Верните мне моего любимого!
Шрифт:
Марина Игоревна, нянча свою самую маленькую, она была ростом даже меньше, чем Галчонок, подругу, мирно сказала:
– Девчонки, но вам-то в самом деле грех жаловаться, ведь всё же при вас, и мужья, и дети, и красота. Это у меня кроме красоты и бизнеса больше ничего нет в жизни, а вы счастливые. Вот только я всё никак не пойму, почему вас, таких счастливых, всё время материться тянет? Ну, у меня без мата, особенно когда я по своей автобазе с проверкой иду, дня не проходит, но вам-то зачем по матушке выражаться?
Все три подруги Марины Игоревны тотчас взмолились:
– Мариночка, а мы сегодня ни разу ничего такого не сказали! Ну, разве что полсловечка чуть не вырвалось.
– Вот и хорошо, что не сказали.
– С улыбкой
Лиля мечтательно закатив глаза со вздохом сказала:
– Ой, девчонки, а я тоже мальчика хочу.
Разомлевшая Ира тут же воскликнула:
– Маленького?
– Зачем маленького?
– Удивлённо спросила Лиля - Большого, а то меня этот недомерок со своей необузданной ревностью и подозрительностью уже доставать начал. Маньяк волосатый.
Всё было сказано с такой притворной серьёзностью, что подруги снова грохнулись от смеха, а Ира даже завизжала:
– Ну, ты даёшь, Лилька, маньяк волосатый! Интересно, как ты в его шерсти находишь то, что нужно?
Лиля ехидно ответила:
– Не волнуйся, Иришка, то что нужно, у него из шерсти на полметра торчит.
– Покрутив головой она сказала уже совершенно серьёзным тоном - Шутки шутками, девчонки, а он меня своей ревностью действительно уже заколебал. Знает же, паразит, что я без него никуда, кроме как в сауну с вами, не хожу. Он для меня даже фитнес-зал дома устроил, не говоря уже о том, что и парикмахерша, и все прочие мастера, включая даже массажистку, ко мне на дом приходят, так нет, всё равно ревнует. Вот только не понятно, к кому? Приставил ко мне двух своих племянников телохранителями и всё равно ревнует. Ну, ничего, раз ревнует, значит любит по-настоящему. Всё равно он только мне доверяет, девчонки, ведь весь его бизнес на меня записан.
При этих словах сердце у Марины Игоревны тревожно ёкнуло. Из-за того, что Лиля была такая простая душа, ей даже не пришлось задавать подруге никаких вопросов. Она находилась в отдельной сауне для VIP-гостей фитнес-клуба уже больше полутора часов, время подходило к четырём и самое время было покинуть этот девичник. Быстро ссадив Ирину с рук, она сказала:
– Всё, девочки, вы оставайтесь, а мне пора ехать. Вам, замужним женам, хорошо, а мне нужно думать о пропитании для себя и Гектора. Поэтому я вас покидаю.
Подруги не стали её отговаривать, поскольку знали, что спорить с Мариной Игоревной просто бесполезно и поэтому она приняла душ, облачилась в банный халат и вышла в небольшой косметический зал-парикмахерскую. Там ей быстро высушили волосы, сделали укладку и даже маникюр, так что менее, чем через сорок минут она вышла из здания и пошла к своему "Хаммеру", рядом с которым стоял джип "Лексус", на котором её подруга Лиля ездила раньше сама, а теперь только на заднем пассажирском сиденье, поскольку на водительском месте и рядом с ним восседали два крупных на вид, но совершенно безобидных молодых, смуглых, полноватых парня. Она подошла к "Лексусу" и постучала костяшками пальцев по стеклу. Стекло поехало вниз и молодой азербайджанец и удивлением спросил:
– Ви нас спрашиваете, женщина?
– Вас-вас, молодые люди.
– Сказала Марина Игоревна и тут же властно приказала - Кто-нибудь позвоните Мирзе, скажите ему, что с ним хочет поговорить Королева, подруга его жены, да, он меня и так знает, и передайте мне трубку.
Оба азербайджанца удивлённо переглянулись между собой и водитель немедленно достал из кармана дорогой сотовый телефон, отделанный золотом. Он быстро соединился с Мирзой и стал что-то говорить ему по-азербайджански. Марина Игоревна из всего сказанного смогла понять только три слова - Мирза, Королева и Лейла-ханум, так, по всей видимости, называли Лилю. Разговор был коротким и в следующую минуту молодой азербайджанец передал ей трубку. Марина взяла её и отойдя в сторону вполголоса сказала со стальными нотками
в голосе:– Мирза, мне нужно с тобой срочно встретиться.
Тот ответил ей без малейшего акцента:
– Марина, сегодня никак не могу. Дела.
Марина Игоревна усмехнулась и сказала ещё жестче:
– Мирза, через полчаса я буду возле твоего офиса и ты спустишься вниз, чтобы поговорить со мной, иначе через час тебя привезут в багажнике твоего "Лексуса" туда, куда я скажу, и мы всё равно поговорим именно сегодня. Я ясно выразилась?
– Хорошо-хорошо, Королева!
– Тут же воскликнул Мирза уже с характерным акцентом - Я уже спускаюсь вниз.
Марина Игоревна отдала водителю трубку и направилась к водительской двери своей машины. Дверцы обоих "Гоблинов", стоявших напротив, тотчас открылись и парни, сидевшие в них, демонстративно ей поаплодировали. Она села в "Хаммер" и выехала с охраняемой стоянки фитнес-клуба. Настроение у Марины Игоревны было боевое и потому пару раз она даже включала крякалку, чтобы никто её не притормаживал на дороге. Впрочем от её бронированного джипа, позади которого чуть ли не бампер в бампер ехали два "Гоблина" с большими триколорами на номерах, и так все шарахались в сторону. В том числе и поэтому Марина Игоревна подъехала к большому офисному центру, принадлежащему Мирзе и оформленному на её подругу, даже на пять минут раньше, чем сказала об этом. Все три джипа нахально подъехали к главному входу и встали рядком напротив него. Мирза не стал испытывать судьбу и тотчас вышел из дверей и суетливой, дёрганной походкой стал спускаться по ступенькам. Это был невысокий, худощавый и довольно симпатичный мужчина лет сорока. Он сел в "Хаммер" и обеспокоено спросил:
– Марина-ханум, в чём дело? Вы так разговаривали со мной, словно я вам злейший враг.
Улыбнувшись, Марина сказала в ответ:
– Успокойся, Мирза, ты пока что мне не враг, но я чувствую, что можешь уже очень скоро стать им. Из-за моей подруги Лили. Скажи мне, Мирза, ты хоть любишь её или она для тебя просто кукла с голубыми глазами и белокурыми волосами, которую ты трахаешь на зависть всем своим соплеменникам. Насколько мне это известно, Мирза, ты даже не имеешь российского гражданства и это вызывает у меня искреннее удивление.
Весьма импозантный азербайджанец, одетый в дорогой, тёмно-серый английский костюм, как-то сразу сник и осунулся. Он тягостно вздохнул и посмотрев на Марину, спросил:
– Марина-ханум, до вас дошли слухи, что мой дядя хочет меня женить на своей двоюродной племяннице? Да?
– Марина Игоревна кивнула головой и Мирза торопливо заговорил - Марина-ханум, когда-то я взял у него деньги, чтобы открыть в Москве своё дело, и давно уже вернул ему их с процентами, но он большой человек у нас в республике и говорит, что этого мало. Ну, а я? Кто я такой рядом с ним? Он, как волк, ему всегда будет мало и ему плевать на то, что я люблю Лейлу и своих дочерей. Я…
Марина Игоревна улыбнулась и перебив его сказала:
– Мирза, главное я уже узнала, ты любишь Лильку, а на всё остальное мне плевать. В самое ближайшее время с твоим дядей Юсифом поговорят очень серьёзные дядечки из Москвы и если он так и ничего не поймёт, то не исключено, что на его дом в Маштагах упадёт ракета и это произойдёт в тот самый момент, когда в нём соберутся все его дружки. Или на какой-нибудь другой дом, где он с ними встретится. Если он, конечно, не забудет навсегда, что у него есть племянник Мирза Хусейнов. Кстати, Мирза, Лилька беременная, она даже в сауне с нами не стала париться, возле двери сидела, так что ты береги её и вот ещё что.
– Марина Игоревна достала из кармана своей камуфляжной куртки визитку бывшего мужа, протянула её Мирзе и с улыбкой добавила - Возьми, если тебе, вдруг, понадобится помощь, смело звони этому человеку и он сделает для тебя всё, что в его силах, а в его силах сделать очень многое. Так что можешь и сам позвонить денька через три своему дяде и сказать ему всё, что тебе только заблагорассудится.