Венериана

Округлый, как кусок изрядно попользованного мыла старый автобус, дребезжа, подкатил к остановке, с шипением раскрыл перепончатые двери.

– Позвольте... простите...

Втиснувшись кое-как в уже изрядно набитое трудящимися нутро, я отвоевал себе место, ухватился за поручень. Автобус дёрнулся, скрежеща коробкой скоростей, и покатил далее, слегка подпрыгивая на колдобинах. Вообще-то я не поклонник автобусов, и если не удаётся попользоваться отцовским "жигулёнком", предпочитаю метро. Однако сейчас он мне как нельзя более удобен, потому что никакого другого транспорта, способного доставить меня почти к самому порогу родного предприятия не существует. Теоретически ещё можно, конечно, добираться на электричке... если кто-то страдает острой тягой к мазохизму. Нет, кто спорит, с Речного вокзала добираться в Химки тоже не сахар, но всё-таки... Почему в Химки? Да потому, что работаю я теперь в Научно-Производственном Объединении имени С. А. Лавочкина. Да-да, все буквы прописные-заглавные, у нас других букв не держат. Да-да, именно в том самом. И не надо делать такие круглые глаза. Не боги горшки обжигают. Тем более что до красного диплома я не дотянул по чистой случайности. Ну а то, что пока я не главный конструктор, так это дело наживное.

Кстати, вот прямо сейчас у нас готовятся к отправке на космодром аппараты, которые перевернут всю историю мировой космонавтики. Ну хорошо, хорошо, не всю - но что-то точно перевернут. Проект "Вега", слыхали? Головокружительной сложности миссия - исследование кометы Галлея и попутно, при пролёте - Венеры. Аэростатный зонд, впервые в мире, и прочее... И вот это чудо я делаю собственными руками. Ну, не я один, конечно, и не руками в буквальном смысле... у нас руками вообще мало что можно трогать, там стерильность круче, чем в операционной у нейрохирурга... короче, причастен. Что именно делаю? Увы, не могу удовлетворить ваше любопытство. Подписку давал о неразглашении.

Автобус между тем неспешно приближался к цели, ещё немного, и покажется помпезное четырёхэтажное здание в стиле сталинского ампира, с монументом перед главным входом... сколько там на моих золотых, не опаздываем?

– Молодой человек, осторожней!
– стоявшая впереди девушка поправила серьгу, которую я зацепил рукавом.

– Ох, извините...

Она обернулась ко мне, и меня будто прошило током. Нет. Нет-нет. Не может быть. Ну не может такого быть!

– Простите, вы выходите?
– голос чистый, певучий, и никакого акцента... чёрт, я брежу, при чём тут акцент?! С какого бодуна я решил, что она должна говорить с акцентом?! Нет... постой... неправильно сформулирован вопрос...

– Так выходите или нет?
– в её голосе проклюнулось нетерпение.

– Я... это... ага...

– Ну так продвигайтесь, уже остановка!

Не дождавшись от меня осмысленной реакции, она змейкой проскользнула мимо, прижавшись на мгновение всем телом.

– Стойте, не закрывайте!

Девушка выскочила в уже готовую закрыться дверь, и только тут я обрёл способность к действию.

– Стооой!!!

– Бля, чувак, спать дома надо!..
– похоже, кому-то я оттоптал обе ноги.

Вывалившись из автобуса, я дико заозирался. Девушка между тем уже успела перейти улицу и сейчас быстро удалялась - серый жакет мелькал среди прохожих. Не тратя более зря ни секунды, я ринулся вдогонку. Только не упустить. Только не упустить!

Сейчас раскроется загадка, мучившая меня столько лет. Конечно, время меняет людей. Но не настолько, чтобы я её не узнал, ту девчонку с фотографии. Ошибка? Даже не смешно. Это у Хазанова могут быть двойники, и точных копий Мурлин Мурло можно набрать хоть полсотни. А вот вторых таких глаз на всей Земле быть не может.

Девушка между тем передвигалась с удивительной быстротой, стремительным скользящим шагом. Вроде бы шла, а не бежала, но обходила самых торопливых пешеходов легко и непринуждённо, как "жучка" трактор. Чтобы не отстать, мне приходилось то и дело сбиваться на бег трусцой. Люди удивлённо оглядывались мне вслед... а, наплевать! Не упустить, только не упустить...

Прохожих между тем становилось всё меньше - мы удалялись от мест утренней концентрации трудящихся, рвущихся своевременно занять свои рабочие места. Я вдруг отчётливо понял, что девушка не просто спешит куда-то, и даже не убегает от меня, стремясь "сорвать с хвоста" цепкого, как репей парня. Уводит она меня, сознательно уводит прочь от оживлённых улиц. В тёмные закоулки, где нет лишних свидетелей.

Да наплевать! Всё это ерунда. И опоздание на работу ерунда. Сейчас главное, не упустить...

А она уже стояла, чуть расставив ноги, и на пальце сжатой в кулак руки блестел невзрачный камушек дешёвенького перстня. И никого, ни единой души вокруг.

– Ну что ты за мной всё идёшь...
– в голосе нет ни страха, ни злобы. Только бесконечная усталость.

И вновь меня будто пронзило электроразрядом, с головы до пят. И будто рухнула китайская стена, намертво отделявшая меня от загадки. И в голове само собой всплыло имя.

– Здравствуй, Вейла.

Она безвольно опустила руку, сжатую в кулак. С перстеньком на пальце.

– Ты иди, Антон. Правда, иди. Тебе надо на работу.

Я чуть улыбнулся. Виновато и растерянно.

– Прости, Вейла. Я просто так не уйду. Тебе известно, что такое амнезия?

Пауза.

– Я искал тебя все эти годы. Искал, не помня имени. Так что стреляй.

– Да иди уже, вот мучение!
– сорвалась она почти на крик.
– Светлое небо... ну что мне делать... Ну хорошо, сегодня в девять вечера - устроит?

– На том самом месте?
– криво пошутил я.

В её глазах зажглись огоньки.

– Ты это сказал. Не я. Хорошо, пусть будет так. На том месте, где ты меня встретил впервые. В девять. Сегодня. Иди уже наконец!

...

32