Вернуть Любовь
Шрифт:
Единственный путь к спасению — дверь, ведущая в холл, но Игорь загораживал дорогу. Надо как-то заставить его посторониться, к примеру, вынудить пересечь комнату и подойти ко мне.
Подавив отвращение и гордость, потянулась к верхней пуговице блузки. И почему я сегодня не надела костюм, а только блузку с юбкой?! Жакет послужил бы лишним поводом потянуть время.
Но и Игорь не стал терпеть. Подскочив ко мне, прижался всем телом. Изловчившись, смогла ударить его коленкой в пах и бросилась к двери.
— Ах ты тварь!—
Закричала от боли, а он в это время схватил меня за горло. В ход пошли кулаки, ноги. А ещё он разорвал и блузку и юбку.
Игорь дышал какими-то судорожными рывками, как сумасшедший, и к тому же он оказался сильнее, чем я предполагала. Может, безумие придавало ему сил?
Я возобновила попытки вырваться, но он так крепко вцепился ей в руку, что у меня полились слезы.
— Пусти меня! — закричала, что было мочи.
И вдруг он отбросил меня от двери в глубь комнаты, не удержавшись на ногах и, споткнувшись о мешок штукатурки, тряпки и осколки стекла, налетела на козлы. Больно ударившись животом, рухнула на пол, схватилась за живот.
« Нет, малыш, нет! Ты только держись...»— бормотала про себя, захлебываясь слезами и страхом.
Игорь не успел ко мне подойти. Дверь с грохотом распахнулась и на пороге появился злой Саша. Я не знала как он меня нашёл, но все же облегченно выдохнула. Я спасена!
В комнате стало тесно от вбежавших мужчин. Я знала только Бориса, который сразу бросился к Саше, избивающего Игоря.
— Отпусти его, Саша! — схватил Борис Сашу за плечо. — Саша!
Саша.
Борису пришлось несколько раз повторить мое имя, прежде чем я услышал это сквозь кровавую пелену в глазах.
Я медленно опустил кулак. Окровавленный Игорь сполз на пол. Один из помощников Бориса подхватил подонка, а я с тревогой склонился над Катей. Она лежала, голая, на боку, сжавшись в комочек, как беззащитный ребенок.
— Саша? — проговорила она слабым голосом.
Тяжело дыша, обхватил ее руками и нежно прижал к своей вымокшей под дождем груди, пока искал нужный дом.
— Я здесь, Катя. Он больше не будет к тебе приставать. Никогда!
— С ней все в порядке? — Послышался голос Бориса.
— Вроде бы. Просто очень напугана.
— Она не порезалась? Тут весь пол в осколках стекла.
— Саша...
Мягко улыбнулся, ласково отводя с ее влажного лба красно-золотистые пряди.
— Я рядом, моя хорошая...
— Саша…
Наклонил голову, почти коснулся губами ее лица. Даже бледная и растрепанная, она была невероятно хороша.
— Что?
— Отвези меня в больницу.
— В больницу?
— У меня течет кровь.
Быстро оглядел ее лицо, грудь, голый живот, но не увидел и следа крови.
— Она, наверное, все же порезала стеклом руки или колени, — предположил
Борис.— Нет, не в этом дело! Скорее отвезите меня в больницу, — она волновалась все сильней. — Пожалуйста, скорее!
— Катя, успокойся, я знаю, ты очень испугалась. Тебе пришлось через такое пройти…
— Саша, у меня маточное кровотечение. — Полными слез глазами она посмотрела мне в глаза и, прикусывая нижнюю губу, прошептала: — Я беременна.
Глава 23.
Саша.
Дождь все шел и шел. Сквозь мокрое стекло я глядел в черную безысходную ночь за окном. В окне отразились приближающиеся брат и Борис, но я даже не повернулся, пока Борис не окликнул меня по имени.
— Я только что из участка, — сказал Борис. — Думаю, тебе нелишне будет узнать, что Прокопенко в тюрьме. Завтра с утра ему предъявят обвинение.
— В попытке изнасилования?
— В убийстве первой степени.
У меня внутри все оборвалось. Они что, хотят таким образом сообщить, что Марси умерла?! Медленно повернулся к ним и прохрипел:
— Что?..
— Я послал к нему домой своих людей, и они нашли там его мертвую жену. Он задушил ее голыми руками несколько часов тому назад, — пояснил Борис.
Я устало провел ладонью по лицу, как бы снимая напряжение последних минут.
— Бог ты мой!
— Катя не зря его боялась, — вздохнул Лёша. — Уже из телефонных разговоров стало ясно, что он просто псих!
С минуту помолчали. Я никак не мог найти нужных слов. Такая пустота! В голове — ну ничегошеньки! Наконец потрепал брата по плечу.
— Мне очень жаль, что тебе испортили такой день.
— Брось! Ты ведь не виноват, что все так обернулось. Виновник в тюрьме. С него и спрос.
У меня невольно сжались кулаки.
— А он ведь мог ее убить.
— Но не убил.
— Если бы я не успел…
— Но ты успел!— вздохнул Борис.— Теперь все в безопасности.
Никто из нас ни словом не обмолвился о ребенке, которого Катя носила под сердцем. Может, появится еще один пострадавший от свирепого сумасшествия Игоря Прокопенко. У Леши родился первый ребенок, а мой второй ребенок, возможно, в тот же день умрет. Просто кошмар какой-то!
Чтобы как-то заглушить беспокойство, спросил:
— Как Даша?
— Как, как… Так, будто только что родила ребенка… Я заикнулся было, что, мол, знаю, как она себя чувствует… Так я думал, она тут же вскочит с постели и заедет мне по голове. — Он рассмеялся, несмотря на мрачность обстановки.
С трудом выдавил из себя подобие улыбки.
— А, ребёнок? — хрипловатым голосом спросил я. — Кто?
— Сын. — Леша расплылся в широкой улыбке. — Орет очень громко.
— Это здорово, Лёха. Просто замечательно!
Брат положил руку мне на плечо, утешая: