«Верные»

— Я сделаю все, что смогу! — обрадовавшись такому решению, заявила Иримэ.

— Я буду изучать все, что найду, по вашим артефактам и магии, — подвела итог Анариэль. — Дмитрий Федорович займется решением текущих вопросов… Все его указания — все равно, что воля вашим «Великих».

Так Диман и фактически оказался вождем эльфийского племени — при том, что даже толком не понимал местного языка. Даже разговорный — с пятого на десятое… Впрочем, как вскоре выяснилось, письменный племена острова утратили еще тогда, две с половиной тысячи лет назад… Поскольку не выжило никого, кто бы не только знал руны, но и передал это знания следующим поколениям. Так что последние свитки — они оказались примерно из тех времен, когда где-то далеко на западе шла «Война архимагов», когда кто-то из них, сумев активировать один из артефактов валар, сбросил на планету то ли астероид, то ли вышедший из строя гигантский межзвездный корабль. Именно описанием первого года «Большой Зимы» и оказались последние из вскоре найденных Анариэль записей… Все более события пересказывались исключительно «из уст в уста», в виде наверняка давно перевранных легенд,

А вот Иримэ явно была в полном восторге… Словно сбылись какие-то ее самые сокровенные мечты. Практически все время эльфийка крутилась рядом с Диманом в качестве «помощницы и.о. вождя», с интересом она рассказывая про историю своего народа то немногое, что знала, про их повседневную жизнь, про магию — хотя в этом плане толку от нее оказалось вообще очень мало. Она, например, была искренне убеждена, что лекарь не может быть боевым магом — дескать, не та стихия… Точнее, была убеждена, что лишь жрецы способны к любой магии, а вот все остальные — только к своей стихии! И была дико удивлена, когда Анариэль сказала ей, что это — обычная ложь. Рассказывала она и всякие забавные истории из жизни — и они откровенно смеялись над ними. Лишь очень не любила упоминания про жрецов…

Быт племени оказался на удивление примитивным… Основная часть пищи — дикорастущие фрукты и овощи. Естественно, генномодифицированные — хотя никто из здешних эльфов и не знал этого, называя их «дарами Великих». Но когда на типичной с виду сосне растут абрикосы — все становится понятно и без пояснений. Или многолетняя картошка-кустарник, которую по осени подкапывают, выбирая часть клубней… Или… Да много чего тут было из серии ГМО! Даже пшеница была многолетней — точнее, могла расти на одном месте четыре-пять лет. Будь иначе — и племя просто не смогло бы каждый год перекопать достаточно земли, а никаких других орудий труда не было.

— Когда-то землю копали маги земли, — мечтательно улыбаясь, говорила Иримэ. — Но сейчас их нет… И все мы делаем вручную.

— А мы, Ир, и без магии обходимся, — отвечал Диман. — У нас есть… големы, которые пашут землю, боронуют, сеют и убирают хлеб… Да почти все, собственно говоря, делают.

— Големы? — заинтересовалась эльфийка. — Но, значит, у вас тоже есть магия?

— Нет, — улыбнулся парень. — Мы делаем их своими руками…

— Хотела б я посмотреть на ваш… Советский Союз, — вновь мечтательно улыбнувшись, произнесла эльфийка.

— Надеюсь, еще увидишь…

За прошедший месяц в другом мире и Диман уже достаточно неплохо стал понимать местный язык, и Иримэ — квентрин и даже некоторые фразы на русском… И странно, но постепенно прошла и та отчужденность, что поначалу была между представителями двух миров. Если первая неделя и прошла в атмосфере подозрительности, когда Диман с Анариэль в любой момент готовились к возможному нападению, спали в «скафандрах» в каморке в башне крепости и каждую ночь по очереди дежурили, наблюдая за окрестностями, то теперь это практически прошло. Теперь они жили в центре поселка в бывшем доме «верховного жреца» племени — и даже квентка уже стала более-менее доверять местным. Хоть и продолжала соблюдать предосторожности.

А еще Диман вдруг понял, что начал привязываться к Ирке. Как-то потихоньку, поначалу и незаметно, но все же… Было в ей что-то такое, что волей-неволей притягивало к себе — хотя он и не по понять, что именно. Какая-то наивная вера в то, что могучий маг может буквально в два счета решить все их проблемы? Или та самая готовность бороться до конца за свои убеждения и идеалы, что смогла произвести впечатления даже на не шибко-то доверяющую окружающим Анариэль? В чем, пожалуй, две девушки были похожи друг на друга… Аня тоже ведь, когда понадобилось, без раздумий вступила в бой с силами Проклятых — будучи изначально уверена в том, что победить невозможно, и лишь надеясь выиграть время для тех, кто на командном пункте отдает последние команды кси-модуляторам… Фактически тоже готова была пожертвовать собой ради того, чтобы жила родная страна.

Правда, были и различия. Если Иримэ, несмотря на то, что, даже по ее же словам, видела в жизни мало хорошего, сохранила какие-то наивно-детские представления об окружающем мире, веру в могущество магии. В то, что может прийти какой-то могущественный колдун — и сделает так, что всем кругом будет хорошо. И солнышко станет ярче, и трава зеленее, и окружающие добрее и справедливее. И не будет в жизни ни болезней, ни горя ничего больше плохого! Как в тех легендах о «светлом прошлом»! Несмотря на то, что нынешнее положение дел было откровенно удручающим — и это Иримэ тоже понимала. И слышать такие представления от девушки из практически первобытного племени было даже как-то странно… Хотя, может быть, для живших в таких условиях это попросту было последним, что дарило хоть какую-то надежду и давало силы жить дальше?

Анариэль… Она была, конечно, гораздо более взрослой, рассудительной. Давно не верила ни в какие сказки, порой ехидно высмеивая отложившиеся в них наивные представления о жизни, и была убеждена, что рассчитывать стоит лишь на собственные силы разумных. Не мечтать о том, что кто-то придет и сделает, чтобы кругом было все хорошо, а добиваться этого, своим трудом приближая то светлое будущее, о котором мечтаешь. Только так можно победить в борьбе… да с кем угодно. С врагами, с силами природы, с предрассудками разумных или с пережитками отживших общественных формаций… Только так можно построить социализм, коммунизм или гипотетический «посткоммунизм», о сущности которого пока можно лишь догадываться. Никакие боги, цари или инопланетяне в этом деле не помогут… А магия… Да что магия? Это лишь один из инструментов, который дает им физический мир. Все равно что гравитация или радиоактивный распад. Как металлорежущий станок или трактор, танк или ракета. Инструмент достаточно мощный и универсальный, но далеко не всемогущий, чего пока не могла понять та же Иримэ. А еще — после того, как увидела, как разумные вовсю предают и продают друг друга ради личной сиюминутной выгоды, Анариэль стала куда более пристально приглядываться к окружающим, уже на подсознательном уровне боясь какого-нибудь подвоха… И оттого стала казаться какой-то более хмурой и неприветливой, чем даже он сам ее помнил поначалу, не желая, чтобы кто-то вокруг мог догадаться о ее чувствах и мыслях… Что сильнее всего отличало ее от Ирки, как уже привычно называл про себя эльфийку-«аборигенку» Диман. Эта скрывать свои чувства практически не умела… Да и, похоже, не стремилась к этому, ведя сюда гораздо естественней.

Так за текущей работой «и.о. вождя племени» сначала закончился сентябрь, а потом незаметно пролетел и октябрь. Прохладная, но, к удивлению, преимущественно солнечная погода конца сентября сменилась сначала на затяжные моросящие дожди, а накануне начала ноября выпал и первый снег, пролежавший пару дней… Полевые работы подошли к концу, еду на зиму заготовили — так что теперь племя занималось преимущественно ремеслами… В основном, ремеслами.

Единственный деревенский кузнец перековывал куски каких-то титановых — или «мифриловых» по-эльфийски — обломков в сельсхоозинвентарь и посуду. К некоторому удивлению, в прежние времена у «древних» именно он имел наиболее широкое распространение… Получали «мифрил» исключительно с помощью каких-то магических артефактов, обрабатывали точно также — механическая обработка практически не применялась. Именно из титана делали большую часть всей техники и конструкционных элементов, значительную часть инструмента и товаров обихода. Лишь там, где требовалась высокая твердость, «древние» применяли сталь — которая, по всей видимости, считалась материалом более дорогим и ценным. Но за восемь тысяч лет у эльфов осталось очень мало стальных вещей, а своих собственных месторождений то ли не было, то ли они так и не научились получать металл из руды без магических артефактов. Кто-то делал ложки… Кто-то обжигал горшки или шил неказистую, но достаточно теплую зимнюю одежду и обувь… Потом они будут меняться друг с другом плодами своего труда, а где-то в феврале часть произведенного отвезут в «Город Великих» на торг…

Однако были и изменения в жизни… Во-первых, теперь вместе с эльфами жили и бывшие рабы… Не в одном сарае на всех, а в домах бывших жрецов и их семей… Хотя снять с них заклятие пока, к сожалению, возможности не было. По словам Анариэль, для «естественного» восстановления силы до «неснижаемого уровня» ей потребуется еще не меньше года. И что-то сделать до окончания этого времени не получится… Если только не найдут, откуда можно было бы «подзарядиться» быстрее. А вот семьи бывших жрецов «переехали» в барак для рабов — и теперь именно они были больше всего недовольны сложившейся жизнью. В то время, как остальные восприняли перемены или совершенно равнодушно, или даже с какой-то робкой надеждой на перемену к лучшему.

Во-вторых, Анариэль провела поголовный опрос как эльфов, так и освобожденных из рабства. И теперь они знали кое-какую весьма любопытную информацию… Увы — не о секретах Города, приблизиться к разгадке которых так и не удалось. Что-то на этот счет могли, наверное, знать жрецы — но ведь мертвых не спросишь… За то удалось выяснить кое-что на счет «попаданцев». Как утверждали местные эльфы, такое обычно происходит два-три раза в год — о чем становится известно по видимому с башен крепости сиреневатому зареву над Городом. После чего туда срочно отправляют ловчие отряды, расставляющие по городу магические ловушки. К сожалению, в снаряженном виде они хранятся недолго, потому просто разбросать их по городу не получится — это приходится делать заново каждый раз. Что за ловушки? По сути, магические датчики движения, распыляющие при приближении «попаданца» сонное зелье…Системы косвенного действия, которые опасны даже для «нейтралов». Такие ловушки раньше умели делать жрецы — хотя теперь-то жрецов не стало, как и учеников — все были еще слишком молоды. Поскольку при попадании на эту сторону любой разумный лишается магической силы, обнаружить их или пройти мимо почти невозможно. И большинство попадается… Правда, некоторые артефакты позволяют обнаружить такую штуковину. Например, так вполне могли бы сработать земные персональные кси-детекторы… И тогда бывают и проколы… Кроме того, некоторые виды «доспехов» могут защитить от попадания сонного зелья в органы дыхания… Так что некоторых приходилось отлавливать самим эльфам, оглушая или нанося легкие ранения и захватывая в плен, что и попытались сделать с ними. Впрочем, известно даже несколько случаев, когда «попаданцам» удавалось вырваться из города и скрыться в неизвестном направлении — хотя все эльфы как один были уверены, что те погибли в лесу.