Вернуться в сказку

Всей душой надеясь, что этот человек не какой-нибудь маньяк-убийца, а просто обычный прохожий, которому не понравилось то, что кто-то бегает слишком быстро, принцесса придумала, что ему ответить. Своё настоящее имя она говорить ему не хотела, а на ум ей быстро пришло ложное, имечко одной героини из её любимой книги.

— Меня зовут Нэн! — ответила Мария.

Незнакомец улыбнулся и, как показалось будущей королеве, издал звук, очень похожий на приглушённый смешок. Наверное, на его месте девушка среагировала бы похожим образом. Если бы ей сказали какое-то странное имя, да ещё и персонажа из книжки, то она бы не поверила. Ни за что на свете!

А вот когда он стал к ней подходить, принцесса перепугалась не на шутку. Мало ли, что этот псих решит с ней сделать? Поэтому неудивительно, что через несколько секунд на её отчаянный вопль сбежалась половина населения того района и городская охрана.

Нужно сказать, Клемент пострадал намного сильнее девушки, которая с перепугу умудрилась ему врезать да ещё применить одно из самых страшных оружий девушек и женщин того времени — ультразвук, который производится сам собой при экстремальных ситуациях.

Городская охрана, правда, не стала разбираться, кто из этих двоих прав, а кто виноват, и временно посадила их под арест, чему и Клемент, и Мария изо всех сил сопротивлялись, доказывая то, что виноват другой из них.

***

Теодор Траонт изо всех своих сил пытался изобразить из себя Зевса или Юпитера. Он ходил по комнате, которая своим ярко-алым цветом несколько отражала его кровожадность в тот момент, кричал, пытаясь довести до своей сестры мысль цензурными и нецензурными словами.

Получалось у него не слишком хорошо. Ни на кого из древних божеств он похож в тот момент не был. Разве что,на кого-нибудь довольно буйного, но ничем остальным не примечательного узника в царстве Аида — Тартаре. Впрочем, наверное, Теодор попадёт именно туда после своей бесславной кончины где-нибудь в кабинете своей сестры от удара подсвечником по голове. Весьма тяжёлым подсвечником.

Джулия ни на минуту не потеряла своего самообладания и не попыталась что-либо предпринять. Теодору даже показалось, что она его просто не слышала, поэтому он заорал ещё громче, причина чего, конечно же, не могла укрыться от ведьмы.

— Да всё я слышу, придурок! — очень любезно ответила она, снова беря в руки альбом с фотографиями её обожаемого сына. — Мог бы и поспокойнее говорить. Тебе не три года, чтобы добиваться своего лишь криками. Будь мужчиной. Даже я, женщина, абсолютно спокойна.

Некромант со злостью швырнул в сестру подушкой, прекрасно расшитую цветами, о которых можно было лишь читать — таких в сказочном мире не было, — которую он вместе с другим «барахлом» сбагрил ей лет пятнадцать назад, когда вся его оставшаяся совесть решила вдруг вспомнить принцессу Кассандру.

Подушка в свою основную цель попасть не смогла — Джулия успела пригнуться, — зато разбила дорогую старинную вазу, которая, как оказалось, тоже подарок той же принцессы.

— Между прочим, девочка тебе может быть очень полезна. Ты же знаешь, какой у неё дар?

Теодор посмотрел на Джулию и задумался. А его сестрица прекрасно разбиралась в магии и всяких магических штучках, которые он вынужден был познавать самостоятельно, без всякой литературы. Действительно, её идея была вполне реальной и совсем не противоречила тем задачам, которые волшебник поставил перед собой.

Женщина вздохнула, достала из одной из книг какую-то карту, провела по ней рукой, плюнула, пробормотала пару ругательств и, улыбнувшись, окликнула братца.

— Если что, девчонка в городской тюрьме, это недалеко от твоего замка. Если хочешь успеть её перехватить — иди туда…

Некромант кивнул и направился туда, куда указала ему путь Джулия Траонт, одна из самых занимательных колдуний сказочного мира. Наверное, ему стоило её послушать. Всё-таки эта женщина была его сестрой, хоть и сводной, хоть и нелюбимой, но сестрой, старшей сестрой, которая была готова поддержать его, помочь ему, не дать умереть где-нибудь в канаве просто потому, что ей не позволяла гордость своими семейными узами, её родственниками, гордость, так странно сочетавшаяся со всей той нелюбовью, нежеланием как-то помогать, нежеланием что-то делать для них порой, но всегда остававшаяся на первом месте, иногда уступавшая личным чувствам, эмоциям, оставляя только ту гордость, то желание быть первой, лучшей, а лучшей нужно было быть среди кого-то. И семья должна была быть этим кем-то. Джулия была рада, что у неё есть братья, хоть сама не всегда была готова признаться самой себе в этом.

Комментарий к I. Глава седьмая. Не лезь - убьёт. Ну… Или почти.

P. S. Пишите, пожалуйста, отзывы. А то я не знаю, что мне думать, да и мотивация пропадает.

========== I. Глава восьмая. Никогда не делайте выводов, которые нельзя было бы проверить. ==========

Шёлк струится, течёт,

Покрывало спадает,

С головы той, что нам

Возвещает порой.

Это глупость, не больше,

Это тайна, не меньше,

Оттого ли всегда

Мы так жаждем весны?

Это тот отголосок,

Отклик солнечной девы,

Что когда-то смеялась

Над нами всегда.

Что когда-то любила,

Что когда-то жалела,

Что когда-то боялась,

Но всё же ждала.

Она жизнью была нам,

Солнцем нам освещала

Все дороги, все тропы,

Все леса и поля.

Шёлк струится, спадает

С головы покрывало.

Все смеются, не плачет

Никто. Ну… Почти.

И, наверное, глупость.

Что тут может быть больше?

Но, пожалуй, и тайна.

Меньше? Нет. Ну никак!

Это те были звуки,

Плач той солнечной девы,

Когда солнце погасло.

Не для нас, для неё…

Мария сидела — а точнее лежала — в одной камере с Клементом и скучающим взглядом смотрела в потолок, обычный, плохо выбеленный, с иногда отваливающийся и падающий на голову кому-нибудь из визитёров тюрьмы. Оказалось, тот придурок просто хотел помочь ей догнать Седрика. Сказать не мог, что ли? Она, всё-таки, человек с такими же расшатанными нервами, как и у большинства. Пусть теперь и расплачивается фингалом и головной болью. Сам виноват. Нечего было лезть к беззащитной девушке. Ну… Не совсем, конечно, беззащитной, но мало ли?

Принцесса перевела взгляд на нынешнего сокамерника. Да… Сильно ему досталось, ничего не скажешь. Возможно, она немножко перестаралась. А чего можно было ждать от человека, которого так сильно напугали? Откуда она могла знать, что он ей помочь собирается? Вот и защищалась, как могла.

Молодой мужчина теперь, казалось, её немного побаивался. Впрочем, это будущей королеве даже нравилось. Боится — не будет беспокоить и задавать лишних вопросов и, что самое главное, не подойдёт к ней ближе того расстояния, с которого она сможет его ещё чем-нибудь огреть. Поэтому единственная койка в этой камере досталась Марии, которая была очень рада этому — ведь побегать ей пришлось немало.