Верблюд (сборник)

Знойный воздух был наполнен ароматами разнообразных благовоний и запахом жареного на огне мяса. Повсюду раздавался смех детей, резвящихся на изумрудной лужайке.

Фотографы бросались на новых гостей, ослепляя вспышками-ракетницами.

Обнявшись с родственниками и родственниками родственников, я подошёл к барной стойке и попросил налить белого вина, так как приметил в огромной тарелке покрытую ломтиками лимона на вид сочную и аппетитную рыбу.

Взяв в нагрузку пару бутербродов с красной кошерной икрой, несколько пронзённых зубочистками истекающих маринадом тёмно-зелёных маслин, возлёг на скамеечке, облокотившись на украшенные восточными узорами подушки.

Если не хочешь, чтобы к тебе приставали с расспросами, нужно быть занятым и сосредоточенным.

Осматривая местность, я заметил молодого человека, лет двадцати трёх, в белой рубашке, который собрал вокруг себя народ и показывал какие-то трюки. Дети хлопали в ладоши и смеялись, а взрослые недоумённо улыбались и переглядывались.

Отложив тарелку, я подошёл к ним. Молодой человек, с непонятными по цвету, воспалёнными глазами, мельком взглянул на меня.

«Выкладывается парень».

Менталист быстро говорил, щёлкал пальцами, казалось, он превратился в сгусток энергии, огонь, готовый пожрать любую плоть.

– Ты когда-нибудь целовался? – спросил он у виновника торжества.

Мальчик утвердительно кивнул.

– Я могу знать имя этой девочки?

Даник на мгновение задумался:

– Исключено!

– Кто-нибудь может сказать, как её зовут? – допытывался Менталист.

– Никто не знает о ней, – ответил именинник.

– Вот тебе ручка и бумажка. Отойди на несколько шагов и напиши её имя, но так, чтобы никто не видел. Готово? Посмотри на меня, посчитай от одного до десяти, – Менталист внимательно, с прищуром, изучал мальчика.

– Последняя буква «р»? – спросил он.

Мальчик улыбнулся.

– Её зовут Тамар, она старше тебя на два года. Ты большой проказник. Покажи свою бумажку.

Малолетний ловелас показал.

Все захлопали в ладоши, но я н е хлопал, так как понял, что передо мной не фокусник, а самый настоящий телепат. Менталист попросил детей принести ему ложки и вилки.

Все разошлись.

Он снова посмотрел на меня.

– Странно, почему ты не ушёл вместе со всеми. Скептик? – спросил Менталист.

– Скорее, наоборот, – я не стал отводить взгляд.

Несколько секунд он сканировал меня. Я чувствовал вмешательство, как будто щупальца проникли в мой мозг и довольно бесцеремонно стали блуждать по его лабиринтам. Мне показалось, что зазвенели барабанные перепонки, туман обволакивал сознание. Сработал защитный механизм, меня накрыло «волной». Возвращались силы…

– Зачем? – тихо спросил он. – Я несу только позитив.

– Ты умеешь управлять людьми, можешь их мысли менять на свои. Не уверен, что это хорошо, – я продолжал смотреть в его глаза. Впрочем, Менталист уже оправился от удивления и его взгляд снова стал доброжелательным и чуть насмешливым.

– Хочешь, скажу тебе имя девочки, в которую ты в первый раз влюбился и до сих пор хранишь вкус её губ?

– Не уверен, что вспомню её имя, а её поцелуй был перекрыт тысячами других, – пошутил я.

– Наш мозг хранит всё, только нужно уметь выуживать информацию из его ячеек.

Я кивнул и сразу почувствовал, как у меня совсем иначе заработала голова: забурлила, нагрелась, насытилась кровью и активизировалась. Я вспомнил не только имя девочки, но исходивший от неё яблочный запах и сладковатый нежный вкус её губ. Отчётливо вспомнил увитую плющом беседку в пионерском лагере, наш почти взрослый разговор, её большие зелёные глаза и как она прикрыла веки, прежде чем поцеловать.

Мне казалось, я возвратился на машине времени на двадцать лет назад, в своё потерянное детство, где всё было в первый раз…

Я очнулся от голоса телепата, смотревшего на меня чуть выше переносицы.

– Ляда! Её звали Ляда!

– Да. Только у нас твёрдое «л». Лада. Её звали Лада.

Я отошёл в сторону и закурил, мне нужно было справиться со своими нахлынувшими эмоциями.

Тем временем дети принесли столовые приборы, протянули Менталисту. Он взял вилку, слегка потёр её большим и указательным пальцами, немного потряс, в его руке остался лишь черенок, верхняя часть с зубцами упала на землю.

Дети восторженно засмеялись.

Менталист вытащил чайную ложку, провёл ладонью, не касаясь её.

На наших глазах ложка медленно стала закручиваться вокруг своей оси.

– «Ложки нет», – процитировал я фразу из «Матрицы».

– Ложка есть, и чтобы её согнуть – нужно сфокусировать, сжать энергию в одну точку, направить её на объект и устроить «Большой взрыв». Наш мир состоит из энергетических полей, волн. Но обычным человеческим взглядом это не увидишь.

– Может, ещё расскажешь, что ты при этом чувствуешь?

– Если расскажу, мне придётся тебя убить, – улыбаясь, предупредил любитель «Крёстного отца».

– Когда у тебя проявились способности? – спросил я.

– Спонтанно, ещё в детстве, и без видимых усилий. С тех пор я стал развивать их. Я думаю, что они безграничны. Только нужно знать, на какую клавишу нажать.

– Зачем ты развлекаешь людей фокусами? Они всё равно не верят.

– Верят в невидимое, а здесь видимое и осязаемое. Они сомневаются, это уже неплохо. А после личного общения со мной верят, правда, через некоторое время их снова одолевают сомнения. Я неплохо зарабатываю на корпоративах, тренируюсь и готовлюсь к серьёзным выступлениям. Скоро обо мне узнает весь мир, самые богатые, известные люди будут желать встречи со мной, – уверенно произнёс Менталист.

– Две тысячи лет назад один бедный и гонимый еврейский проповедник из глухой деревни на окраине римской империи сказал, что о нём узнает весь мир. Оказался прав. Всякое бывает. Но ты не он. Ты ищешь славы, а он искал смерти.

– Он нашёл своё, а я – своё. Моя главная задача – рассказать о возможностях нашего сознания. Люди жаждут чудес, необъяснимых чудес, – утончил телепат.

– Продаёшь чудо по сходной цене? Шоу-бизнес многих сгубил.

Я думал, Менталист разозлится, нет, он только ухмыльнулся, похоже, он уверен, что точно знает своё будущее.

– Ты работаешь над книгой и захочешь, чтобы её покупали, – уверенно сказал телепат.

– Спасибо за идею. Тебе я сделаю подарок, – мне действительно хотелось издать книгу, изложить свои спутанные мысли и поделиться опытом, но я ещё даже не начинал её писать.

– Лет через пять. Это будет после моего выступления на самой большой сцене Тель-Авива, – чуть отрешенно произнёс Менталист. – Увидимся.

Пять лет спустя.

Концертный зал культурной столицы Израиля. Ни одного свободного места. Под каждым третьим стулом ручки и листочки.