Великое заклятие

Дагориан осмотрел свои руки и удивился, не найдя на них крови от терзавших его когтей.

– Что это с вами творилось? – шепотом спрашивал Зани. – С чем вы боролись?

Дагориан не отвечал. Лорассий, помимо духовного зрения, дарует еще и остроту восприятия – теперь Дагориан старался удержать в себе то, что испытал во время своего панического бегства.

Демоны не обладают разумом – по крайней мере в человеческом понимании. Они... едоки, пришло ему на ум. Да, так и есть. Они, как голодная стая, стремятся пожрать... но что? Боль, которую он ощущал, не была телесной, однако могла его убить. Лорассий почти совсем выветрился, и приобретенные Дагорианом знания норовили улетучиться вместе с ним. Да, эти существа не наделены разумом, но у них есть цель помимо собственных желаний. Кто-то руководит ими.

Солнце уже закатывалось за горы. Видя, что приближается ночь, Дагориан снова испугался и сказал:

– Поехали отсюда.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Л уна осыпала серебром палатку Белого Волка. Старик

внутри рылся в сундучке с картами. Палатку обогревала жаровня с горящими углями, и две лампы бросали дрожащие тени на ее стены.

Отыскав нужную карту, старик выпрямился. Поясницу ломило, и он потянулся, стараясь облегчить боль. В следующий миг его сковал холод, свирепый, как зимняя вьюга. Старик со стоном повернулся к жаровне, но не почувствовал тепла от нее. Придавленный внезапной усталостью, он сел на койку, уронил карту на тощий тюфяк и протянул к углям старые, пятнистые, искореженные ревматизмом руки.

Уныние одолевало его. Он вспомнил свою первую битву под знаменами возрожденной армии старого короля. Тогда он сражался весь день, не чувствуя ни малейшей усталости, а ночью переспал с двумя женщинами поочередно. Он взглянул на свои худые, с дряблыми мышцами ноги и подумал: «Мне давно уже следовало умереть».

Холод усиливался, но старик его больше не чувствовал.

Уныние сменилось глубоким отчаянием, которое питали сожаления о былом и леденящий страх перед грядущей дряхлостью. Что ждет его дома, в Дренане? Слуги будут менять его испачканные простыни и вытирать его слюнявый рот.

Хорошо, если он не будет замечать отвращения на их лицах – но в минуты просветления, может быть, и заметит.

Старик вытащил кинжал, сжал кулак и полоснул лезвием по вздувшимся венам. Даже кровь из него текла слабо, еле-еле, орошая кожаную кавалерийскую тунику и капая на сапоги.

Он сидел тихо, вспоминая дни своей славы, пока наконец не свалился на пол.

Угли вспыхнули, и тепло снова начало наполнять шатер.

Вскоре полотнище у входа откинули, и в палатку вошли двое.

Первый бросился к телу, опустился на колени и прошептал:

– О Небо! Зачем он это сделал? Он был так весел, когда вы посылали его за картой, мой генерал. И выиграл много денег на королевском дне рождения. Он все время говорил о своем доме близ Дрос-Кортсвейна, мечтал, как будет хозяйствовать на своей земле. Что за безумие?

Белый Волк молчал, оглядывая палатку. На складном столике стояли кувшин и чаша с водой. Вода в них замерзла и теперь медленно оттаивала. Стены тоже подернулись инеем.

Банелион с трудом сдерживал гнев. Мысль о том, что его атакуют с помощью колдовства, не приходила ему в голову, и он корил себя за глупость.

– Не понимаю, – твердил седобородый офицер, стоя на коленях рядом с мертвым. – Зачем он покончил с собой?

– Зачем люди вообще кончают с собой? – отрезал Банелион. – Велите убрать тело.

* * *

Дагориан и Зани вернули коней в стойла. Всю дорогу до конюшни они молчали. Теперь, шагая по темным улицам, маленький вентриец старался держаться поближе к высокому офицеру.

– Я думаю, вам следует рассказать мне о том, что с вами случилось.

Дренай, кивнув, пригласил Зани зайти в маленькую таверну у рыночной площади. Там было почти пусто, и они заняли стол у окна. Дагориан заказал вина, слегка разбавил его водой и выпил.

– Там были демоны, – вполголоса начал он. – Десятки, а то и сотни. Они заполнили весь дом, кроме защищенной рунами комнаты. Они терзали меня своими когтями – я думал, что они разорвут меня в клочья.

– Но на вас ни царапины. Быть может, это был просто бред?

– Раны остались, Зани, я чувствую их и сейчас. Только нанесены они душе, а не телу. Демоны были и в саду – я знаю, они таятся повсюду. Теперь они тоже, вероятно, висят где-нибудь под потолком.

Зани боязливо посмотрел вокруг, но ничего не увидел.

– Какие они, эти демоны? – спросил он, и Дагориан описал ему их мертвенно-бледные лица, выпученные глаза, острые зубы и когти.

Зани содрогнулся. Все это представлялось ему бредом сумасшедшего, и он дорого дал бы, чтобы это оказалось бредом. Но они расследовали очень странное дело, и рассказ Дагориана при всей своей странности звучал правдиво, хотя и не желал укладываться у Зани в голове. Офицер умолк, и вентриец спросил его:

– Что, по-вашему, все это значит?

– Не знаю. Ничему такому меня не учили. Однако там было еще кое-что – меня спас некто сияющий, с огненным мечом. Это он заставил меня прочесть молитву.

– Сияющий... – повторил Зани. – Ангел, что ли?

– Простите, Зани, – сказал Дагориан, видя его окрепший заново скептицизм. – На вашем месте я бы тоже подумал, что мой собеседник спятил, а все, что он будто бы видел, вызвано лорассием. – Зани, немного успокоившись, улыбнулся. – Так вот, ваш собеседник не безумен – просто напуган, и у него есть своя теория на этот счет.

– Это уже кое-что, – заметил Зани.

– Все убитые или бежавшие из города люди были прорицателями и видели демонов.

– И что же?

– Представьте себе армию, которая движется по вражеской территории. Глазами ей служат разведчики. Первейшая задача неприятеля – убить разведчиков, чтобы армия ослепла.

– Но эти демоны не способны убивать. Мне они ничего не сделали, да и вы, когда действие наркотика истощилось, оказались вне опасности.

– Дa, сами они убивать не могут, но способны влиять на других. Это я успел усвоить, когда жил в монастыре. Направляемые могущественным магом, они способны внушать злобу и ненависть. В этом ключ ко всем недавним убийствам. Вспомните парня, убившего свою мать, и собак, напавших на своего хозяина.

– О демонах я мало что знаю и не горю желанием узнать больше, однако все это намного превышает мои скромные способности. Надо посоветоваться с Калижканом.

– Еще вчера я бы с вами согласился, но теперь должен подумать.

– О чем же тут думать? Он величайший в империи чародей.

– Именно это меня и беспокоит.

– Что вы хотите сказать?

– Я читал о чародеях, вызывающих демонов по одному или по двое, а здесь их сотни. Такое под силу лишь величайшему из магов. Чародей, имеющий такую мощь, не может оставаться в неизвестности – он должен быть богат, знаменит и влиятелен. Есть ли второй такой человек в Юсе?