Великое испытание
Шрифт:
Илфирин осматривал чёрные пустоши, оставленные после себя людьми. Некогда эти мёртвые равнины цвели, здесь росли миллионы высоких деревьев и обитали магические звери и духи леса, а теперь они были абсолютно мертвы.
Хранитель священного леса присел на корточки и коснулся рукой затверделой обожжённой почвы. Из-под земли до сих пор подымался прозрачный дым. Слеза Илфирина упала на эту почву и из земли пророс небольшой радужный цветок изучающий свет.
~ Надежда.
Все эльфы услышали в своих умах слово хранителя священного леса и наполнились ею, надеждой. Сколько бы люди не убивали жизнь она всегда будет
Илфирин повернулся к своей огромной армии эльфов, магических зверей, духов и монстров. Среди них были и элитные воины, которые именовались избранными, но чаще их именовали героями. Они стояли облачённые в магические стальные доспехи держа в руках изящные оружия окружив Мафараусэль, что сидела на коленях и оплакивала гибель эльфов, как она и всегда делала в эти трудные для эльфийского народа часы.
– Мой народ, – начал Илфирин гордо осмотрев всех эльфов стоявшие на новой границе эльфийского леса пред чёрными полями. – сыны и дочери Игдрасии… долгие годы мы жили, не поднимая головы… Нас подавляли, захватывали, притесняли те, от кого мы пытались уйти!
Голос Илфирина из спокойного стал решительным, эмоциональным, мстительным. Эльфы наполнились злостью и принимали каждое слово хранителя священного леса запоминая его слова в своей душе.
– Пять лет назад я просил вас дать время… и вы дали мне это время! Вы! Вы сила моих в руках! Герои моих помыслов!
Эльфы были невероятно горды услышав эти слова. Многие эльфы всплакнули от услышанного. Они наполнили свои сердца решительностью нескончаемо наступать до самого победного конца сразиться со злом и окончательно его уничтожить.
– Тысячи лет назад Игдрасия поселила нас в священном лесу и обязала нас оберегать жизнь… жизнь неблагодарную, дерзкую и варварскую! Этот долг изменил нас…
Мафараусэль подняла свой заплаканный взгляд на супруга и была невероятно испугана словами Илфирина. Она поняла, что её супруг перестал разделять жизнь. Он стал жестоким, озлобленным. Матерь мирового древа боялась за своего супруга и за весь эльфийский народ.
– Раньше мы были наивны… мы были слабы…время… время было нашим другом…, но мы изменились… и обрели новую… истинную силу!
Тучи разошлись над головой Илфирина и солнечные лучи упали на него демонстрируя его пред всеми эльфами как будто он герой спаситель, благословлённый самой Игдрасией.
– За время которое вы мне дали, я возродил наш народ, возродил нашу МОЩЬ и вернул нашему народу нашу ГОРДОСТЬ! Мы уже преподали урок низшим расам Патрии за свою дерзость в прошлом. Мы заставили их по-новому взглянуть на Империю эльфов! И вот сегодня… мы стоит плечом к плечу… готовые сразиться со злом во плоти. Сегодня те, кто сеял смерть, хаос, разрушения и раздор услышат нас голос! Сегодня мы обрели единство! И БОЛЕЕ НИКТО НЕ ПОСМЕЕТ ПРЕНЕБРЕГАТЬ НАМИ!
Рёв сотен тысяч эльфов разошёлся по границе между священным лесом и чёрными пустошами. Это был рёв сотен тысяч эльфов, что внемли словам Илфирина наполняя свои сердца готовностью наступать вперёд до самой свей смерти.
– Защитники священного леса, наш час настал! – Илфирин поднял в воздух священный магический меч и его кончик
засветился ярким зелёным цветом.Чёрные пустоши вокруг Илфирина зацвели, заставляя корни священного леса вновь расти. Деревья прорастали сквозь обгоревшую почву наполняя местность листвой. Это было волшебное восхитительное зрелище что многие эльфы никогда в своей долгой жизни не видели.
Илфирин повернулся к эльфам спиной и зашагал на юг, а его огромная армия эльфов последовала за ним поднимая на огромные территории пыль и шум марша. Вскоре они доберутся до королевства Убинтау и всех там убьют.
Том 2. Глава 9. Ян
Во всякой истории мироздания есть мораль. Мораль нашего народа почему мы ненавидим людей и называем их паразитами очень проста: Они не мы.
@Илфирин. Хранитель Священного леса.
Дата и источник неизвестен.
.
..
…
***
…
..
.
После коронации королевы Эгнасы и знакомства с дворянами на балу я сразу же отправился на войну. Я стал третьим мастером-воителем, поданным королевы Эгнасы Ютрейн и теперь я должен был защитить королевство от эльфов вместе с Хеленой.
Мне было неловко от того, что с того момента меня то и дело окружали высокородные люди, которые уважительно ко мне обращались. Я стал богато одеваться и у меня появилась собственная армия, которая была довольно скромной для королевства, и я должен буду за пять лет изгнать эльфов из королевства Убинтау, и я не знал, как это сделать.
Получится ли у меня вообще справится с ролью мастера-воителя? Как я вообще оказался в такой ситуации? Мир будто бы стремительно менялся вокруг меня, и я за ним не поспевал.
Прежде чем расстаться я и Хелена встретились в последний раз в городе Йиган что находился в герцогстве Аррумат. Там мы должны будем разделиться. Я должен буду отравится в Кхулузию в город Брунтан, а Хелена в Лайентаэль в герцогстве Сенория.
Мы решили пообщаться вместе в какой-нибудь таверне пока наши свиты ожидали нас в городском замке. Мы оделись как обычные авантюристы и заказали немного пива, который нам подала хозяйка таверны.
– Угощайтесь. – сказала трактирша и ушла с подносом к другим посетителям таверны.
Прежде чем заговорить я заполнил свой живот сладкой жидкостью и вытерев свой мокрый рот решил заговорить с волшебницей, которую я так давно знаю:
– Ну и вляпались мы. – сказал я, поставив пустую кружку на стол, а Хелена на мои слова лишь усмехнулась.
– Ну, зато безбедно теперь живём. – сказала Хелена сделав затем глоток из деревянной кружки облокотившись о стол.
Тут же я решил задать вопрос по поводу того, что я услышал от Эгнасы.
– Эгнаса сказала, что мы должны командовать армиями, она же не шутила?
Хелена печально вздохнула и оглядела посетителей вокруг чтобы никто нас не услышал, а затем она приглушённо мне ответила:
– Ты думал, что мы будем для неё что-то вроде телохранителей или личными поварами? – усмехнулась волшебница. – Я думала она просто даст нам титулы и дело с концом, но, чтобы мы на войну шли? Тц! Даже я такого не ожидала… Ну почти.