Верона. Часть I

Не думая о последствиях, я сорвалась с места и начала протискиваться через толпу. Когда пробралась к центру, парень в черных шортах молотил брата, как грушу. Голова Сани откинулась назад, он рухнул на асфальт, как подкошенный. Я опустилась перед ним на колени. Его стеклянный безжизненный взгляд устремился прямо на меня. Изо рта стекала струйка крови.

Рефери – бородатый байкер в кожаных штанах – начал громко и пафосно отсчитывать секунды. Его татуированные в перстнях пальцы мелькали перед лицом Сани, и мне показалось, будто он выносит ему смертный приговор.

В мое сознание пробралось что-то знакомое из детства. Это был короткий импульс, пробудивший во мне нечто звериное и неукротимое. Я схватила древко от факела и со всей силы начала наносить удары по спине обидчика. Я что-то кричала, не помню, что именно. Парень в шортах ловко и играючи уворачивался, в итоге выбил из моей руки орудие. Толпа заулюлюкала, кто-то стал меня подбадривать, а кто-то начал орать, чтобы я убиралась ко всем чертям.

– Большеглазая, ты чего так разгорячилась? – заигрывающая улыбочка парня в шортах подтолкнула меня на повторную атаку.

Саня пришел в себя, открыл глаза и тряхнул головой.

Только я хотела броситься к нему, как из толпы, словно вихрь, вылетел какой-то парень, взвалил меня на плечо, потащил к стоянке и опрокинул на капот машины.

– Ты чего творишь? Шизоидная, что ли?

Одна его рука зажала мои запястья над головой, другая сдавила плечо. Его острое колено больно упиралось в мое бедро. Наконец-то, я его разглядела: трапециевидное лицо, волнистые до плеч волосы, изумрудно-зеленые глаза – совершенно дикие; прямой, чуть заостренный книзу нос, пухлые волнистые губы и резко очерченный выступающий подбородок. Одет он был в черные джинсы и белую футболку.

Я пыталась восстановить сбившееся дыхание, но, пока он меня так крепко прижимал, это было весьма затруднительно. Глаза блуждали по его лицу, будто я пыталась его запомнить, а не оттолкнуть. А он без зазрения совести уставился на мою вздымающуюся грудь и застыл, как изваяние. Хватка немного ослабла. Вырваться не составляло труда, но меня поработила его всеобъемлющая, клокочущая и неистовая энергия. Она прошла через все тело и задержалась внизу живота.

– Как тебя зовут, драчунья?

– Верона! – выпалила я на одном дыхании.

Сама не зная почему, я назвалась именем, которое было в ходу только в моей семье и было чем-то очень личным.

– Привет, Верона, – он облизал пересохшие губы, шумно сглотнул, от чего острый кадык пришел в движение.

– Привет, незнакомец, – я улыбнулась, мне вдруг стало смешно, это от стресса и что-то типа защитной реакции.

Он наклоняется, будто хочет поцеловать. Почему я не сопротивляюсь? В следующий миг его губы у моего уха.

– У тебя есть на сегодня компания?

Серьезно?! А парень не промах! Зря время не теряет! Интересно, он так к каждой подкатывает? Эта мысль меня мгновенно остужает.

– Отпусти ее, Руссо!

Мы оба повернулись и увидели Саню. Его появление меня окончательно взбодрило. Магия, что сковала минуту назад, улетучилась, и я снова стала сама собой.

Незнакомец разжал руки, я медленно поднялась и потерла запястья. Похоже, к нему тоже вернулось прежнее настроение, он со злостью пнул бампер машины и прокричал:

– Проклятье, Курт! Объясни своей телке, что нельзя вмешиваться в бой!

– Я сдал бой, – прохрипел Саня.

– Ты что? Ну ты осел!

Через мгновение он скрылся в толпе, а мой взгляд переместился на разгневанное и окровавленное лицо брата.

– За мной! – прорычал он и пальцем указал на ангар.

С виноватым видом я засеменила за братом. От страха зуб на зуб не попадал. В гневе он страшен, и лучше ему не перечить.

– Вот знал, что привозить тебя сюда – плохая идея! – Саня пропустил меня вперед, затем с силой хлопнул дверью, отчего стены из листового металла задрожали. Казалось, ангар сейчас сложится, как карточный домик, и заживо нас погребет.

– Тебе нужен врач…

Я хотела осмотреть его раны, но он оттолкнул меня и рявкнул:

– Отвали от меня!

Вот он… мой брат во всей красе… никакие годы и жизненный опыт не властны над его характером. Справедливости ради надо сказать, что он не всегда был таким.

Аристарх

Меня окружает орущая толпа бро. Каждый четверг в полночь я организовываю бои. Наблюдать за реальным боем – это не то что смотреть по ТВ. Атмосфера драйва, азарта, выброс тестостерона и накопленной злобы переполняет каждого, кто хоть минуту постоит рядом с рингом. Никакое другое место не дает мне такой заряд бодрости и энергии.

Я тщательно отбираю бойцов и слежу за их тренировками и режимом. Сейчас на ринге мой друг Курт, поэтому я на взводе. По моему мнению, к бою он не готов, но этот упрямец никогда меня не слушает. Вбил в свою тупую башку, что ему нужно свалить к океану и оседлать волну, а для этого нужны прайсы. Глядя на то, как он пропускает удар за ударом, я понимаю, что он уже проиграл.

Логичное завершение боя прерывает женский истошный крик. Какая-то цыпа с кукольной мордахой опрокинула факел и оторвала от него рукоять. Я еле успеваю отскочить в сторону, чтобы меня не задели языки пламени.

Черт! Что за дура? Какого хрена она творит?!

Братва слетает с катушек, когда эта барби накидывается на Волка. Я ловлю на себе свирепые взгляды. Ставки нешуточные. Вот-вот кто-нибудь из них схватит ее за космы и бросит в толпу. В крови закипает адреналин. Бегу на ринг, перекидываю цыпу через плечо и протаскиваю сквозь плотный ряд разгоряченных тел в коже. Она рычит, отбивается и пару раз бьет меня коленом в живот. Детка, чтобы свалить меня с ног, тебе понадобится грузовик.

Кидаю ее на капот и пытаюсь успокоить. Она впяливается в меня своими глазищами, которые у нее как два озера, и тут меня накрывает с башкой. Не могу вдохнуть, из легких будто выбило весь воздух. Бедра сжало, как в тисках, отчего Сэм радостно встрепенулся и мгновенно ожил. От ее вида у меня пересыхает горло, и я еле сдерживаюсь, чтобы не впиться в ее алый рот. Не знаю, что за хрень со мной творится, но такое со мной впервые.

Спрашиваю, как зовут, и тут же ангельский голосок выдает: «Верона». От звука ее голоса мои ноги подкашиваются. Сэм чуть не выпрыгивает из штанов. Черт! Если бы не толпа, я бы трахнул ее прямо здесь, на капоте.

Слышу окрик Курта и поворачиваю башку. Какого хрена?! Это цыпа его подружка?! Когда он успел ее охмурить? Меня прямо судорогой сводит от облома. Я ему это еще припомню! Тихушник хренов!

Он уволакивает ее в свою берлогу, а я, еле справившись со стояком, возвращаюсь на ринг. Меня все еще сотрясает томящая нега, будто я только что кончил, а перед глазами мелькают синие глаза барби. И запах! Она источала офигительный запах! Черт! Он до сих пор кружит мне башку!