Верность
Шрифт:
А вот сейчас он в начале месяца позвонил мне и сказал, что так, мол, и так, 20-го числа собираются однокурсники и одногруппники отметить пятнадцатилетие окончания института.
– Все хотят видеть тебя. Особенно хочет видеть Свечка.
Я не задумываясь сказал:
– Буду, – и положил трубку.
Свечка хочет видеть меня. Почему Свечка? Это Светка. На первом курсе она была худенькой, стройной девочкой с большой копной рыжих волос. Сразу после зачисления в институт нас всех послали в колхоз на картошку. И где-то к вечеру, когда мы выбирали картошку, Свечка (тогда её звали Света, конечно) стала поправлять косынку, и в лучах заходящего солнца её рыжие волосы так светились, что кто-то сказал: «Смотрите, Света
А у нас со Свечкой на последнем курсе даже любовь была. И вот, когда она пригласила меня познакомиться с родителями, её мама, узнав, что я иногородний и живу в общаге, сразу сказала: «Не надейся, что я своей дочурке разрешу поехать в тмутаракань по назначению. Не получишь ты этого!» Так наша любовь и угасла. По окончании института я поехал в «тмутаракань» строить коммунизм…
Я взял билет, позвонил Виктору и сказал, что 19-го вылетаю. В Пулково он меня встретил на своём автомобиле. Нам пришлось долго пробираться по питерским пробкам. Приехали к нему домой. Поужинали тем, что было. У него все были на даче. А утром за завтраком он сообщил, что у него сегодня очень важные переговоры, но он приедет к Вась-Вась к четырём часам, как и было намечено. Вась-Вась – это Васильев Вася. Виктор сказал, что он живёт в Ольгино и что у него дом в 42 окна. Его жена часто шутила, что если мыть окна, начиная с первого, то пока дойдешь до 42-го – можно заново начинать. Поэтому решили встречаться у него, чтобы ни в кафе, ни в ресторане не мешала современная музыка, которая и не музыка, а попросту шум. Все поддержали эту идею.
– А тебе, – говорит, – я заказал такси, городское такси.
– Что такое городское такси?
– Да вот, ты понимаешь, здесь один… ты сам вчера убедился, какие пробки. И вот один молодой компьютерщик… Кажется, его зовут Денис Карасёв… Так вот, он предложил городу такую программу: диспетчер принимает заказ и спрашивает, сколько человек поедет, узнает маршрут и уточняет: не возражает ли заказчик, если машина будет подана на пять минут раньше или на пять минут позже. При этом за пять минут до подачи диспетчер сообщит, что уже можно ждать у парадной. Если клиент, или заказчик, соглашается на такие условия, он спрашивает: не возражает ли клиент, если вместо легкового автомобиля подадут микроавтобус, в котором будут другие пассажиры, но у которых такой же маршрут. Если вы даёте согласие, то тогда ваша поездка обойдется в три, а то и в пять раз дешевле. Обычно все клиенты на это соглашаются. Это выгодно как для них, так и для города, поскольку бывали случаи, что по одному маршруту могут двигаться одновременно три, а то и пять машин. А здесь вместо этих трёх-пяти такси движется один автомобиль. Это в какой-то мере разгружает улицы, пробок меньше, к тому же экология не так страдает. Поэтому новый мэр поддержал эту инициативу, и теперь это внедряется. Так что ты не удивляйся, если вместо легкового автомобиля придёт микроавтобус.
– Да мне-то что? Мне всё равно.
И действительно: без пяти минут три позвонил диспетчер, сказал, что номер автомобиля такой-то. «Будьте любезны, – очень вежливо попросил он подождать у парадной, – чтобы не задерживалось такси».
Я вышел. Перед парадной стоял интересный автобусик, шофёр указал мне место. Пока я к нему проходил, я нечаянно зацепил ногу какого-то пассажира. Я извинился, но в ответ услышал то, что меня несколько поразило! Он обращался не ко мне, а, скорее, к пассажирам:
– Вы посмотрите на этого хама, наглеца, он наступил мне на ногу!
– Извините, пожалуйста, я не заметил, – попросил я вновь прощения.
– Он извиняется! Вы посмотрите на это хамло! Он наступил мне на ногу! Он не знал, что у меня там мозоль, которую я уже десять лет не могу вывести. И она теперь болит! И потом посмотрите,
чем он наступил! Да его штиблеты в таком виде! Кирзовый солдатский сапог элегантнее выглядит! А он наступил на мой лакированный туфель! Итальянский, из чистой кожи, за который я заплатил три тысячи баксов!И вдруг со всех сторон посыпалось:
– Да, да! Вот это хам! Вы посмотрите, что он делает!
– Я знаю таких – это алкаш! Он нажрался пьяным и залез сюда!
– Да нет, это не алкаш – это наркоман!
– Почему он наркоман?
– Да потому что у алкашей носы красные, а у него синий! Это же наркоман!
– Нет, нет, нет – это не наркоман! Это маньяк! Я видел, в школе висел фоторобот. Это точно он, вылитый!
– Это точно – он наркотиками там торговал.
И со всех сторон сыпалось… Ужас какой! Думаю: «Вот устроил мне Виктор поездочку. Я лучше пойду такси поймаю, или на частнике…»
– Будьте любезны, остановите, я выйду, – обратился я к шофёру.
И тут опять:
– Посмотрите, он оскорбил здесь, нахамил всем, человеку ногу поломал! И он хочет смыться! Понял, что попался! Его надо задержать!
Я не успел ничего сделать, как у меня на левой руке щёлкнул наручник. Я хотел возмутиться, толкнуть того, который меня защёлкнул, но не успел. Правая рука у меня тоже оказалась защёлкнута. И так я стоял в проходе: одна рука у меня пристегнута к одному креслу, а вторая к другому справа, будто распят.
– Его надо проверить! Что у него в карманах!
– Это точно, у него, наверное, там и взрывчатка есть!
Начали меня обыскивать. Я попытался возражать:
– Вы не имеете права!.. – и прочее…
Но вокруг меня орали, шумели, а потом вдруг показывают:
– Вот, пожалуйста! Наркотики, белый пакет.
– Да, да, да, наркотики! Я по запаху чувствую! – затараторил один пассажир, который склонился над моими карманами.
– Да, да, да, вот такими наркотиками он – детей! Приносила дочка из школы и показывала! Да, вот такой вот белый пакетик наркотиков нюхают! Мне показывали, как надо нюхать! Давайте его заставим, пусть он понюхает! – заголосила какая-то лахудра.
И вдруг мужчина из левого моего кармана вытаскивает пистолет.
– Вы посмотрите, у него и пистолет здесь! Чего только нет! Документы проверьте, проверьте документы, кто он такой?
Залезли во внутренний карман, достали паспорт. А я ничего не могу сделать – я прикованный стою. Достали паспорт, стали читать.
– Да он фальшивый!
– Да вы посмотрите, он откуда-то…
– Гастролёр! Вот так вот появляются здесь гастролёры, ходят, топчут, плюются!
– Правильно делали в застойные времена, что на сто первый километр! Нечего сюда пускать!
– Ходят, топчут, плюют, по Питеру уже невозможно пройти: грязь кругом, мусорные кучи валяются, а они ещё в такси лезут!
– Эй, шофёр, останови, мы сейчас милицию вызовем, сдадим его!
– Ну что, в конце концов, товарищи… – не выдерживаю я.
– Нашёл товарищей! Товарищ! Ты наркоман, маньяк, алкоголик! Товарищей ещё он себе здесь ищет, гастролёр, понимаешь ли, карманник!
– Да, да, да! Вчера, нет, на прошлой неделе, точно! Он сел со мной рядом и утащил кошелёк. Там было пять тысяч рублей – все по пятьсот рублей, точно! Отдай кошёлек, дай сюда кошелёк, отдай мои деньги, ты утащил у меня!
Мужчина справа:
– Точно! Я в прошлом месяце ехал в автобусе, он подсел ко мне, а потом у меня зонтик пропал. Где мой зонтик? Отдай мне мой зонтик!
Так и сыпались на меня обвинения со всех сторон. А я стою, не знаю, что и делать. Вдруг к автобусу подъехала машина, оттуда вышли два гражданина, зашли. Один из них представляется:
– Я майор по сверхважным вопросам. Что здесь такое?
– Вот, задержали, – все хором говорят, – задержали маньяка, алкоголика, террориста.
– Извините, я… – я попытался оправдаться.