Великие загадки истории

К сожалению, великому волшебнику некому было передать свои секреты: он был бездетным. Говорят, причина в том, что он позволял своему брату-рентгенологу Леопольду просвечивать себя Х-луча­ми. Тем не менее Гудини завещал жене 500 ООО долларов, а брату Теодору Хардину — все свое магическое оборудование, поставив ему одно условие: экипировка после его ухода из жизни должна быть захоронена. Но Тео не выполнил его волю и оборудование продал. Можно ставить под сомнение моральные качества род­ственника, но благодаря этому мир получил Музей Гудини.

6 апреля 1974 г., в столетний юбилей со дня рождения фокус­ника, американские газетчики ждали сенсации: должны были вскрыть завещание артиста с раскрытием тайн его трюков. Но ожидания не оправдались: ни в именитых юридических конторах, ни в банках — нигде никакого завещания не нашли. Это был по­следний трюк великого мистификатора.

Легенда о Гарри Гудини жива и по сей день, что, собственно говоря, неудивительно, ведь в стремлении привлечь к себе вни­мание публики он не останавливался ни перед чем. Да, он часто рисковал жизнью во имя циркового искусства, но ведь цирк и был его жизнью. Поэтому эволюция, которую прошел этот человек, — сын раввина, ставший артистом, уникальна уже сама по себе. А значит, маг и его дело будут жить всегда.

Приключения американцев на Луне

Миссия выполнима

В один из сентябрьских дней 1999 г. в американском городе Майа­ми состоялась скромная, но весьма торжественная церемония. Под пристальными взглядами присутствующих из плиты была извлечена так называемая «капсула времени», в которую сорок лет назад поместили запись с прогнозом развития цивилизации и освоения космоса на ближайшие десятилетия.

И вот капсула вскрыта. То, что было записано в послании к по­томкам, т. е. сформулированы вехи семимильных шагов по Все­ленной, и сегодня еще звучит как научная фантастика. Полков­нику натовских ВВС Ричарду Стюарту грезилось, что на орбите Земли будет висеть армада пилотируемых комплексов, оснащен­ных лазерным и звуковым оружием, а наша серебристая спутни­ца Луна станет своего рода глобальной военной базой с ангарами для боевых кораблей.

Не сбылось. И «звездные войны» приказали долго жить, и Луна не освоена, а лишь «прощупана» на предмет физической коррект­ности. Но тогда, в 1959 г., поводов для оптимистических предска­заний, казалось, было более чем достаточно, и прорыв в открытый космос представлялся делом практически решенным. Ведь на око­лоземной орбите уже кружился первый американский искусст­венный спутник Земли «Эксплорер-1». Велись работы по двум пилотируемым программам — «Меркурий» и «Гемини». Нацио­нальное управление по аэронавтике и исследованию космическо­го пространства (НАСА) начало отбор кандидатов в астронавты, и первый отряд в количестве семи человек уже был сформирован на год раньше, чем в Советском Союзе, — к апрелю 1959 г.

Как нельзя кстати к власти пришел президент Роберт Кеннеди, большой энтузиаст покорения космоса и неимоверных полити­ческих проектов. Он всенародно призвал нацию объединиться вокруг идеи высадки на Луну: требовалось любой ценой выиграть космическое состязание 60-х, как того требовал имидж сверх­державы.

Это был спор не столько о приоритетах в космосе, сколько о пре­восходстве двух социальных систем: расцветающего, как тогда казалось, социализма и «загнивающего» капитализма. СССР пе­реживал огромные трудности послевоенного времени, к тому же вынужден был нести немыслимые затраты в гонке вооружений, дабы всегда быть готовым к вероятной войне с бывшими союзни­ками по антигитлеровской коалиции. Несмотря на это отечествен­ным ученым удавалось постоянно опережать богатую Америку. Они первыми отправили на околоземную орбиту рукотворный спутник, первыми осуществили пилотируемый полет вокруг Зем­ли, что должно было означать неоспоримые преимущества совет­ского ракетостроения. Уже тогда было ясно, что именно уровень ракетных технологий в обозримом будущем станет главным ме­рилом военного, а значит, и космического превосходства.

У американцев не выдерживали нервы: надо было спасать пре­стиж, а для этого оставалось разве что поразить мир чем-то сверх­выдающимся, или, как говорил Кеннеди, «проникнуть в космос еще дальше». Под этим «дальше» изначально и однозначно подра­зумевалась только Луна.

План казался почти несбыточным, учитывая, что к тому вре­мени у США не существовало ни одного космического носителя, ни одного отработанного корабля, ни один американец не побы­вал в космосе, а наука еще не располагала достаточно мощными компьютерами, позволяющими контролировать работу всех бортовых систем. Тем не менее президент выступил перед Конгрес­сом и запросил на программу лунных челноков 40 миллиардов долларов — сумму, казавшуюся тогда фантастической.

И работа началась. Прежде всего встал вопрос о создании мощ­ной ракеты-носителя, которая могла бы доставить корабль к Луне. Кое-какие наработки в этом направлении имелись. Известно, что после окончания Второй мировой войны из Германии в США было вывезено около пятисот ракетных специалистов и членов их семей. Группу возглавил генерал Вальтер Дорнбергер, руководитель раз­работок по ракете «Фау-2», и главный конструктор доктор Вернер фон Браун. Их совместными усилиями и была создана ракета «Са­турн», которая стала базовой для осуществления предстоящего полета. Ракеты собирали в огромном сооружении, способном вместить четыре подобных махины одновременно. Затем косми­ческий корабль и ракеты перевезли к пусковой площадке.

Весь комплекс весил более 5000 тонн и доставлялся к месту старта огромным гусеничным тягачом. Кстати, именно здесь, на месте, где ранее находились база ВВС США и ракетный испыта­тельный полигон, в 1958 г. состоялся запуск первого в США ис­кусственного спутника Земли, а 5 мая 1961 г. был отправлен на околоземную орбиту космический корабль «Меркурий» с амери­канским астронавтом Аланом Шепардом на борту.

На 21 февраля 1967 г. был назначен первый пилотируемый старт «Аполлона». Но за день до этого на космодроме произо­шла трагедия. Во время наземных испытаний «Аполлона», когда в кабине корабля вспыхнул пожар, погибли астронавты Эдуард Уайт, который первым вышел в открытый космос в 1965 г., Вирджил Гриссом и Роджер Чаффи. В атмосфере чистого кислорода корабль выгорел буквально за несколько секунд. Это были пер­вые жертвы американской космической программы.

На кардинальные переделки специалисты все же пойти не риск­нули, но постарались устранить целый ряд частных проблем.

Корабль дорабатывался еще 21 месяц, после чего в космос по­очередно отправлялись «Аполлоны» с порядковыми номерами от четвертого по девятый. Оставалась последняя, генеральная репетиция перед посадкой человека на Луну. Необходимо было еще раз отработать все маневры, которые совершил предыду­щий «Аполлон», но уже на орбите спутника Земли.

«Аполлон-10» стартовал 18 мая 1969 г. Велась кино- и фото­съемка поверхности Луны, кабина совершала различные манев­ры. Разъединение и стыковка корабля и лунной кабины, а затем возврат на Землю прошли успешно.

Еще ранее, в январе 1969 г., НАСА официально объявило о со­ставе первого экипажа для полета на Луну. Счастливчиками ока­зались Нейл Армстронг, назначенный командиром «Аполлона-11», Эдвин Олдрин и Майкл Коллинз.

Командиром «Аполлона-11» Армстронг был выбран не случайно. Он удовлетворял самым высоким требованиям комиссий разного уровня: воевал, летал на «Икс-15», проявил находчивость и мужест­во при возникших неполадках на космическом корабле «Гемини-8». У всех была свежа в памяти и авария экспериментальной лета­ющей модели лунной кабины, когда только самообладание Арм­стронга спасло ему жизнь. Словом, в отряде астронавтов не было никого, кто бы столько раз оказывался в экстремальных ситуаци­ях и с честью выходил из практически безвыходных положений.

И вот наступил долгожданный день 16 июля 1969 года. Стоде­сятиметровая ракета-носитель «Сатурн-5» стояла на стартовом столе, искусно освещенная по ночам лучами прожекторов. Ее старт можно было наблюдать с расстояния 150 км. В районы, прилега­ющие к космодрому, за несколько дней до старта стали съезжать­ся тысячи людей, желающих приобщиться ко всемирно-истори­ческому событию. Не зря же на одном из предполетных приемов Вернер фон Браун в ответ на вопрос, каково, по его мнению, зна­чение полета на Луну, ответил: «Я думаю, что это событие равно­ценно по важности тому этапу эволюции жизни на Земле, когда жизнь из воды выплеснулась на сушу».