Вернуться! (Эмигранты)

"Я хочу спать и жрать, - решила Катрин.
– И еще я смертельно хочу к своим. Стара я сумасшедших мальчишек развлекать. Боги, если вы там, наверху, проснулись - вернете мне Фло и моих, и клянусь, я только с любимой спать буду. Никаких адюльтеров даже по самым уважительным причинам. Помогите, а? Ну, пожалуйста".

* * *

Проснулась Катрин от шорканья метлы. Эрго подметал "залу".

– Думал, до вечера дрыхнуть будешь. Вставай, обед скоро. За водой тебе иди, - неприветливо напомнил охранник.

– Спасибо, что разбудил, - пробормотала Катрин, с трудом садясь на лавке. Организм моментально напомнил о непристойно проведенной ночи.

За водой Катрин сходила, но торопиться с обедом не стала. Выскребла из горшка остатки утренней каши. Даже не поймешь, то ли господской фаворитке пайку оставили, то ли просто посуду поленились мыть. По-крайней мере, от рыбы в каше только запах и имелся.

С обедом никто не помог. Только Эрго притащил дров для очага. Саботаж, однако.

Рыба Катрин явно не удалась. Возможно поэтому сотрапезники за столом хранили гробовое молчание. Ничего, мальчики-девочки, нам бы день достоять, да ночь продержаться.

К концу трапезы появился хозяин-благодетель. Окинул презрительным взглядом миски, кинул на стол звякнувший мешочек.

– Эррата, твое жалование. Собирайся, завтра я тебя отвезу, посажу на барку.

– Мне нечего собирать, - девчонка уставилась на крышку стола.

– Тем лучше, - Цензор был подчеркнуто безразличен.
– Мы отплывем утром, пока прохладно. Вы, трое, присмотрите за домом.

"Лично девчонку повезет. Звучит обнадеживающе. Значит, корабликом и в одиночку можно управлять".

< >

Утро началось рано и все тянулось, тянулось. Хозяин, грозившийся отправиться в путь с первыми лучами солнца, еще не появлялся. Прислуга, оказавшаяся на ногах как приказывали - на рассвете, проверить рыболовные сети не решилась, отчего в меню завтрака оказалась лишь жиденькая ячменная каша.

– Хозяин уедет, сети проверим, - сказал Эрго, тоскливо заглядывая в опустевшую миску.
– Кэтти, ты хоть бы немного меду капнула. Неужели там ничего в горшке не осталось?

– Я тебе что, Пятачок, на такие вопросы отвечать? Тоже мне, Винни-Пух выискался, - пробормотала Катрин, не открывая глаз. Она сидела на лавке, опершись спиной о стену и сложив руки на груди. Спать хотелось смертельно.

Мужчины переглянулись. Эрго вернулся к созерцанию расшнурованного ворота платья новой кухарки.

– Ты бы харю отвернул, - посоветовала, не открывая глаза, молодая женщина.
– Не ровен час, хозяин узрит. Он невыспавшийся будет, суровый до дрожи.

– Так ты, это... сама. Неодетая, - неловко сказал Эрго.
– Он тебя первую накажет.

– Мне индифферентно, - пробормотала Катрин.

– Чего?
– с некоторой тревогой спросил косолапый охранник.
– Чего такое?

– Того такое - меня хозяин уже начал магическим заклинаниям учить.

– Да ну?!
– Эрго, похоже, встревожился.

– Что ты уши развесил?
– Дикси с отвращением покоился на красавицу.
– Дразнит она тебя. В конец обнаглела за два дня. Королева купеческая.

– Нет, я еще не в конец обнаглела, - вяло сообщила Катрин.
– Во мне хамства не меряно. Хуже будет, предупреждаю. Ладно, а где наша дама отъезжающая? Что-то даже позавтракать не соизволила явиться.

– Эррата за домом сидит, слезы льет, - с вызовом сказал Дикси.
– Что, довольна, победительница? Уделала девку?

– Индифферентно, - Катрин приоткрыла один глаз.
– Дикси, ты лично ко мне серьезные претензии имеешь? В лицо сказать рискнешь?

Охранник крепче уперся локтями в крышку стола:

– Претензии? Я у тебя, чё, ведро дырявое купил, чтобы с претензиями лезть? Я вас, баб, судить не собираюсь. Только у Эрраты здесь вся жизнь была. А ты - три дня, и хозяйкой на нас смотришь? Чем ты девчонки лучше?

– Ничем, - пробурчала Катрин.
– Разве что прогибаюсь удобнее, да знаю, когда язык в ход пустить. Против вашей девчонки я ничего не имею. Она мне не подружка, пред разлукой я рыдать не буду. А ты как? Судьба малышки всерьез волнует? Доплывет куда, не доплывет - не загадываешь?

– Да устроится, она работящая...
– успокаивающе начал Эрго, но его товарищ уже взвился с лавки, угрожающе навис над Катрин.

– Ты что говоришь?! Он обещания выполняет. Всегда! Я ему сам клятву дал. Потому как он благородный человек, образованный. И маг он самый истинный.

– Ты чего орешь?
– удивилась Катрин, не меняя положения.
– Аж наплевал на меня. Что так переживать? Давай я тебе еще чая травяного налью. Я просто думаю: надоем я хозяину года через два, боги позволят - через три. Спишет он меня с довольствия. Как устраиваться? Где обживаться? Здесь как за каменной стеной сидим, а дальше? Вы и сами, небось, об этом думаете? Не до смерти же в охранниках служить?

– Устроимся, - бодро сказал Эрго.
– Денежки будут, война к тому времени забудется. Почему не жить?

Дикси сел на место. Катрин заметила, как на его некрасивом лице промелькнуло сомнение. Умный парень, да всё правде в глаза взглянуть не рискнет. Ну, его дела.

Из открытой двери коридора послышались шаги. Властелин шествует. Катрин быстро села, поправила платье.

– Почему на посту никого нет?
– вместо приветствия рявкнул суровый маг и повелитель. Мужественное лицо выглядело помятым от недосыпа, черные глаза смотрели зло. Оправданий насчет того, что сигнал тревоги отлично слышен и здесь, Цензор-преторианец слушать не пожелал. Домочадцы были обвинены в лени, неблагодарности и злостном игнорировании приказов. Охранники немедленно выскочили во двор, Катрин принялась поспешно убирать посуду. Возле нее маг задержался, прижал к себе спиной, по-хозяйски провел по бедру, проверяя - не испарился ли с ночи "гарантийный" пояс?

– Будь разумной, дитя мое. Я скоро вернусь.

Катрин дисциплинированно улыбнулась и в последний раз томно взмахнула ресницами. Доклетиан Кассий де Сильва сегодня выглядел круто - обряженный в чудный коричневый панцирь и такие же поножи. На поясе болтался меч, смахивающий на римскую спату. У пояса красовался и прицепленный шлем, и пара латных перчаток. Лыцарь, мать его. Геркулес и пара Аяксов в одном флаконе. Ты бы лучше манипулу личной охраны нанял, чем в эксклюзивных доспехах щеголять.