Вернуть истинную

— Лежат наши маленькие ангелочки, закрыв глазки, и ни на что не реагируют. Родителей не слышат, альфе не откликаются, — Варфик продолжает бубнить себе под нос обличительную речь на протяжении всего пути, как хорошая долгоиграющая пластинка, — эскулапы дрянные, что только с малютками сотворили. Чтоб вас матерь-Луна наказала, ироды проклятые.

— Совершенно согласна, — поддакиваю, не выдержав, когда в бесконечной речи появляется мимолетная пауза.

Мое признание так сильно обескураживает оборотня, что на целую минуту его кислое лицо разглаживается и замирает в высшей степени удивления. Даже привычные гудение и ропот затихают.

Ого, Ани. Кажется, ты его впечатлила. Вон, гляди, язык от счастья проглотил.

Фыркает Золотинка.

Ага, пусть немного уши отдохнут. Утомил.

Соглашаюсь, узнавая ранее виденные места и замечая в конце кленовой аллеи, сквозь которую мы неспешно едем, самый красивый дом на свете. Двухэтажных большой сруб из оцилиндрованного крупного дерева с резными фасадами и четырёхскатной ломаной крышей с мансардными окнами.

Альфа Лин принял решение, удивившее не только своего подчиненного, но и присутствующих на видео-встрече двуликих. Он переселил меня в собственный особняк. В одну из гостевых спален на втором этаже.

Правда, и охрану до конца не убрал. Варфик остался моим конвоиром с новым званием «сопровождающий» … на тот случай, если вдруг решу по территории прогуляться.

Официально… чтобы не заблудилась.

Неофициально… чтобы контролировать передвижение и то, что не суну нос, куда не следует.

Конечно же, последнее — это мои домыслы, но уверена, что не ошибаюсь. Оборотни пусть и признали правдивость моих слов, но и от желания всё уточнить у спящих омежек не отказались.

Что ж, я бы на их месте поступила точно так же.

Одно хорошо, Варфик больше не будет сторожить меня под дверью, а значит, избавит от надоедливого шума и головной боли.

— Проведала девочек? — негромкий бархатистый голос альфы, раздающийся со стороны кабинета, заставляет вздрогнуть и обернуться.

Чудом не сваливаюсь со второй ступени лестницы, на которую только начала подниматься.

Не зря Лин — вожак. Он необычайно быстр, очень тихо перемещается и легко скрывает свой аромат, если того хочет.

Вот как сейчас.

Мы с Золотинкой расслабились, избавившись на крыльце от злобного великана, и не успели предугадать появление альфы. А истинный явно меня поджидал.

Стоит, прислонившись к косяку своим широким плечом. Руки на груди сложены. Поза расслабленная. Но это лишь видимость. Взгляд острый и перекатывающиеся под чуть смуглой кожей мышцы отлично подсказывают, что оборотню хватит мига, чтобы до меня добраться.

— Да, — спускаюсь с лестницы, потирая чуть озябшие плечи. Расстояние от машины до входной двери было не больше десяти метров, но и этого хватило, чтобы подмёрзнуть. Тем более у балеток очень тонкая подошва. — К сожалению, всё так, как вы и говорили. Они спят и не хотят открывать глазки.

— Омеги поправятся, — уверенно заявляет Лин.

И нет никакого желания ему перечить.

Раз сказал, значит, так и будет.

Удивительный мужчина. Мало того, что безумно привлекательный, так еще и не балабол. Деловой, ответственный и целеустремленный.

Идеал.

Тут же добавляет свое мнение Золя.

— Жду через десять минут в столовой. Пообедаем и обсудим наши планы, — прерывает ее истинный, окидывая меня чуть прищуренным сканирующим взглядом. — Она на первом этаже. Справа. Думаю, найдешь.

Глава 32

АНИЛА

Конечно, найду.

Выговариваю безмолвно.

Со стороны кухни уже тянутся такие божественные ароматы, что пройти мимо не удастся при всем желании. К тому же я очень и очень голодная. Вредный Варфик, не получив от вожака указаний накормить пленную, то бишь меня, решил не напрягаться. А попросту забил на завтрак.

Поганец, но что поделаешь.

Хорошо еще, что голод на вредность моего характера никак не влияет. Вот Элька бы уже непременно рычала, как бешеный гризли, и грозилась порвать проштрафившихся на мелкие клочки.

Воспоминания о подруге кривыми дорожками приводят мои мысли к тому, что стоит не только помыть руки после возвращения, но и взглянуть в зеркало, чтобы привести в порядок волосы и одежду.

Прихорошиться, Ани. Это называется: прихорошиться. Чего уж юлить.

Фыркает Золотинка, вертя задом и поторапливая спускаться.

Вот уж настоящая вертихвостка — моя вторая половинка. Матушка-Луна, как же я мечтаю однажды увидеть свою Золю беззаботно резвящейся на лугу и свободно мчащейся по лесу рядом с истинным в полнолуние.

— Рад, что ты пунктуальна, — оригинально приветствует меня альфа, едва останавливаюсь на пороге просторной столовой, оформленной в светло-кофейных тонах.

— Спасибо, вы тоже очень милы, — отвечаю «взаимной вежливостью», растягивая широкую лыбу. — Где я могу присесть?

Расшаркивания — дело полезное, но не тогда, когда мечтаешь поскорее приступить к приему пищи, буквально манящей подойти поближе.

— Хм, — мимолетная улыбка касается обычно строго сжатых губ, стоит двуликому поймать мой голодный взгляд, обращенный не на него, а на тонко нарезанные кусочки свежего хлеба. Ну да, умею я расставлять приоритеты. — Прошу, Анила.

Мужчина указывает на круглый, рассчитанный на две персоны столик, стоящий около панорамного окна, обращенного в сторону леса, и даже самолично отодвигает стул.

Мысленно смеюсь.

Выглядит это наше «кривляние» до невозможного глупо. Он в футболке, спортивных штанах и шлепанцах. Я в неимоверно бесящем меня камуфляже с чужого плеча и балетках на босу ногу.

Ну два шута, право слово. Только реверанса не хватает перед тем, как аккуратно усаживаюсь на краешек стула.

— Люблю, когда девушки за столом едят с аппетитом, а не изображают из себя кроликов, питающихся лишь листьями салата, — решает начать беседу Лин, когда я, отведав наваристой солянки, накладываю в тарелку парочку безумно аппетитных на вид голубцов.

Отрезав и попробовав первый кусочек, щедро сдобренный сметаной, понимаю, что и вкус у них божественный.

— Этим они внушают надежду, что и работать будут также хорошо, — продолжает мужчина.

Поднимаю на него взгляд и некоторое время пытаюсь понять: говорит искренне или издевается. А потом просто мысленно машу рукой и озвучиваю то, что первым приходит на ум:

— М-мм, когда так изумительно готовят, грех изображать из себя жеманную леди и беззвучно сглатывать голодную слюну. Тем более, что и леди из меня никакая.