Вернуться

— Не то чтобы очень, — Жо посмотрел на наставницу и ухмыльнулся. — Просто, ты и так насилуешь себя на камбузе. Мы с Ква с ужасом ждем момента, когда тебе надоест готовить, и ты начнешь надевать кастрюли на уши всем, кто подвернется под руку.

— Не волнуйся, я выдержу. Хотя жрете вы непозволительно много.

— Судя по засору в гальюне, ты совершенно права, — заметил Жо и ушел изыскивать заменитель сантехнического тросика.

Катрин успела приготовить ужин, когда на камбуз сунул голову Жо.

— Кэт, я все-таки взял штурмом этот сучий унитаз.

— Молодец. Тебе будет присвоено звание ударника сантехнического труда. Обещаю ценный приз, — Катрин потянула носом. — Только ты сейчас на кухню не суйся. Амбре от тебя не очень благородное.

— Догадываюсь, — с горечью пробормотал мальчик. — Вообще-то я не хвастаться пришел. Пойдем, посмотришь. Зрелище малоприятное, но любопытное.

Ведро воняло жутко. Катрин, стараясь не морщиться, заглянула внутрь, — полведра густого дерьма. Ну и шутки у мальчишки.

— Подожди, — сказал Жо и принялся ковыряться обрезком проволоки. Подцепил безобразный комок.

— Это что? — поинтересовалась Катрин, невольно зажимая нос. — Экскрементно-сортирная версия голема?

— Кукла, — пробормотал мальчик. — В ведре еще одна. Возможно, были и другие, но я их разодрал, когда пробивал отверстие. Не можешь сказать, зачем их запихивали в толчок?

— Шутишь?

— Какие еще шутки?! Я, скорчившись, полдня возился. Кто мне такое развлечение подстроил? Я ему уши пообрезаю.

— Думаю, это случайность. Кто-то развлекается втихомолку. Этакое оригинальное хобби. Народное творчество. Возможно, сублимация тоски по дому и желания иметь семью.

— Я бы этому страдальцу руки выдернул. Зачем в гальюне свою сублимацию топить? — Жо раздраженно плюхнул комок обратно в ведро.

— Стесняется художник, — предположила Катрин. — Нет, как-то глупо. Слушай, я позову Ква. Возможно, это какой-то морской обычай.

Шкипер бестрепетно присел перед ведром, занялся изучением содержимого.

— Действительно, на игрушку похоже, — пробормотал он. — У меня в детстве похожие куклы были. Потом к сестре, к Соплюшке перешли.

— Очень трогательно, — сказал Жо. — У нас на "Квадро" только один забитый отсталый ребенок. Крупногабаритный. Сейчас у себя на баке палубу драит. Только наш Зеро в гальюн вообще не ходит.

— Правда, что ли? — изумилась Катрин.

— На ветерке оправляется. Очень аккуратно, — Ква посмотрел на предводительницу. — Ты же ему разрешения на гальюн не давала? Вот он и живет на палубе. Во всех смыслах.

— Ладно, хрен с ним, — неуверенно сказала Катрин. — Куклы-то откуда? Может, в них какой-то сакральный смысл? Культовый? Или сексуальный?

Жо хрюкнул:

— Ну, ты скажешь.

Квазимодо ткнул пальцем в ведро:

— Сексуальный — это значит для плотского развлечения? Маловаты. Кроме того, — эта кукла, очевидно, меня изображает.

— С чего ты взял? — изумился мальчик.

— Ткань с моих старых штанов. И вот, — шкипер поскреб проволокой лицо примитивной фигурки, — здесь явно один глаз нарисован. Вылитый я. Правда, у меня голова не только водорослями набита.

— Ха, а второй тогда кто? — Жо склонился над ведром.

— Понятия не имею. Ты куклу неаккуратно вытаскивал. Похоже, это или Хенк, или Касан — в середке очень широкий.

— У Хенка борода.

— Может, и была борода, — рассудительно заметил Квазимодо, — только ты ее вместе с головой отодрал.

— Я бы посмотрел, как бы ты все это выковыривал.

— Постойте, — Катрин остановила возмущенного мальчика. — Это не может быть каким-то ритуалом?

— Гаитянские вуду? Африканские фетиши? — Жо насмешливо надул щеки. — Вот было бы забавно!

— Кэт, у нас на корабле если кто и колдует, так это наш тюлень, когда себе на ужин рыбу привораживает, — серьезно сказал Квазимодо. — Какие из нас маги, сама подумай?

— Ладно, что будем делать?

— В воду дерьмо выкинем, если никто не возражает, — Квазимодо оглянулся на кокпит. — Вам, благородная леди, ничего, а над нами будут ржать, что по поганому ведру судьбу гадаем.

Когда вымыли руки, Жо философски заметил:

— Загадочная вещь — канализация. Чего там только нет. У меня мелькнула мысль кольцо с бриллиантом выудить, а тут куклы. Ты, Кэт, прости за интимный вопрос, в левый гальюн не заглядываешь? Я там, среди прочих сокровищ, прядь твоих волос видел. Вытаскивать, уж прости, не стал.

— Я туда не заглядываю, и уж точно там не стригусь. Ты меня сам оболваниваешь. Так что не выдумывай. Если там женские волосы и болтаются, то уж точно не мои.

— Ну да, у нас здесь полно шикарных блондинок, — скептически кивнул мальчик.

— Иди, штаны поменяй, — сердито сказала Катрин. — Я постираю. Провонялся, сантехник-самоучка.

* * *

За день Сиге выловил лишь двух макрелей. На дарка это было совсем не похоже. Проходивший мимо Касан съехидничал насчет того, что здесь, в проливе человек-тюлень опасается свою двоюродную тетушку на крючок подцепить.

Катрин справившаяся с варкой каши и рассчитывающая поджарить к ужину рыбки, предложила:

— Может, наживку поменяем? У меня шкурка от окорока осталась.

Селк покачал гладкой головой:

— Не поможет. Рыба-плащ рядом. Отпугивает.

— Никого не вижу, — призналась Катрин.

— Если леди позволит, — дарк нерешительно протянул широкую мягкую ладонь.

— Давай-давай, — нетерпеливо сказала Катрин, и сама положила руку селка на свое плечо.

Сиге показывал на голубовато-зеленые волны и молчал. Катрин следила за плавным движением четырехпалой ладони, ничего не видела. Потом сквозь толщу воды мелькнула тень. Очень широкая тень.

— Ого! — прошептала Катрин. — Приличная рыбка. У нас, ее кажется "морским дьяволом" называют.

— Возможно, — согласился дарк, — разные народы называют ее по-разному.

— Отпугнуть эту рыбу можем? Или поймать? Этак она нам меню серьезно урежет, всех вокруг разгоняя.

— Можно попробовать изловить. Но придется остановиться. Потеряем время. Леди позволит?

— Тоже считаешь, что я несусь сломя голову?

Кажется, селк смутился:

— Леди вольна приказывать команде.