Вернись домой

Мне было интересно рассмотреть, где заканчивается змеиная чешуя и начинается человеческая кожа, но мои сотрапезники рассказали, что это интимное место – все равно что у оборотня оголить то, что ниже спины.

Я даже не покраснела. Ох, видели бы они современную молодежь и нравы моего мира, когда еще в старшей школе некоторые модники приходят с едва держащимися штанами на бедрах и с расстегнутыми рубашками, стараясь привлечь противоположный пол. А то, что творят студенты, так там уже и рассказывать не хочется. А тут они осторожно намекают, что меня может смутить то, что ниже спины! Ха!

– А кто сильнее, барс или наг? – поддевала я свою охрану, которая уже тоже валялась на подстилке и радовалась солнышку вместе со мной.

– Конечно, барс! – ответил один из самых настойчивых поклонников, который старался всегда быть поближе ко мне.

Он красиво поиграл мускулами, закатив край рубашки, стараясь продемонстрировать свою силу.

– А мне рассказывали, что они быстрее барсов, даже в звериной форме! – не стала я отступать или просто скучала и хотелось немного разговорить этих сильных воинов.

– Ну, в скорости, может, они и быстрее, но не сильнее, это уж точно. С барсом могут только драконы соперничать!

– Да что ты несешь! – другой мой охранник тоже подлез максимально близко и старался глубже дышать рядом со мной. Но никто не нарушал моих границ, и поэтому я не делала замечания парням. – Драконам любое создание лишь на один зуб!

– Не слушай их, Мари, – к нам подошел Уисли и тоже сел рядом, но немного позади меня. – Все создания этого мира сильны по-своему. Драконы хоть очень и сильны, они при этом еще и мудры и просто так никогда не применят свою силу. А на войне что барсы, что наги, что эльфы сражались в равной степени потрясающе. Я не могу сказать, что какой-то народ уступал другому. Если бы это было так, то народ наиболее слабый еще тогда был бы истреблен.

Все на время замолчали, обдумывая его слова, а я ничего не нашла лучше, чем сменить тему на более веселую, принявшись учить этих грозных хищников играть в жмурки. Ведущему завязывали глаза, он должен был поймать хоть кого-то и только тогда мог надеть свою повязку другому.

Не стану говорить, что я дурочка с соломой вместо головы, потому как зверям было очень просто ориентироваться по запахам и звукам, у них при выключении одного органа чувств другие усиливаются во сто крат. Но я-то об этом не знала, а у них это просто природа такая, что помогала выжить не одному оборотню до этого.

Но это все я узнала в конце, когда много-много раз оказывалась с повязкой на глазах, а мужчины всегда давались пойматься, и это не могло не радовать. Меня же они ловили, легко выбирая из всех, с точностью и ловкостью. Я даже пробовала прятаться за другими мужчинами, но барсы ловко обходили своих собратьев и ловили именно меня, позволяя себе чуть дольше обнять, чем следовало.

Зато мы насмеялись и наигрались – потом еще и в другие игры, которые в основном вспоминала я, и все они были из моего детства. Ну что тут сказать, я скучала по своему гаджету, который разрядился еще в первые дни моего пребывания тут.

Глава 15

Дашен Гасаш, желтый наг

Провалявшись на неудобной подушке и под утро разорвав ее, я так и не смог уснуть. Моя сущность вот уже последние сто лет не знает покоя. Тоска и апатия снедают меня изнутри, затемняя мне все краски жизни. Несколько лет назад я понял, что мне неинтересна жизнь, я совершенно потерял желание куда-либо дальше двигаться.

Раньше были стремления, амбиции, а сейчас серая пустота. Смотря на братьев, которые родились несколькими минутами позже меня, видел, что они точно так же медленно умирают, но с этим ничего не мог сделать.

Когда ушла императрица, я не смог даже всплакнуть, хотя было больно, – все же я любил свою мать. Она была великая женщина.

После того, как она потеряла нашего с братьями родного отца, она долго не могла прийти в себя, и только истинные вытянули ее, за что я был когда-то им очень благодарен. А теперь нет и их, хоть они и растили меня вместе с братьями, но и с ними не смог иначе – провожал с холодным сердцем и пустотой в глазах.

Было жаль, что такие достойные наги уходят из жизни, но у истинных иначе никак. У нас с оборотнями истинные ставят друг другу метки, которые скрепляют не хуже самого прочного узла. Испив крови друг друга, мы запускаем особенную связь, связь длиною в жизнь. У драконов с эльфами истинные смешивают кровь друг друга, чтобы ее испить уже в обряде, это не менее крепкая связь, от нее на руках остаются брачные вязи. У мужчин большие, от кисти до локтя, а у женщины изящные и тонкие.

Другие тоже мечтают о таком, но как бы ни старались, никто не может, не будучи истинными, связать свои жизни. Зверь оборотня просто не позволит себя укусить, да и если даже исхитриться, то такой укус просто заживет, как обычная рана, не оставляя никакой метки. У нагов еще хуже: можно еще и умереть, ведь мы ядовиты. А у драконов и эльфов, сколько ни смешивай кровь, никакая вязь не появится.

Когда-то давно влюбившиеся не истинные решили все же себя связать и обручились перед ликом Богини, надев на запястья друг другу брачные браслеты, они были доказательством их любви и принятия. Тогда еще поговаривали, что это пятый вид брака. Это был один случай за многие годы, а вот спустя пару столетий после войны такие случаи приумножились. Все хотели себя видеть истинными, потому за большие достижения женщина могла согласиться на такой брак, причисляя выбранного ею мужчину к своим истинным. Конечно, сами мужья относились иначе к таким, даже в кругу своей семьи, но все же в глазах общества это уже был тоже муж. И положение его, конечно, сразу возрастало. В последнее время жизнь изменилась еще больше: женщины словно дурели, обкладываясь все большим и большим количеством мужчин. Доходило уже до абсурда. Но всех все устраивало, и я не видел причины что-то менять.

Благо моя мать была старых правил и не считала правильным связывать себя браслетными браками, и после ее смерти я ей даже стал благодарным. Потому как такие мужья продолжают жить после потери своей женщины, и что с ними делать и какой теперь у них статус, просто бы устал разбираться.

А вот материн гарем с наложниками разогнал с удовольствием, потому как ненужное скопление бездельников всегда меня раздражало.

Принятое решение советников о моем браке с одной из женщин, оставшихся в нашем мире, должно было мне помочь продлить свою бесполезную жизнь. Я согласился, потому как не хотелось, чтобы наги совершенно исчезли из этого мира. Все же чувство долга, которое во мне взращивали с малолетства, никогда не покидало меня, хотя очень часто хотелось отключиться от всего. Просто не открывать глаза очередным утром. Чтобы навсегда перестать чувствовать ту пудовую тоску, которая с каждым днем все удобнее устраивалась в моей душе.

Но вот приезд барсов меня растревожил, и не просто, а так сильно встряхнул, что я просто вылетел из состояния отупения. Еще когда поселили их немаленькую делегацию, для чего мне пришлось выделить целое крыло (то самое, где жил когда-то гарем), я уже тогда почувствовал странный запах, который будоражил мою сущность и щекотал все рецепторы изнутри. Это была птичка – сладкая, нежная, с тонким ароматом полевых цветов.

На собрании я уже нервничал и не мог себя достойно держать, барсы сидели довольные и расслабленные, на их шеях сверкали метки, как флаги на шпилях замков.