Великий Военный Синдикат

Как только приближение Скарабея было замечено Отражателем № 1, с него спустили шлюпку с белым флагом и быстро поплыли к британскому кораблю. Увидев приближающуюся лодку, корабль лег в дрейф и стал дожидаться ее прибытия. Капитану Скарабея была передана нота, в которой говорилось, что Синдикат, взявший на себя ведение войны между Соединенными Штатами и Великобританией, намерен потребовать сдачи этого города с его фортами и оборонительными сооружениями, а также всех судов, находящихся в его гавани, и, в качестве первого шага, немедленной сдачи судна, командиру которого была передана эта нота.

Невероятная наглость этого требования заставила капитана Скарабея засомневаться, с кем он имеет дело – с буйным сумасшедшим или с болтливым дураком; но он сообщил человеку, командовавшему шлюпкой с развевающимся флагом, что дает ему пятнадцать минут на то, чтобы вернуться на свое судно, и затем откроет огонь по этому судну.

Люди, которые гребли на маленькой лодке, не были военными моряками и не привыкли к подобным поручениям. Через восемь минут они добрались до своего судна и оказались на его борту.

Всего через семь минут после этого со Скарабея раздался первый выстрел. Он прошел над Отражателем № 1, и тот, не отвечая, немедленно направился на сближение со своим противником. Шеф-директор хотел выяснить, какой эффект произведет интенсивная канонада на новую броню, и поэтому приказал поставить судно в такое положение, чтобы у англичан была прекрасная возможность использовать его в качестве мишени.

Скарабей не терял времени, чтобы воспользоваться предложенными возможностями. Это был большой и мощный корабль с тяжелым вооружением, и вскоре, оказавшись на расстоянии выстрела от судна Синдиката, он обрушил на его белоснежный борт снаряд за снарядом. Отражатель № 1 не отвечал, а спокойно переносил страшную бомбардировку. Несколько мощных снарядов сотрясли его от носа до кормы, но ни один из них не сломал стальную пружину и не пробил толстые внутренние пластины.

Через полчаса такой обработки главнокомандующий убедился, что новая броня хорошо выдержала суровое испытание, которому она подверглась. Некоторые из пневматических буферов были выведены из строя, вероятно, из-за дефектов в их конструкции, но их можно было легко заменить, и кораблю не было нанесено никакого ущерба. Продолжать эксперимент больше не было необходимости, к тому же существовала опасность, что англичанин, заметив, что его противник не пострадал от его огня, подойдет ближе и попытается протаранить его. Этого следовало избегать, так как Скарабей был гораздо крупнее Отражателя № 1 и мог столкнуться с ним и потопить его просто за счет превосходства в массе.

Поэтому было решено проверить возможности крабов. С Отражателя № 1 были поданы сигналы на Краб А, который находился между ним и вражеским судном. Эти сигналы подавались струями густого черного дыма, которые выбрасывались из небольшой трубы на Отражателе. Эти тонкие столбы дыма сохраняли свою цилиндрическую форму в течение нескольких мгновений и были видны на большом расстоянии днем и ночью, освещаясь в последнем случае электрическим светом. Длина и частота этих струй регулировались прибором в комнате директора. Таким образом, с помощью длинных и коротких струй, с правильным использованием интервалов, можно было проецировать в воздух сообщение, как телеграфный аппарат наносит его на бумагу.

Таким образом, Краб А получил приказ немедленно приступить к атаке Скарабея. Почти погрузившееся в воду судно быстро вышло из-за спины своего спутника и направилось к британскому кораблю.

Когда последнее судно заметило приближение этого черепахообразного объекта, выбрасывающего маленькие струйки черного дыма в ответ на приказы Отражателя, на борту царило изумление. Краба раньше никто не видел, но поскольку он быстро приближался, времени на любопытство и обсуждения не оставалось, и по нему открыли огонь из нескольких тяжелых орудий. Трудно попасть в быстро движущийся плоский объект, едва возвышающийся над поверхностью воды; и хотя несколько выстрелов попали в краба, они отскочили, ничуть не помешав его продвижению.

Вскоре Краб А приблизился к Скарабею так близко, что невозможно было опустить орудия последнего так, чтобы поразить его. Поэтому большое судно было направлено навстречу своему обидчику и на полном ходу устремилось прямо на него, чтобы раздавить его. Но краб мог поворачиваться, как на шарнире, и, отклонившись в сторону, пропустил мимо себя набирающий ход корабль.

Мгновенно поняв, что поразить этого проворного и практически погруженного в воду противника будет непросто, командир Скарабея счел за благо оставить его в покое и со всей скоростью наброситься на Отражатель. Но оказалось, что столкнуться с крабом легче, чем оставить его позади. Он обладал огромной скоростью и, следуя за британским судном, быстро настиг его.

Курс Скарабея был мгновенно изменен, и все усилия были направлены на то, чтобы привести судно в положение, позволяющее настичь краба. Но это было нелегко для такого большого корабля, и Краб А, казалось, без труда держался вблизи его кормы.

Несколько пулеметов, специально установленных для стрельбы по торпедным катерам или любым другим вражеским судам, которые могут быть обнаружены вблизи судна, были направлены на краба, и в него посыпались выстрелы за выстрелами. Некоторые из них попадали, но отскакивали, не пробивая прочную броню.

Недолго продолжались эти маневры, когда команда краба была готова пустить в ход своеобразные приспособления этого необычного судна. Огромная пара железных щипцов, каждая массивная конечность которых достигала не менее двенадцати футов в длину, была выпущена перед крабом на глубине примерно шести-восьми футов под поверхностью. Эти клещи приводились в действие электрическим двигателем огромной мощности, с помощью которого их можно было смыкать, размыкать, выдвигать, отводить, поворачивать и крутить.

Краб бросился вперед, и в следующее мгновение громадные клешни вцепились в руль и рулевую стойку Скарабея.

Затем последовал резкий поворот, от которого оба судна вздрогнули; треск; рывок назад; треск цепей; и через мгновение огромный руль с половиной рулевой стойки был оторван от судна, а когда клещи раскрылись, он свалился на подветренный борт и повис, болтаясь на одних цепях.

Снова широко раскрылись клещи, снова произошел рывок, и на этот раз огромные челюсти сомкнулись на быстро вращающемся гребном винте. Раздался невероятный треск, и маленький, но массивный краб развернулся так резко, что на мгновение один из его бортов показался над водой. Лопасти винта затрещали и задрожали; узлы пароходных двигателей, соединенные с валом винта, затрещали и разлетелись на части, а сам вал винта был сломан в результате резкой остановки.

Краб, быстро выпрямившись, отступил назад, все еще держа в своей железной хватке раздавленный гребной винт, и, удаляясь от Скарабея, извлек из него около сорока футов гребного вала; затем, раскрыв массивные челюсти, он позволил бесполезной массе железа опуститься на морское дно.

Каждый человек на борту Скарабея был вне себя от изумления и восторга. Мало кто мог понять, что произошло, но довольно быстро это стало очевидным. Скарабей был полностью лишен движущей силы. Он не мог держать курс, потому что руля больше не было, гребного винта тоже, двигатели были бесполезны, и он мог только плыть по течению, когда ветер или прилив перемещали его. Кроме того, в корме судна зияла дыра от вала, и через нее в корабль хлынула вода. Как военный корабль Скарабей ничего не стоил.