Великий диктатор. Книга вторая
Шрифт:
……
Русско-Японская война началась странно. С публикаций 9 февраля 1904 года в газетах Всеподданейшей телеграммы, полученной Его Императорским Величеством от наместника на Дальнем Востоке:
«Всеподданейше доношу Вашему Императорскому Величеству, что около полуночи с 26-го на 27-е января японские миноносцы произвели внезапную минную атаку на нашу эскадру на внешнем рейде крепости Порт-Артур, при чем крейсер „Паллада“ получила пробоины. Степень их серьезности выясняется. Подробности предоставлю Вашему Величеству дополнительно. Генерал-адъютант Алексеев».
Читая текст этой телеграммы в газетах, я очень удивлялся, а где же секретность?
На следующий день газеты опубликовали уже «Высочайший Манифест» Николая II о вступлении Российской империи в войну с Японской империей:
'Божиею поспешествующей милостью, Мы, Николай Вторый, Император и Самодержец Всероссийский, Московский, Киевский, Владимирский, Новгородский и прочая, и прочая, и прочая. Объявляем всем Нашим верным подданным:
В заботах о сохранении дорогого сердцу Нашему мира, Нами были приложены все усилия для упрочения спокойствия на Дальнем Востоке. В сих миролюбивых целях Мы изъявили согласие на предложенный Японским Правительством пересмотр существовавших между обоими Империями соглашений по Корейским делам. Возбужденные по сему предмету переговоры не были, однако приведены к окончанию, и Япония, не выждав даже получения последних ответных предложений Правительства Нашего, известила о прекращении переговоров и разрыве дипломатических сношений с Россиею.
Не предуведомив о том, что перерыв таковых сношений знаменует собой открытие военных действий, Японское Правительство отдало приказ своим миноносцам внезапно атаковать Нашу Эскадру, стоявшую на внешнем рейде крепости Порт-Артур.
По полученным о сем донесении Наместника Нашего на Дальнем Востоке, Мы тотчас же повелели вооруженной силой ответить на вызов Японии.
Объявляю о таковом решении нашем, мы с непоколебимою верою в помощь Всевышнего и в твердом уповании на единодушную готовность всех верных Наших подданных встать вместе с Нами на защиту Отечества, призываем благословение Божие на доблестные Наши войска армии и флота.
Дан в Санкт-Петербурге в двадцать седьмой день Января в лето от Рождества Христова тысяча девятьсот четвертое, Царствования же Нашего в десятое. На подлинном Собственною Его Императорского Высочества рукою подписано НИКОЛАЙ'.
11 февраля до нас наконец добрались известия, что при нападении японцами на эскадру в Порт-Артуре были потоплены суда южной экспедиции Фритьофа Нансена и о его гибели. В момент японской атаки он находился на борту своего флагмана «Фрам II», который по какой-то причине не пустили на внутренний рейд. Из всей экспедиции выжило всего несколько человек.
Я-то уже привык, что княжество живёт по григорианскому календарю, как и весь остальной мир, а вот Империя жила по Юлианскому. А, например, наши датчане с патронного завода, выписывающие «Датский Вестник», издающийся в Санкт-Петербурге, поначалу очень путались в этой разнице дат, полагая, что наша почта работает плохо и им доставляют газеты с огромным опозданием.
……
И только спустя неделю после начала войны всё княжество узнало о бое нашего финского транспортника «Ику-Турсо» под командованием капитана Паси Ниеми с двумя японскими миноносцами. Один из которых был захвачен в плен, а второй утоплен. Правда, не обошлось без жертв. В том бою погибло несколько финских стрелков. А в числе раненых были даже двое мальчишек, сбежавших
из дома и проникших на судно.Княжество сразу залихорадило от патриотических шествий и новых сборов на памятник финским героическим морякам и помощь Китайской бригаде.
Вслед за состоявшимся патриотическим шествием в Санкт-Петербурге, где люди в едином порыве пришли на «Зимнюю площадь» и целый час распевали «Боже, Царя храни», подобные манифестации прошли по многим городам Империи. Не осталась в стороне и Финляндия. Даже у нас, в Улеаборге, был организован сход граждан на главной площади возле городской управы. Где, сначала губернатор, а затем и чиновники рангом поменьше, толкали в народ речи о скорой победе над японцами.
К этому мероприятию привлекли все учебные учреждения и промышленные предприятия. Заводы и паровозы в полдень дали гудки, а собравшиеся люди, кричали ура и пели патриотические песни. В том числе и мою, «Приятель время». Из-за того, что в нашем лицее была единая форма и немалое время уделялось разнообразной шагистике, именно колоны лицеистов поставили по краям площади. Видимо, для красоты. Но намерзлись мы изрядно в своих шинельках.
Появилась наглядная провоенная агитация. Которую, в виде плакатов, клеили повсеместно на афишные тумбы, стены магазинов, лавок и вокзалов. Чаще всего изображения японцев дополняли англичанами и североамериканцами, которые подталкивали азиатов к войне с Россией.
В самом начале этой войны мировая общественность раскололась на два лагеря. Англичане и североамериканцы поддержали Японию в, как они назвали, «Борьбе Японии за свободу». А Франция и Германия, наоборот, очень сильно возмутились нападением какого-то лимитрофа на одну из великих держав.
Германия, которая крайне неодобрительно относилась к сближению России с Францией, поспешно изменило своё мнение после публикации в прессе реакции своего любимого Кайзера — «Русские защищают интересы и преобладание белой расы против возрастающего засилия жёлтой. Поэтому наши симпатии должны быть на стороне России».
Франция же и так была полностью на стороне России. Но только на словах. Хотя многие депутаты национальной ассамблеи призывали своё правительство наказать наглых японцев, виновных в гибели французских ученных из экспедиции Фритьофа Нансена. Но дальше чем заявление министра иностранных дел франции Теофиля Делькассе по приостановке переговоров о создании англо-французского оборонительного союза, в поддержку России никаких шагов Франция не предприняла.
Отличился и президент США Теодор Рузвельт, который открыто предостерёг Францию в прессе от её возможного выступления против Японии, заявив, что в этом случае он «немедленно станет на сторону последней и пойдёт так далеко, как это потребуется».
Но затем прояпонская риторика со стороны США ушла полностью, сменившись, как я понял из прочитанных газетных статей, на внутригосударственную. Из-за критики курса «Белого дома» военными во главе с министром обороны Уильямом Тафтом, который потерял своего старшего сына и младшего брата во время атаки японских миноносцев на суда экспедиции Нансена. Из тех же газет я выяснил, что Тафты являлись крупными землевладельцами на Филиппинах и предоставили возможность базироваться Нансену на их землях, в обмен на участия в экспедиции учеников частной школы Горация Тафта.