питали её особым видом нектара. – Другого будущего у вас не будет!

На миг мне показалось, что Жади сейчас набросится на госпожу аир Шенье, но нет. Кудрявая брюнетка взяла свободный кубок и залпом осушила его, откидываясь на мягкие подушки паланкина.

Дрожащей рукой Мадира потянулась к своему кубку.

– Вот и умницы, – прокомментировала Велма с самодовольной улыбкой на лице и вдруг посмотрела на меня. – А теперь с тобой… Криста Хинваль… – услышав своё имя и род, я напряглась всем телом. – Радя говорил, что ты весьма строптива, что тебя больше других необходимо учить покорности, но прошедшие две недели ты вела себя прилежнее других. Что это? Попытка меня перехитрить или невероятное здравомыслие?

Экипаж качнулся и остановился.

– Ладно, – хмыкнула драконица, отмахиваясь от какой-то мысли. – Оставим это, раз ты не даёшь повода.

Плотоядная улыбка расплылась на губах Велмы. Было видно, что за этой неправильной радостью последует что-то ужасное.

А я уже вся подобралась, слыша шум рынка. Мимо экипажа спешили по своим делам свободные сарисийцы. Сквозь разрыв между вуалями паланкина я увидела знакомую до боли ратушу отца, рыночную площадь и большой фонтан посреди неё.

??????????????????????????

Ступни зудели, готовясь бежать на свободу. Приходилось себя одёргивать, чтобы не выдать никакой подозрительной эмоции.

Конечно, ни к месту чрезмерная радость хозяйки рынка рабов, заставила меня поумерить ретивость.

– У нас другая задача – нарядить вас в лучшие шелка Сариса, – мягкая улыбка Велмы никак не вязалась с её ядовитым взглядом. – Сейчас мы выходим… но так как я о вас очень волнуюсь… – усмешка драконицы промурашила до позвоночника, – наденьте вот это.

Велма откинула крышку сундука, в сторону которого я косилась в начале нашей поездки, и Жади, кажется, зарычала.

Заклинание в тот же миг сорвалось с пальцев аир Шенье. Жади замерла, оглушённая боевым плетением сильной магички.

– Вот об этом я и говорила, – с деланным сожалением вздохнула драконица.

Лёгким движением руки Велма достала из сундука три железные маски с цепями, которые крепились на шее и запястьях ридайцев, и бросила их на наши колени.

– Одевайтесь сами… и Жади помогите. Мне некогда возиться с вами. Живее, иначе мне придётся просить стражей помочь вам… – угрожающая улыбка не заставила себя ждать. – Сейчас они помогут с маской, а вечером – с ещё одним уроком послушания!

Мадира всхлипнула и первой схватилась за маску, быстро застёгивая ремни на своей голове, шее и руках.

Ненавидя аир Шенье всей душой, я повторила за тихо роняющей слёзы блондинкой, понимая:

«Не сегодня…»

_______________

* Ридайцы (ридайки) – рабы для утех.

Глава 4. Распределение

Честно? Очень хотелось плакать. А точнее рыдать. Чтоб в захлёб. Чтоб все эмоции наружу, потому как дальше сдерживать их у себя внутри, у меня уже не было никаких сил!

Аир Шенье упивалась нашим отчаянием, приговаривая тихо, что сегодня вечером Жади ждёт то самое наказание, которое пережила вчера бедняжка Мадира. Такое чувство, как будто эти мерзкие поползновения к невинным девочкам возбуждают эту трёхсотлетнюю драконицу-садистку! И от этих мыслей становилось горько и тошно.

Погрузиться в невесёлые мысли нам не дали стражи Велмы.

Тычками выстроив всех в ряд, нас повели, как на заклание, по центральной улочке рынка.

Прохожие пялились нам вслед, а некоторые даже тыкали пальцами. Мужчины искоса провожали сальными взглядами, а женщины прикрывали своим детям глаза, будто нас вели голыми!

Но нашим «хозяевам» было плевать на наши унижения.

Велма не жалела никого! Даже всхлипывающую Жади, с которой стражи сняли заклинание остолбенения и подтолкнули к нам.

Брюнетка вела себя странно. Спотыкаясь, она царапала до крови шею, скулы и кисти рук, повреждая изящные пальчики – так сильно она старалась снять с себя железную маску рабыни для утех. Видимо, маска ридайки означала для Жади что-то совсем уж личное. И это личное сводило её с ума.

Пока истерику девушки не заметили, Жади успела обломать больше пяти ноготков. А потом девушку скрутили и отвели обратно в паланкин.

– Будет ходить голая, раз шёлковые платья ей не нужны, – отмахнулась Велма, лёгкой летящей походкой проходя мимо нас в сопровождении десяти стражей.

– Ненавижу, – зашипела едва слышно Мадира, обнимая себя за хрупкие плечи. Блондинка дрожала всем телом.

– Двигай, давай, – сально усмехнулся огромный сарисиец, один из тех, кто участвовал во вчерашнем «уроке послушания» Мади. – Хотя… если так открыто жаждешь снова встретиться с моими ребятами, я настаивать и торопить тебя не стану. Больше скажу, считай нас теми постоянными клиентами, которые возвысят тебя, красотка, в течение твоего первого месяца…