Великорусские сказки Пермской губернии

Подгоняют погонщики. — «Бог помощь тебе, бабушка!» — «Милости просим!» — «А не проходила ли девица с молодцом?» — «Нет, я никого не вижу: 30 лет сижу, козлушку дою, и то никого не вижу!» — Они обратились назад. Приезжают и сказывают, что «никого нет! Что вот догнали такую-то старушку: она сидит, доит козлушку…»

«Еще гонитесь дальше!» — Погнались. Она и говорит: «Полетай, миленький, вверх горносталькой: ворон клокчет или сорока чокчет?» — «Ворон клокчет». — «Ну, это не погоня, а погонюшка! А погоня вся впереди!» — Она махнула ширинкой, и сделалась часовенка. Сама сделалась попом, а его сделала дьяком, и служит в этой часовенке. Пригоняют погонщики и смотрят: литургия идет. Когда литургия отошла, один подходит и говорит: «Не проходила ли эттадевица с молодцом?» — «Ох, батюшка, уж у нас часовенка на подпорах — никого не видим!»

Она будто не знает, что от кого это гонятся, и спрашивает у одного: «Вы кого догоняете?» — «Дочь Токмана Токманыча с милышем!»— «Ох, Токман Токманыч мне большой друг! Погодите, я ему письмецо напишу». — Пошла тамокаположила дряни и запечатывала; и написала и говорит: «Родимый мой тятенька, не умел от меня сладкие конфеты поесть, так вот поешь дряни!»

Он на это осердился. А у него жена волшебница страшная была, за двенадцати дверями и на двенадцати цепях сидела. А эта дочь превышила ее еще волшебством. Она (жена Токмана Т.) бьется и говорит: «Отпусти, миленький мой! Я их, этих беглецов, поймаю!» — Он отпустил, она полетела.

Она и говорит: «Ну, миленький мой! Полетай вверх горносталькой — ворон клокчет или сорока чокчет?» — «Сорока, говорит, чокчет!» — «Вот это погоня: это мать летит наша, волшебница!» — Она махнула ширинкой, и сделалась огненна река, и среди огненной реки сделалась кроватка — и она лежит со своим с мужем обнявши. Прилетает мать и говорит: «Ах! — говорит, — б…ь, успела обняться с милышем-то! А то бы я вас увела!» И она стала говорить: «Эх, милая дочь! Я вас долго не видала и твоего мужа не видала! Дай-ка я вас благословлю, и ступайте куды знаете!»

Махнула она щеточкой, и сделался через огненну реку мост. Она и пошла. Дошла до половины и говорит: «Теперь из моих рук никуда не девайтесь! Я теперь вас уведу!» — Махнула шириночкой (дочь) — она (мать) провалилась. — «Ну, миленький мой, теперь нам бояться некого! Теперь пойдем в твое поместье!»

Шли много ли, мало ли, дошли до его поместья. Версты за две не доходя, она спрашивает: «Далеко ли твое поместье?» — «А вот версты две еще!» — Пошли они еще, отошли с версту. — «Далеко ли твое поместье?» — «Еще с версту».

Дошли до поместья. — «Ну, миленький мой, иди со мной!» — Зашли в сторону, к дубу. — «Вот ты когда, миленький мой, задумаешь жениться, приезжай к этому дубу! Я выйду пребольшущей змеей. А больше никого не бери — дружку да сваху. Там станут говорить: «Бей!» — а ты говори: «Не смей! Сзади казна и по бокам казна, а спереди молода жена!» Ударь меня плеткой, я и сделаюсь девицей!»

«Еще я тебе буду говорить: когда же ты придешь к своему папаше, всех в уста целуй, отца с матерью не целуй в уста! Если поцелуешь, то ты меня забудешь!»

Он пришел домой. Обрадовались, всех сродственниковсобрали: что Ваня пришел. Всех в уста поцеловал, отца с матерью не целует в уста. Дядя родной подошел к нему и говорит: «Почему же ты, Ваня, отца с матерью не целуешь в уста?» — Ему как нехорошо и сделалось; он отца с матерью и поцеловал в уста. И про нее и забыл.

Она (Токмановна) поселилась напротив купца: выпросилась на квартеру.

Отец имел у него (Ивана) две лавки; два приказчика было: Александр и Евгений (а третий — Иван). Саша и говорит: «Вот тут какая-то красавица проживает у старушки. На вечёрки к ней!» На первой вечер Александр пошел. Приходит под окошко, стучится в окно. Она как знает, что это от того купца пришел приказчик: «Пусти, бабушка, его!»

Он зашел в избу, начал с ней любезничать. Играли, играли тамока,она и говорит: «Не желаете ли в карточки поиграть?» — «Можно». — Было у него деньжонок взято рублей 20. Она его и обыграла.

«Эх, бабушка, я сегодня шила ковер, да в сенках-то и забыла; поди, сходи!» — «Эх ты, милая дочь, я-то стара, … — та тяжела; ты сама помоложе меня — и сходи!» — Александр добрый выискался, побежал на двор; у них был дров костёрналожен, он и давай дрова рубить. Всю ночь дрова прорубил.

На другой вечер достается другому приказчику пойти. Пошел Евгений. Приходит к окошку, стучится в окно. — «Бабушка, пусти его!» — Зашел в избу. — «Не желаете ли в карточки поиграть?» — «Можно». — Она его и обыграла. — «Бабушка, я сегодня ковер в сенках шила, забыла; поди, сходи!» — Добрый выискался Евгений; побежал на двор. А у них назёму было множество. Он и давай назём таскать всю ночь. И три парника натаскал этого назёму.

Рассветало, и он бежать. Приходит. Лавки когда отворили, и стал советовать. — «Ну, как, товарищ?» — «Ну, и хорошо, — говорит, — она обращается!»

На третий вечер купеческому сыну достается пойти. Приходит к окошку, стучится в окно. — «Бабушка, пусти его!» — Зашел в избу. — «Не желаете ли в карточки поиграть?» — «Можно». — Она и его обыграла. — «Бабушка, я ковер-то шила, да в сенках и забыла; поди, сходи!» — «Эх ты, милая дочь, я-то стара… — та тяжела; ты сама помоложе меня — и сходи!»

Купеческий сын выискался, пошел в сенки. А там жернова были, у жерновов пять пудов крупы лежало. Он всю ночь промолол крупу. Рассветало, он бежать.

Когда 8 часов, отворили лавки, они сошлись. Купеческий сын говорит приказчикам: «Ну, я сегодни всю ночь работал, крупу молол». — Второй говорит, что «я всю ночь назём чистил». А третий — «я всю ночь дрова рубил». «Ну, теперекаэто дело молчок! Чтобы никому не говорить, а то нас просмеют».

Враз прожил там неделю или две и сдумал жениться. Посылают сватать. — «Кого же мы станем сватать?» — «Вы больше еттаказнаете девок! Я никого не знаю». — Высватали купеческую дочь. Вечербыл и два был; на третий день сделали девишник.

Она посылает, эта девица, к этому купцу, где невеста, купить два колобка хлеба. И дала ей сто рублей денег. — «Если же будут тебя выталкивать, ты им говори: вот нате вам за два колобка 50 (или сто) рублей денег!» — Она купила. И сделала из этих колобков голубя и голубку.

Когда девишник начался, она заходит в комнаты и выпускает своих голубей. Они полетали по комнате и сели к жениху и к невесте на стол. И голубь голубку и ударил крылом; голубка отвечает ему: «За что же ты меня, голубь, бьешь?» — «За то я тебя бью… Это не Иван купеческий сын — Марфу Токмановну забывать!»