Великорусские сказки Пермской губернии

Лисичка посидела, посидела да опять говорит: «Куманек, куманек, пусти-ка меня на голбчик». — «Лезь, кумушка».

Вот она посидела, посидела да и говорит: «Куманек, куманек, пусти-ка меня на полатцы-те». — «Лезь, — говорит, — кумушка, лезь».

Вот лисичка полезла на полатцы, легла спать да и говорит: «Куманек, ты меня утром разбуди — меня бабитьсястанут звать». — «Ладно, кумушка».

Вот ночью лисичка и стучит хвостом. Зайчик и говорит: «Чу! кумушка, вставай: тебя бабиться зовут». — Лисичка соскочила да и побежала на вышку,масличко есть; у зайчика на вышке-то масличко было. Вот она почаламасличко-то и пришла в избушку; зайчик и спрашивает у нее: «Кого Бог дал?» — «Початышка».

На другу ночь лисичка наказывает опять зайчику: «Куманек, ты меня разбуди — меня бабиться станут звать». — «Ладно».

Вот пришла ночь. Лисичка и стучит хвостом о полатцы… — «Чу! — говорит зайчик. — Вставай, кумушка: тебя бабиться зовут». — Лисичка соскочила и побежала опять на вышку, масличко есть. Вот поела и пошла в избушку. — «Кого Бог дал?» — спрашивает зайчик. — «Середышка».

На третью ночь лисичка опять наказывает зайчику: «Куманек, ты меня утром разбуди: меня бабиться станут звать». — «Ладно, кумушка».

Вот и опять ночью стучит лисичка хвостиком в полатцы. — «Чу! кумушка, вставай — тебя бабиться зовут».

Соскочила лисичка и убежала на вышку масличко есть. Вот поела и пришла в избушку. — «Кого Бог дал?» — спрашивает зайчик. — «Заскребышка».

Вот по одно утро и сдумал зайчик оладышкиизжарить да и говорит лисичке: «Кумушка, поди-ка сходи — где-то было масличко на вышке, дак принеси».

Лисичка сбегала на вышку и говорит: «Нет, куманек, ничего нету на вышке-то». — «Как, кумушка, нету? Было! Дай-ка я сам схожу!» — Сходил зайчик да и говорит: «Ты, видно, кумушка, съела?» — «Нет, куманек, ты сам съел да и забыл».

Зайчик и говорит: «Дай-ка, ляжем на шосток:из кого вытопится масличко-то, тот и съел». — «Ладно, куманек».

Вот и легли на шосток.Зайчика пригрело, он и уснул. Из лисички-то и вытопилось масличко; она им вымазала зайчика да и будит: «Куманек, куманек! Смотри-ка: ты ведь масличко-то съел!»

«Что же, кумушка, станем есть-то теперь?» — «Ну, куманек, промыслим что-ненабудь!» — Вот и побежала лисичка на дорогу. Видит: оввоз(обоз) идет с рыбкой; вот и легла она, будто мертвая. Увидел один мужик и закричал: «Робята, лисица лежит!» — Взяли мужики эту лисицу и положили в воз с рыбой.

Едут — ничего не знают; а она тихонько проела сани-те и выпущает на дорогу рыбку за рыбкой. Вот как высыпала весь воз-то, соскочила да и убежала в избушку к зайчику. — «Куманек, куманек, пойдем рыбу собирать».

И пошла лисичка да зайчик, собрали рыбку. И стали жить да поживать, да рыбку поедать.

2(84). КОТ, ПЕТУХ И ЛИСИЦА (Кот отнимает петуха у лисы)

Напечатано в Пермских губернских ведомостях

Жили-были кот да петух. Кот пошел в лес дрова рубить, а петуха оставил дома: «Ты, — говорит, — петух, оставайся домовничать, да не подавай голос-то, когда придет лисица!» — Кот-от когда ушел, лисица-то и пришла и стала говорить:

Петушок, петушок,

Золотой гребешок,

Маслена головка,

Сметанные ножки,

Выгляни в окошко —

На золоте губненном

Яички катают.

Петушок и выставил головку-ту. Лиса его схватила да и понесла в лес.

Вот петушок и зарычал:

Коты, коты, коты!

Понесла меня лиса

За темные леса,

За быстрые реки!

А кот ничего не слышит.

Вот кот пришел домой; хватился петушка — нету. Кот настроил гусельцы, пошел к лисице под окошко и стал натренькивать:

Трень, трень, гусельцы,

Золотые струночки!

Ещё дома ли лисафья-кума,

В своем ли теплом гнездышке?

У неё-то есть четыре дочери:

Ещё одна-та дочь — Чучелка,

А друга-та — Парачелка,

Третья-та — Подай-челнок,

А четвертая — Разбей-горшок.

Лисица и говорит: «Поди-ка, Чучелка, послушай, кто это так хорошо напевает?» — Она вышла за ворота-то — кот ее ну бить. Бил, бил, под гору спихал да и заиграл опять:

Трень, трень, гусельцы,

Золотые струночки!

Ещё дома ли лисафья-кума,

В своем ли теплом гнездышке?

У неё-то есть четыре дочери:

Ещё одна-та дочь — Чучелка,

А друга-та — Парачелка,

Третья-та — Подай-челнок,

А четвертая — Разбей-горшок.

«Поди-ка ты, Парачелка, послушай, кто это так хорошо напевает?» — Вот Парачелка вышла — кот её бил, бил, под гору спихал, а сам опять заиграл:

Трень, трень, гусельцы,

Золотые струночки!

Ещё дома ли лисафья-кума,

В своем ли теплом гнездышке?

У неё-то есть четыре дочери:

Ещё одна-та дочь — Чучелка,

А друга-та — Парачелка,

Третья-та — Подай-челнок,

А четвертая — Разбей-горшок.

«Поди-ка ты, Подай-челнок, послушай, кто это так хорошо напевает: те ушли да и заслушались». — Подай-челнок вышла за ворота-то — кот её ну бить; бил, бил, под гору спихал, а сам опять заиграл:

Трень, трень, гусельцы,

Золотые струночки!

Ещё дома ли лисафья-кума,

В своем ли теплом гнездышке?

У неё-то есть четыре дочери:

Ещё — одна-та дочь — Чучелка,

А друга-та — Парачелка,

Третья-та — Подай-челнок,

А четвертая — Разбей-горшок.

«Поди-ка ты, Разбей-горшок, послушай, кто это так «хорошо напевает: те ушли да и заслушались!» — Разбей-горшок вышла за ворота-то, а кот её давай бить; бил, бил, под гору спихал, а сам опять заиграл:

Трень, трень, гусельцы,

Золотые струночки!

Ещё дома ли лисафья-кума,

В своем ли теплом гнездышке?

У неё-то есть четыре дочери:

Одна-то дочь — Чучелка,

А друга-та — Парачелка,

Третья-та — Подай-челнок,

А четвертая — Разбей-горшок.

Вот лисица и говорит: «Дай-ка я сама послушаю: кто это так хорошо напевает?» — Вышла за ворота-то, а кот и давай её бить; бил, бил, спихал под гору; сам зашел в избу. Петушок, как увидел кота, так и закричал: «Ку-ка-ре-ку!»