Вернись, а то убью!

Но Туру было не до их забот, впервые за последние луны острый кусок льда, застрявший в груди, не причинял ему ежесекундной острой боли, мешавшей дышать и жить.

Яркое солнце, вливавшееся в сводчатые окна, плавило заиндевелые узоры, весело блестело в прозрачных протаянках. И, отражаясь от невероятных глаз незнакомки, падало в душу целительным теплом.

Эстела долила молчаливому соседу чай, поймала его благодарный взгляд и внезапно поняла, кого он ей все время напоминал. Почти стершийся из памяти образ, туманным призраком всплыл в памяти, наложился на другой, более поздний, и вдруг ожил, наполняясь цветом и движением. Конечно, как она сразу не узнала, это же он, давно потерянный возлюбленный… только имя потерялось, выцвело… зазвучало совсем по-другому…

Тур? Ну да… именно так. И это не страшно, что он смотрит сейчас такими недоверчиво-изумленными глазами. Нужно просто помолчать, подождать, и он все вспомнит.

Она же вспомнила.