Великий фетиш

Марко взял запасную одежду и вещи, которые могли ему пригодиться, обнял мать, и вышел на улицу, под дождь. Коня судьи Копитара он привязал за домом Прокопиу. Как и все лошади Кфорри, это животное было средней величины, приземистое и массивное.

Марко привязал походную сумку к седлу и сел на лошадь. Она размяла ноги и тяжело замотала головой. Лошадь чувствовала, что Марко не её хозяин, но вес всадника был очень велик, выбросить его из седла лошадь не могла. Марко натянул капюшон пониже — так, чтобы он скрыл лицо — и повернул лошадь к дороге на Син.

Марко хорошо знал все местные тропы; однажды он побывал в Сине, два года назад, когда был свободен от лекций. По правде сказать, он изъездил всю Византию. Он посетил морские порты Чеф, Стамбу, Моски и Бакрес, огромные ступовые леса полуострова Борсиа и наконец Син, где учился в университете.

В Чефе он познакомился с Вошоном Сеумом, представителем англонианской торговой фирмы Чоэрша и Джаэкса. Сблизившись с Вошоном Сеумом, он повстречал и его дочь Петронелу. Они полюбили друг друга и поженились, Марко привез её в Скудру, к матери, старавшейся не показывать своего ужаса, и товарищам. Он никогда не был популярен в городе, а женитьба на иноземке для многих жителей стала последней каплей.

Миновав окраины Скудры, Марко оглянулся на центр города. Всё было темно и тихо под барабанящим дождём. Он отвернулся и посмотрел на северную дорогу. Её лишь слегка подремонтировали, поэтому единственным препятствием для быстрого роста грибов оставались копыта и колёса повозок. Они просто давили всю растительность, превращая её в склизкую грязь. Несмотря на подковы с шипами, лошадь судьи скользила и спотыкалась на пригорках. Когда дорога пошла круто вверх, Марко пришлось спешиться и вести лошадь за собой, жалея, что он не украл вместо лошади паксора. Это были слоноподобные травоядные рептилии, которых люди Кфорри одомашнили и использовали как тягловых животных. Дождь прекратился. Марко продолжал идти. Мокрые ветви и стебли — достигшие размеров деревьев травы или мхи — нависали над дорогой и задевали путника. Действующий вулкан пылал тускло-красным цветом на фоне дождевых туч и дыма. Между облаками появились просветы, сквозь которые Марко мельком увидел Галлио, ближайшую и ярчайшую луну, одну из трёх.

3

После десяти дней путешествия, первого числа месяца Напоина (или Наполеона), Марко Прокопиу въехал в Син. По дороге его преследовали неприятности — на Зетсканских холмах за ним гнался трансор, самый большой на планете динозавр-хищник. Несколько ночей он не спал, но смирился с этим. Его отец, отличный охотник, брал Марко во многие походы.

Около Скиато трое неосторожных грабителей подстерегли его и пробили стрелой его плащ. Пока Марко разворачивал лошадь, он успел вытащить топор, и вскоре стрелок лежал среди грибов с расколотым черепом, а его спутники спасались бегством. Марко забрал у разбойника хороший стальной лук, чехол для лука из кожи ящерицы и колчан со стрелами.

Всё это было интересно, но никак не связано с целью его поисков. Когда Марко приехал в Син, большой город, полностью построенный из мрамора (распространённый материал на Кфорри, так как хорошее дерево было редкостью), он сразу нашёл себе жильё. Затем потратил день, прочёсывая город в поисках Монгамри и Петронелы.

Он расспрашивал о них во всех постоялых дворах, бродил по паркам и лавкам, но не добился успеха. Он слонялся по центральной площади, где составлялись караваны, чтобы пересечь Саар и попасть в Ниорк и другие города Арабистана. Он спросил распорядителя каравана, не уезжали ли похожие на Петронелу и Монгамри люди с предыдущими караванами.

Распорядитель заверил его, что не видел никого похожего. Более того, последний караван, направляющийся в арабистанский Ашам, ушёл два дня назад. Но этот город находился далеко от Ниорка. Караваны не уходили в Ниорк десять дней, а следующий был через четыре.

Марко был уверен, что его добыча всё ещё в Сине. Беглецы направлялись в Англонию. Они думали, что он в Скудре, поэтому не торопились. Если Марко не найдёт их в течение трех дней, то точно перехватит, когда караван на Ниорк соберётся на площади. Он хотел поймать беглецов как можно раньше, прежде чем новости о его побеге из тюрьмы Скудры достигнут Сина и выйдет ордер на его арест.

Также Марко беспокоился, что Петронела и Монгамри исчезнут из Византии, потому что слышал — в некоторых странах убийство считалось преступлением, как и гражданские правонарушения. После побега из тюрьмы Марко хотел пренебречь всеми правилами из-за совершённой несправедливости, но теперь его законопослушная натура напомнила о себе.

На третий день, после недолгих поисков жены и её любовника в центральной части города, Марко направился во владения университета. Там он отыскал профессора, который был его факультетским наставником во время учёбы.

Гатокли Ноли беседовал с чужестранцем: маленьким, седовласым, с выпуклым черепом, острым носом и покатым подбородком. Он носил англонианскую одежду: трикотажные короткие штаны и обувь с ярким верхом и острыми носами, вместо типично византианских мешковатых пестрых брюк, заправленных в тяжёлые ботинки. Чужестранец носил очки, мингквоанское изобретение, редкое в Византии. Он говорил с англонианским акцентом, произнося свистящий византианский звук «р» глухо и мягко, почти как гласный. Вместо косички на голове у него были подстриженные волосы длиной в полдюйма; причёска напоминала серую щётку.

— Великий фетиш Мнаенна, да это же Марко! — воскликнул Гатокли Ноли. — Заходи, старина. Марко, это доктор Боэрт Халран из Данна, выдающийся философ.

Марко приветствовал его с истинным достоинством византианского жителя холмов.

— Что привело вас в Син, доктор Халран?

— Я приехал купить смолу из ступы, сэр.

— Она не продается в Англонии? — спросил Марко.

— Продаётся, но только в малых объёмах. Мне же требуется значительное количество, поэтому дешевле приехать сюда и приобрести смолу по оптовой цене.

— Вы используете её в каких-то экспериментах?

— Да, сэр; в самом удивительном эксперименте эпохи, если позволено так сказать. — Халран сиял от самодовольства.

— В самом деле, сэр? Могу я узнать, в каком?

— Вы когда-нибудь слышали о воздушных шарах? — спросил Халран.

— Нет. Это слово мне незнакомо.

— Что ж, известно ли вам о такой гипотезе: если закачать горячий ак в мешок, то он поднимется, как пузырь в воде?

— Об этом ходили разговоры в университете, когда я учился. Но я посещал курсы педагогики, поэтому немного знаю об иных науках.

— Что ж, я сделал это.

— Мешок поднялся?

— Да, мешки разной величины, — маленький человечек сиял от восторга. — Один из самых больших поднял меня на высоту сотни футов и завис на два часа. Крестьяне испугались до смерти, когда мешок опустился на их поля, поэтому следующую модель я снабдил тормозной веревкой, чтобы шар не уносило. Далее я сконструирую воздушный шар такого размера, чтобы он вмещал несколько человек. Мешок уже сшит; остаётся только растопить ступовую смолу, чтобы сделать его герметичным.