Веротерпимость ислама

С первых дней существования ислама к свободе вероисповедания мусульмане относились с большой серьезностью. Можно привести множество примеров, но остановимся на следующих исторических событиях. По прибытию пророка (с.а.с.), в Медину, заключил мирный договор с евреями, предоставив им возможность исповедовать свою религию и выполнять предписываемые ею обряды и иметь собственные культовые сооружения. Точно таких же принципов придерживались праведные халифы и правители. Умар ибн Аль-Хаттаб (р.а.), заключив с жителями Иерусалима договор, который гласил: “Вот что Умар, предводитель верующих, обещает народу Илии. Он обещает безопасность им, их церквям и крестам.. их церкви не будут закрывать и разрушать…Их не будут принуждать оставлять религию, и никому из них не причинят никакого вреда”. В настоящее время лита с текстом «Договора Умара ибн Аль-Хаттаба» находится на стене мечети Умара в Иерусалиме

Современные европейские ученые сопоставляя все мировые религии свое предпочтение отдают истинной религии Аллаха, в особенности выделяя веротерпимость ислама. К примеру Жозеф Франсуа Мишо в своей книге «История крестовых походов» пишет: “Ислам, который предписывает джихад, великодушен к последователям других вероисповеданий. Он освобождает от налогов патриархов, монахов и их служителей и, в частности, запрещает убийство монахов, потому что они посвящают свою жизнь поклонению Господу. Умар ибн Аль-Хаттаб, придя в Иерусалим, не причинил вреда христианам. Крестоносцы, напротив, уничтожали мусульман и сжигали их дома, когда вошли в город”. Английский историк Карен Армстронг описывая историю захвата крестоносцами инквизиции Иерусалима, отмечает следующее: “2 октября 1187 года Салахатдин и его войско вошли как победители в Иерусалим, и теперь городу предстояло 800 лет быть мусульманским…Салахатдин, как обещал православным христианам, не стал вершить расправы, казни и убийства, жители города жили в полном мире и согласии. Он установил в городе высокие принципы исламской справедливости. Как и повелевает в Коране, он не стал ни к кому применять насилие, не стал мстить за невинно убиенных единоверцев, истребленных в городе крестоносцами с 1099 года. Ни один христианин не был казнен, ни один из них не был притеснен”.¹²

Швейцарский востоковед Адам Мец в своей книге пишет: “Наличие огромной инаковерующих составляет основное различие между мусульманским миром и христианской Европой. Наряду с христианами и иудеями в X веке зороастризм был безоговорочно признан покровительствуемой религией. Так же как христиане и иудеи, они имели свою главу, представляющие их интересы при дворе и в правительстве стран входящих в состав халифата. Не смотря на все благоприятные условия, они с самого начала, всесторонне стали препятствовать народам исповедующим ислам, в создании единой политической и экономической структуры. Такого рода веротерпимость нашла своё выражение и в том, что внутри ислама было изобретено и усердно изучалось сравнительное богословие. “Мусульманскими учёными этой эпохи чужие религии изучались с замечательной полнотой и беспристрастием. Христиане пользовались под властью ислама гораздо большей религиозной свободой, чем под властью византийского императора. Преследуемые в Византии еретические иерархии, находили убежище в городах халифата. И только под властью ислама было возможно торжество принципа терпимости среди самих христиан””. По существовавшим законам покровительствуемым не запрещалось занятие любой профессией. Самые доходные места были заняты христианами и иудеями, сидевшими на них плотно и крепко, особенно среди банкиров, торговой плутократии, торговцев полотном, крупных землевладельцев и врачей (Абу Йусуф, китабал-харадж, стр.69). Сами они распределились таким образом, что в Сирии, например, большинство финансистов были иудеи, а подавляющее число врачей и «писцов» – христиане (Мукаддаси, стр.183). Так же и в Багдаде во главе христианской общины стояли придворные врачи, а во главе иудейской – придворные банкиры. Больше всего поражает в мусульманской империи огромное количество чиновников – не мусульман. В своей собственной империи мусульмане подчинялись христианам и иудеям. Даже не смотря на предостережения второго халифа Умара бин Хаттаба (р.а.), не ставить христиан или иудеев «государственными чиновниками» не нашло своего места.¹³ О чем свидетельствует следующее откровение Корана: "О кто верует! Себе в друзья не берите тех, которые на вашу веру смотрят как на забаву и насмешку ни тех, кому было дано Писание до вас ни тех, которые не верят,– страшитесь Господа, коль веруете вы!" (Аль Маида, 5/57). Эти слова относятся к язычникам, в особенности к иудеям и христианам, которые не всерьёз принимали веру – ислама. Потому дружба с ними ставит под вопрос веры и делает человека неискренним. Это предостережение относится тем лицемерам, которые выдавали себя за мусульман, а в действительности служили собственным интересам и наблюдали за развитием событий со скепсисом и сомнением в будущем ислама. Их призывают оставить страхи и опасения и жить, как честные мусульмане, которые боятся только Аллаха.¹⁴

Адам Мец в своей книге пишет: Дважды на протяжении IX века христиане были даже военными министрами мусульман, «так что защитники истинной веры должны были лобызать им руки и выполнять их приказы» (Китаб аль-вузара, стр.95). А уже в 909 году «государственные писари» из христиан приобрели такую власть, что халиф Ал-Муктадир вынужден был возобновить распоряжение, направленные против христиан (Ариб, стр.30). Уже во времена Тахиридов в IX веке, впрочем, и 931 году тоже, некий человек, желавший стать визиром, должен был завязать добрые отношения с христианином Ибрахимом, секретарем эмира, и со Стефаном – «писарем» военачальника Муниса (Мискавайх, V, стр.352). В 935 году умер «Стефан-христианин» управитель личной кассы халифа. Первый Буид также начал с писаря – христианина. А когда визир Изз ад-Даула в 967 году отправился в Багдад, то заместителем своим оставил в столице одного христианина. Халиф ат-Та’и (973-991 г.г.) имел секретаря христианина, а во второй половине как Адуд ад-Даула (ум. 982г.) в Багдаде, так и фатимидский халиф ал’Азиз в Каире имели визиров из христиан. При этом последний даже получил от своего повелителя разрешение заново отстроить церкви и монастыри и поддержать деньгами своих нуждающихся единоверцев. (Мискавайх, V, стр.465 и VI стр.310, 511; Ибн ал-Асир, VIII, стр.518). При ал-Азизе дружелюбное отношение к христианам умножилось, у него были зятья среди христианского духовенства, из которых Арист стал архиепископом Каира и Мисра, да и все они пользовались большим уважением халифа (Йахйа ибн Саид л.108 а). Недаром пел в те времена один поэт: “Будь христианином! Ибо быть христианином – это быть в лоне истинной религии, что доказывает наше время. Исповедуй трёх богов и оставь всё остальное – это суета: визира Йакуба-отца ал-Азиза – сына и ал-Фадла – духа святого”. Когда же у халифа потребовали наказать поэта, то он попросил и остальных, задетых сатирой, тоже простить ему. Позднее тот же халиф сделал своим визиром христианина Ису, сына Нестория, который в свою очередь назначил своим заместителем в Сирии иудея Манассе (Ибн ал-Асир, IX, стр.82). Такого рода атмосфера существующая в мусульманском мире вполне позволяло богословам построению новых догматических учений.¹⁵

В своих сочинениях В.В. Бартольд пишет: Обеспокоенный завоеваниями императора Василия в Сирии, египетский халиф, приказал в 996 году снарядить флот, который, однако, сгорел ещё в верфях близ Мисра. Народ заподозрил в поджоге христианских купцов, и 160 человек из них было убито. Потом возмущение перекинулось против местных христиан – церкви подверглись грабежу, а несторианский епископ был смертельно ранен (Йахйа ибн Саид, л, 113 а). В ту пору множество знатных чиновников из христиан перешли в ислам, другие последовали их примеру, так что много дней подряд на улицах города не попадалось на глаза ни одного христианина. Некоторые действовали в данном случае лицемерно, как, например, Мухассин ибн Бадус, убитый в 1024 на посту министра финансов. При осмотре его трупа оказалось, что он не совершил обряда обрезания, хотя во время принятия ислама и пригласил человека, совершающего обрезание (Мусаббихи, в книге Becker, Beltrage, I, стр.61).

Христианин переходит в ислам корыстолюбия

ради, а не из любви

Он жаждет лишь власти, или боится судьи,

или хочет жениться,–

так пел в своих стихах Абу-л-Ала (ум. 1057г.) (см. Лузумиййат, стр.250). Большинство же иудеев, наоборот, остались в лоне своей веры, как впрочем, и христиане в провинции.

С 1044 по 1047 год визиром в Каире был иудейский обращенец, при котором персидские иудеи Абу Сад и ат-Тустари правили государством, что позволяло одному поэту сказать:

В наши дни иудеи достигли вершины надежд

Своих и стали знатными

У них и власть и деньги и из их среды берут

советника и наместника,

Египтяне! Мой вам добрый совет: становитесь иудеями, ибо небо стало иудейским (Суйути, Хусн ал-Мухадара, II, стр. 147).

Раб-армянин по имени Бадр аль-Джамали поднялся в Каире до должности визиря, то есть главного министра, которую занимал с 1073-го по 1094 год. Другой визирь Египта, армянин по имени Бахрам, или Ваграм, открыто оставался христианином, исполняя обязанности высшего государственного сановника. Он был награжден несколькими титулами, обычно присваиваемыми защитникам исламской веры. Его похороны в Каире почтил своим присутствием сам султан. Биография Бахрама включена в «Энциклопедию ислама». Все эти исторические факты и события свидетельствуют о неслыханном для того времени веротерпимости мусульман в совместной жизни с христианами и иудеями. Также такого рода картина наблюдались во времена сельджукских и османских правителей.¹⁶

Еще раз хочу отметить, что именно все эти события происходящие позволило иудеям и христианам ослабить веру у мусульман, а в конечном итоге привести в упадок силу мусульманского мира. Зависть и душевная черствость иудеев и христиан, и в последующие годы не давало им покоя. Так как в эти периоды, развитие науки, культуры и экономики в мусульманском мире дошли до высшей ступени. И чтоб как-то приостановить это развитие, в первую очередь надо было внести разлад в обществе. В особенности в этом деле усердствовали христиане, естественно при непосредственном содействии Византии и Ватикана. В результате чего, мусульманская теология во времена Кордовского, Арабского и Египетского халифата получила сравнительное богословие, построенного на разделении мусульман, под влиянием борьбы между близкими последователями посланника Аллаха (с.а.с.), а также на учении о переходе власти по наследству. И все эти события привело к противостоянию, и единое и не делимое мусульманское общество привело противоборствующим сторонам.

Харуриты (хариджиты) и мутазалиты с одной стороны, и мурджииты и джахмати – с другой стороны. А в отношении к сподвижникам посланника Аллаха шла борьба между рафидитами и хариджитами. Харуриты (хариджиты) и мутазалиты пологали, что совершение грехов уничтожает веру, и человек за них навечно попадает в ад. Мураджиты и джахмииты же считают, что грех не влияет на веру, даже если оно проявляется только на языке. Они полагают, что заявивший о свой вере находится на одинаковой ступени с архангелом Джибрилем.

В особенности это разделение между мусульманами началась после убийства халифа Усмана (р.а.), и усилилось оно после противостояния халифа Али бин Абу Талиба и наместника Сирии Муавии Абу Суфьяна. Рафидиты считали, что Али бин Абу Талиб лучший в общине Мухаммада (с.а.с.), и должен был унаследовать власть после него, при этом они заявляли о неверии Муавии и его сторонников. Хариджиты считали неверными как Али, так и Муавию, а также сторонников их обоих. Третья группа – насибиты сильно ругают и критикуют Али, а также его сторонников, считая правым Муавию. Историки доказывают, что эту смуту устроили заговорщики, не желавшие смириться с властью ислама. Используя свои влияния и богатство, христиане и иудеи всячески поощряли изучение чужих религий. Они отлично понимали, что массовое ознакомление мусульман с языческой литературой, в особенности персидской и греческой, углубит разлад между верой и разумом (выполняя непосредственную обязанность Сатаны). Дальновидность христиан и иудеев принесли свои плоды. Среди богословов нашлись такие, которые из корысти стали создавать учения приведшей мусульман того времени к спорам и раздорам. "Воистину, тем, которые продают завет с Аллахом и свои клятвы за ничтожную цену, нет доли в Последней жизни. Аллах не станет говорить с ними, не посмотрит на них в День воскресения и не очистит их. Им уготованы мучительные страдания." (Аль Имран, 3/77). Существует множество способов преградить человеку доступ к Истине. Один из таких способов – исказить Истину или показать его в ином свете, причём неполная истина зачастую опаснее, нежели ложь. Другой способ состоит в полном сокрытии истины, Те, кто завидуют какому-либо человеку, призывающему людей последовать Аллаху, зачастую препятствуют распространению доказательств его истины или присущих ему преимуществ. Они часто клевещут на него или скрывают факты, которые могли бы привлечь к нему других людей. Кто делает это сознательно и намеренно в противоположность своему собственному свету (в то время как вы сами имеете свидетельство), сами движутся к глубочайшей пропасти унижения и ущерба, который они наносят даже в большой степени себе, нежели другим. Народ, являвшийся обладателем Писания, ненавидел мусульман, за то, что они не принадлежат к ним.¹⁷

И всё же среди учёных богословов находились такие ортодоксы, как ал-Бухари, ат-Табари, которые всячески изобличали учения философов – схоластов. Такого рода критику находим мы у ибн Кутайбы. Он пишет: “Из всех схоластов ал-Джахиз сильнее всех в умении сделать малое великим, а великое малым; он может привести обо всём также противоположное; то он доказывает преимущество чёрных перед белыми, то сражается против ши’и, защищая партию Усмана, то против сторонников Усмана и суннитов на стороне ши’и, то превозносит Али, то принижает его, а потом пишет книгу, в котором приводит доводы, выдвигаемые христианами против мусульман, а когда доходит до того места, где должен был бы их опровергнуть, вдруг перестаёт приводить доказательства, так что создаётся впечатление, будто он хотел всего лишь натолкнуть мусульман на то, чего они не знают, а слабых в вере – довести до сомнения.¹⁸