Верни мою душу

Конечно, всё будет хорошо. Иначе и быть не может! Сейчас я схожу в банк, возьму кредит. Оплачу операцию. Дождусь, когда мама вернётся домой и уеду.

Подбадриваясь этими мыслями, я привела себя в порядок и даже перекусила, уговорив себя, что поесть мне необходимо. Андрей правильно вчера сказал. Это нервы. Но есть то надо!

На моё счастье, Катя ещё спала. Боюсь, появись она на кухне, даже этот лёгкий перекус бы не состоялся. И так аппетита, как такового, нет. А ещё сестрёнка, я уверена, нашла бы, что сказать, чтобы сделать моё утро поистине незабываемым.

И за что она так со мной?..

Ответа у меня не было.

Прошлое я списала на неверные детские выводы. На какое-то врождённое чувство справедливости… Но сейчас? Неужели ненависть ко мне так прочно засела у неё на душе? И, главное, за что?

Хотя… кто знает, что говорила мать после моего отъезда. Это не оправдание, конечно, но…

Да и, в целом, какая разница? Как ни прискорбно это признавать, но у меня как не было семьи, так и не будет. Был бы жив папа, возможно, всё было бы иначе. А так…

Мне было девять, когда он умер. И это всё изменило. Катька тогда только родилась, а мама… А мама перестала быть мамой. При папе я помню её улыбчивой, ласковой, а потом…

Встряхнув головой, я проверила на месте ли мои документы и пошла одеваться. Хватит воспоминаний. Там всё равно нет ничего хорошего. Нужно сконцентрироваться на реальности.

Я успела засунуть одну ногу в кроссовок, как телефон завибрировал, высвечивая на экране незнакомый номер.

— Алло, — ответила, впервые надеясь, что это спам-звонок из какого-нибудь банка с предложением взять кредит.

Сейчас они бы были очень кстати.

— Алина Николаевна, доброе утро, — раздался знакомый голос. — Это Тамара Константиновна. Мы вчера с вами разговаривали по поводу операции…

— Маме стало хуже? — перебила я, поняв, что разговариваю с врачом.

— Всё в порядке, не волнуйтесь, — поспешила она меня заверить. — Состояние тяжёлое, но стабильное.

— Слава богу, — выдохнула я, прикрыв глаза.

А я-то себе уже напридумывала худшее…

— Я хотела предупредить вас, что операцию решили провести сегодня, — продолжила говорить Тамара Константиновна. — Вам нужно будет подъехать и получить список необходимого для вашей мамы в послеоперационный период и…

— Сегодня? — переспросила я. — Но… как?..

— Я не вижу смысла откладывать, — просто ответила она. — Деньги уже поступили и…

— Какие деньги?! — выкрикнула я, подскакивая на ноги.

— За операцию, — растерянно ответила мне врач, но тут же вернула голосу непринуждённый тон. — Алина Николаевна, вы к трём часам сможете подъехать? К этому времени я смогу рассказать, как прошла операция и передать вам список.

— Да, конечно, — прошептала я, почти не слушая, что она говорит мне дальше.

Даже не помню, чем закончился наш разговор.

Все мои мысли крутились вокруг одного вопроса – кто заплатил за операцию. И ответ был тут как тут. Андрей. Больше просто некому.

Да и…

Разблокировав экран телефона, я заторможено нашла его номер в списке контактов и начала вызов.

— Доброе утро, — он взял трубку почти сразу, словно ждал, что я позвоню.

— Зачем? — задала я один единственный вопрос.

— Что именно? — переспросил он без капли удивления.

— Зачем ты заплатил за операцию? — конкретизировала я.

— Я просто хотел помочь и…

— Я просила у тебя помощи? — несмотря на душившее меня чувство беспомощности, голос звучал сухо и ровно. — Не просила. И справилась бы сама.

— Взяв кредит? — безэмоционально уточнил он.

— Даже если и так – это не твоё дело. Мне не нужны твои деньги. Я ничего у тебя не просила! — зло отчеканила я. — Ты не имел права…

— Я просто помог, Алин, — с нотками усталости произнёс он. — Твоей маме нужна была помощь. Что плохого в том, что я ускорил процесс? Пока ты искала деньги, могло случиться… непоправимое. Не делай из меня козла хотя бы в этом.

Умом я понимала, что в чём-то Андрей прав.

И что, скорее всего, если бы я получила в банке отказ по кредиту, то наступила бы себе на горло и обратилась бы к нему за помощью…

Вот только сейчас мной руководили эмоции. И гордость. Последняя чувствовала себя истоптанной.

— Я не хочу быть тебе должна, — отчеканила я, сжав в руке телефон до боли в пальцах. — Я верну тебе всю сумму…

— Не стоит…

— Это был не вопрос! — не дала я ему договорить, сбросив вызов и выключая телефон.

Дойду до банка и верну ему всё сегодня же!

А если откажут – отдам пока всё, что есть, а на остальную сумму напишу расписку!

Только нужно успокоиться. Взять себя в руки.

В душе царил настоящий хаос.

Меня физически душил факт того, что я обязана Андрею.

Я не хотела быть ему должна.

Просто не хотела.

И пусть какая-то часть меня понимала, что он помог. Что поступил правильно. Что в ситуации с мамой даже день промедления мог сыграть злую шутку…

Я всё это понимала.

Но не могла… просто не могла…

В таком состоянии меня и застала Катя.

Сидящей в прихожей, в одном кроссовке и с телефоном в руке.

— Ты уходишь или только пришла? — безразлично уточнила она, проходя мимо. — Надеюсь, что уходишь.

— Андрей оплатил маме операцию, — начала я рассказывать, проигнорировав выпад в мою сторону. — Только что звонила врач. Сказала заехать сегодня...

— Отлично, — Катя остановилась, окидывая меня взглядом. — Можешь возвращаться в нору, из которой сюда выползла. И спасибо за Андрея. Хоть на что-то ты сгодилась…

— Хватит! — вскочила я на ноги и рявкнула на Катю с такой силой, что она буквально отпрыгнула от меня на несколько шагов. — Сколько можно? Тебе самой не надоел собственный юношеский максимализм? Ладно раньше – что взять с ребёнка! Но сейчас то ты должна хоть что-то анализировать из увиденного! Или ты только при Андрее умеешь держать рот закрытым?

— Раньше? — Катя гадко рассмеялась. — Что раньше, что сейчас – ты какая была, такая и осталась! И от Андрея тебе нужно только одно – его деньги. И мне искренне жаль его. Как собачонка прибежал к тебе и достал кошелек, как только ты попросила. Хотя, может ты и не просила. Может отработала. Или отработаешь…