Вершительницы судеб

– Как ради чего? – изобразила я на лице удивление. – А как же сельская местность, здоровый образ жизни, корова, парочка свиней, стадо гусей, кур и прочих пернатых, орава детей и гектар огорода? Я молчу про должность доярки с высшим образованием и про конюха-мужа, который в будущем, возможно, станет шофёром, если ты на него благотворно повлияешь, конечно.

– Какая перспектива! – иронично воскликнула Таня. – Я не ценю то, что мне дано! А ты сама хороша. Твой кавалер обещает тебе не менее блестящую перспективу.

– Что? Да у меня и кавалера нет! – удивилась я.

– Как это нет? А Вовка? Орёл-мужчина! В полном расцвете сил. С ещё одним гектаром огорода в придачу к твоему собственному. Ты не ценишь своего счастья!

– Какая я плохая! – смеясь, воскликнула я. – А если серьёзно, то Вовка, в принципе, неплохой парень, и, возможно, я была бы с ним счастлива. Но это всё говорит Голос Разума. А что-то внутри меня столь истерически вопит «нет!», что не прислушаться к этому голосу просто невозможно. Так что мы обе не умеем ценить своё счастье.

– Просто всё это мало похоже на счастье, – вздохнула Таня. – Нет, наши кавалеры на роль мужей не годятся.

– Слушай, а давай… – вдруг воскликнула я, подлетая к тумбочке стола. В моих руках вспыхнула колода карт.
– Давай погадаем друг другу.

– А давай… – с интересом согласилась Таня. – Я хочу знать, где мой таинственный незнакомец.

– Там же, где и мой, – проговорила я, тасуя карты.

– А они что, знакомы? – с интересом спросила Таня.

– Да нет, – ответила я. – Я просто так сказала. Они оба где-то…

– А я думала, тебе очередной сон приснился.

– Ну, как бы да, снился, – согласилась я. – Мой таинственный незнакомец являлся ко мне исключительно в снах, а наяву я аналога ещё не встречала. Так что упускать тут нечего.

Я знала, что для Тани слова «таинственный незнакомец» определяли не абстрактное понятие «принца на белом коне». Когда-то, а именно в начале этого же злосчастного лета, она встретила в николаевской маршрутке мужчину, которого до сих пор не могла выбросить из головы.

– Ну да, ты не такая, как я, – согласилась Таня. – Только такая идиотка, как я, могла прохлопать ушами своё счастье. И только потому, что не умею сама завязывать знакомство и назначать встречи. Один Бог знает, встретимся ли мы ещё когда-нибудь. Хотя сейчас он мне больше всего нужен. Судьба уже достаточно покарала меня за совершённую глупость, и пора бы ей сменить гнев на милость, пока я не совершила новой.

– Да встретишь ты его, – уверенно заявила я.

И имела на это заявление достаточно оснований – свою интуицию. В принципе, иногда я умела чувствовать и видеть события наперёд. Этот дар был унаследован мной от двух прабабушек, как по материнской, так и по отцовской линии, но я ещё толком не научилась им пользоваться. Он срабатывал сам по себе, абсолютно независимо от моего желания.

Однако Таня была не тем человеком, который удовлетворится пространным заявлением.

– Где и когда? – потребовала она от меня чёткого ответа на эти вопросы.

Тут уж интуиции было мало. Пришлось мне достать карты и обратиться за советом к ним. Впрочем, Таня и сама гадала на картах, обнаружив в себе столь же фантастическую интуицию, как и я, но она сама себе никогда не верила и вечно во всём сомневалась. Ей обязательно нужно было, чтобы кто-то ещё сказал ей то же самое, что чувствует она. На данный момент этим «кем-то» была я. Раскинув карты, я издала многозначительное «Хм-м».

– Говори, говори, – нетерпеливо потребовала Таня.

– Ну… я вижу, что твой возлюбленный уже вполне состоявшийся человек, – неопределённо начала я, – целиком и полностью поглощённый своей работой, при деньгах. У него даже женщины нет.

– Это я знаю и без тебя, – отрезала Таня. – Достаточно только посмотреть на него, чтобы знать, что это так. Давай поконкретнее.

– В Николаеве он был в первый и последний раз, – продолжала я. – Явно в командировке, в которую его послали за отсутствием занимающегося этим человека. Не его это дело – по командировкам ездить. Одним словом, случайно он там оказался.

– Где?! Где ты это видишь?! – воскликнула Таня, склоняясь над картами.

– Не лезь! – в свойственной мне резкой манере одёрнула я подругу. – Кто гадает: я или ты?

Вообще-то в раскладе я этого нигде не видела. Что-то во мне просто говорило, что именно так и было.

– То есть, ты хочешь сказать, что он не из Николаева? – спросила Таня.

– Нет, из Санкт-Петербурга, – огрызнулась я.

– А это ты где видишь? – поразилась подруга.

– Нигде, – призналась я. – Само вырвалось.

– Чёрт! – воскликнула Таня. – Ты что, не подумала, что сказала?

Я невольно рассмеялась, видя её раздражение.

– Нет, – ответила я. – Мне не свойственно думать в такие моменты.

От этого заявления Таня распалилась ещё больше.

– Но если ты ляпаешь что-либо, не подумав, то это всегда оказывается правдой! Это же закон!

Мой смех оборвался сам собой. Я была, как громом поражённая. Ведь это было действительно так.

– Знаешь что, – предложила наконец я, собирая бесполезный, в принципе, расклад. – Давай попробуем проверить, правда ли это.

Я убрала карты и достала круг для гаданий и иголку.

– Ты что, собралась потусторонние силы спрашивать? – удивилась Таня.

– Ну да, – с невинным видом сказала я.

Таню явно терзали сомнения. Но любопытство пересилило. Мы выключили свет и зажгли свечу, склонившись над кругом. Для начала я повторила заданный ранее вопрос: «Правда ли моё предположение?», мысленно уточняя, какое именно предположение. Ответ был утвердительным. После ещё нескольких уточняющих вопросов вывод был очевиден: Танин незнакомец действительно оказался россиянином из Санкт-Петербурга. Подруга уже была готова меня бить.

– И что он тогда делал в Николаеве? – допытывалась она. – Больную тётю проведывал, что ли?

– Сейчас узнаем и это, – успокоила её я.

Путём ряда вопросов нашим глазам открывалась довольно-таки складная картина: больная тётя никак не могла жить в Николаеве, поскольку сам молодой человек был родом с севера. За следующий этап гадания мы выяснили, что незнакомец действительно работал в крупной организации, а в Николаеве оказался по причине незапланированной командировки. А лежащий в кармане обратный билет не позволил ему тогда разбить сердце бедной николаевской девушки, хотя, выйдя из маршрутки, он через два шага проклял свою пассивность.