Вертиго

И вот теперь их нет...

Все это время она также выполняла свои прямые обязанности, как глава гильдии. В первую очередь Власта встретилась с родственниками и близкими погибших людей. Выразила соболезнования, утешила. Для каждого у нее нашлось хотя бы пару слов утешения. Поручила своим заместителям позаботиться о детях, которые остались сиротами, назначить им пособия и пенсии, если таковые не были предусмотрены в контрактах их родственников. Посетила раненых наемников, приободрила их. Прошла по территории лагеря, оценивая ущерб, нанесенный ему. Обсудила планы окончательной ликвидации последствий. Что-то из предложенного подчиненными утвердила, во что-то внесла небольшие изменения.

Все это она делала спокойно и уверенно, проявляя нужную долю участия и заботы, как и следовало лидеру. Но в душе у нее царил хаос из холода боли утраты и чувства одиночества. Только она осознавала, что если сейчас даст волю своим чувствам, то это не принесет никому никакой пользы, а люди верили в нее. Многие наемники и их семьи жили в лагере уже целыми поколениями. Их уже даже можно было назвать ее личными людьми, пусть они и не приносили клятву верности слуг и имели контракты наемников.

Лишь поздним вечером она оказалась у себя в комнате. Одна. И именно в этот момент, она дала волю своим чувствам. Слезы сами полились из ее глаз. Она плакала молча, практически беззвучно, лежа в позе эмбриона на полу. У нее не нашлось сил даже для того, чтобы добраться до своей кровати или чтобы снять с себя одежду. Просто в одно мгновение она упала на пол и заплакала. Без громких рыданий и криков. Лишь текущие рекой слезы, что она сдерживала все это время. Лишь боль утраты и она. Один на один. Как и всегда в большей части прожитом ею времени.

Время. Один из самых могущественнейших врагов, если не самый могущественный для долгожителей. Видеть, как уходят за край твои близкие. Понимать, что больше ты не увидишь тех, кого так любил и жить с этим осознанием все это время. Ольми, теперь еще Стоян, Иржи, Илис. Список имен, конечно, больше, но эти люди оставили особый след в ее жизни. Ее лучшая подруга, ее единственные наложники. Других не будет. Никогда.

Вайла не заметила наступления ночи и утра. Власта просто лежала и плакала. Дверь в ее комнату была закрыта на ключ, потому что она не хотела, чтобы остальные видели ее проявления слабости. Она их лидер. Они равняются на нее. Они ждут от нее помощи. Поэтому нельзя было давать им повод усомниться в ней. Благо, у нее хватило сил отдать все нужные распоряжения, и теперь она могла побыть одна.

Спустя еще какое-то время она краем уха услышала какие-то громкие разговоры, ее слуги пытались не пустить кого-то в ее комнату. Спорили и возражали. Потом раздался непонятный громкий командный рык, и наступила тишина на несколько мгновений. После чего, дверь ее комнаты открылась (запасной ключ был у слуг), раздались уверенные приближающиеся мужские шаги. Она не видела лица вошедшего, только его ноги и обувь.

Этот кто-то присел рядом с ней. Взяв ее за плечи, приподнял и уверенным движением прижал к своей груди.

Теплое чувство появилось у нее в груди. Необъяснимая волна спокойствия и поддержки окутали ее словно большое мягкое одеяло. Ком у нее в горле, который мешал говорить и рыдать, распался и Власта, не выдержав, заревела с новой силой, доверчиво уткнувшись в мужскую грудь.

Все ее старания не показывать свою боль остальным, были сметены этими уверенными и сильными движениями вошедшего. Кто это был? Ее старший брат? Дядя Ждан? Или же отец? Ей сейчас это было не важно. Важно, что сейчас рядом был кто-то, на кого она могла опереться. С кем она могла, хотя бы так, разделить свою боль.

Сколько она провела времени так, в утешающих объятиях, шие не могла понять. Но когда горло осипло, а слез просто-напросто не осталось, она, наконец, слегка отодвинулась, подняла глаза и замерла. От неожиданности ее рот слегка приоткрылся, вызвав легкую и грустную полуулыбку у ее 'поддержки', и лишь спустя несколько мгновений она смогла из себя сдавлено выдавить в полнейшем изумлении:

– Кир?

Глава 15.

Совещание у императора закончилось поздно, что соответственно не прибавило настроения Радмиру, который был голоден и жутко хотел отдохнуть. Пусть физически он не устал, но вот эмоционально вымотался довольно сильно. Поэтому, когда он выходил из кабинета императора Беримира, то имел только одно желание, поскорее уехать в Мирасель и, по возможности, очень долго не появляться в империи. Желательно вообще никогда. Только это были лишь пустые мечты.

От настойчивых приглашений Велислава остаться погостить подольше или же, хотя бы, поужинать и переночевать, алв отказался, отметая все доводы кронпринца. Голод хоть и был сильным и раздражающим, но все же не настолько, чтобы задерживаться из-за него. К тому же потерпеть пару часов до возвращения в свой дом, Радмир спокойно мог. Там же, в своей квартирке, он сможет и отдохнуть нормально, и покушать. В крайнем случае, папаша Мо его никогда голодным не оставит.

Но, как часто это уже с ним случалось, действительность и то, что он хотел, резко отличались друг от друга.

Уже когда он только подходил к дому, в котором находилась его квартира, его сенсорные способности, которые он использовал просто ради проформы, оповестили его о наличии неизвестного источника сияния с уже знакомой неправильностью.

Измененный.

В его квартире.

Радмир невольно закатил глаза к небу. 'Ну почему его нельзя просто оставить в покое?', завопил его усталый мозг, но тут же получил довольное уханье где-то внутри себя в ответ. Архонтская сущность пробудилась от сонного состояния, в которое ее возвело совещание, и стала активно, с предвкушением, готовиться к хорошей драке.

Алв недовольно хмыкнул. Это уже походило на психологическое расстройство, такое раздвоение личности. В конце концов, эта сущность внутри него и есть он сам.

Стоило только четко сформироваться этой мысли, как он всем своим существом почувствовал предвкушение. Не где-то там, в глубине себя, а именно всей своей сутью. Он даже остановился. И это все? Нужно было только самому себе признаться в том, что он и есть архонт? Но ведь он и до этого не отказывался от этой своей стороны! Как это вообще работает?

В прошлые разы ему помогала ментальная программа Родики, но и она не может ответить на все вопросы. А так называемая память крови молчит, зараза.

Радмир устало покачал головой.

Со стороны он, наверное, мог показаться остальным прохожим странным. Сам по себе остановился, без видимых причин. Строит какие-то рожи, глаза закатывает к небу, головой качает. Ну вылитый сумасшедший. Вот только прохожих в столь поздний час в этом районе не было. Поэтому никто не мог ничего ему сказать или подумать об этом.