Весь Дэн Браун в одном томе
Шрифт:
Новость о кончине Вальдеспино немедленно заставила замолчать тех, кто требовал расследования его «преступлений». Теперь же заговорили даже о необходимости извиниться перед его памятью. В конце концов, все улики против Вальдеспино были косвенными, их легко могли сфабриковать враги епископа.
Мартин уже подходила к дверям дворца, когда рядом внезапно возник Суреш Бхалла.
— Вы у нас герой! — с воодушевлением сообщил он. — Славься, monte@iglesia.org — провозвестник истины и верный ученик Эдмонда Кирша!
— Суреш, Монте — это не я, — вытаращила глаза Моника. — Клянусь!
— Знаю, что вы — не Монте, — уверил ее Суреш. — Кто бы он ни был, он гораздо
— На том и остановимся, — сказала Мартин. — Мне нужна уверенность, что не будет утечки информации из дворца. И еще: телефоны, которые ты украл ночью…
— Уже давно в сейфе в апартаментах принца. Как и было обещано.
Мартин наконец вздохнула свободно — Хулиан только что вернулся во дворец.
— Да, и кое-что еще, — начал Суреш. — Мы только что получили список от нашего телефонного оператора. Никаких звонков из дворца в музей Гуггенхайма вчера вечером не поступало. Кто-то сфальсифицировал номер, чтобы обманом внести Авилу в список гостей. Мы разбираемся с этим.
Моника рада была узнать, что роковой звонок не имеет ничего общего с Королевским дворцом Мадрида.
— Пожалуйста, держи меня в курсе, — попросила она, уже подходя к дверям.
Журналисты на площади шумели все громче.
— Ну и толпа, — заметил Суреш. — Неужели вчера вечером случилось что-то занятное?
— Да так… есть несколько новостей.
— Да ну-у-у-у? — протянул Суреш. — Амбра Видаль появилась в новом дизайнерском платье?
— Суреш! — Моника расхохоталась. — Хватит дурачиться. Мне уже пора.
— Что на повестке дня? — Он показал на стопку бумаг у нее в руках.
— Много всего. Во-первых, протокол коронационной церемонии для журналистов, потом мне надо поговорить о…
— Господи, какая вы скучная, — фыркнул он и побежал вниз по лестнице.
Моника рассмеялась. Спасибо, Суреш. И тебе тоже удачи.
Она распахнула двери. На залитой солнцем площади толпились репортеры и операторы. Сколько же их — никогда она не видела такого ажиотажа возле дворца. Моника вздохнула, поправила очки, собралась с мыслями. И сделала шаг навстречу слепящему солнцу Испании.
Наверху, в королевских апартаментах, Хулиан, переодеваясь, смотрел по телевизору пресс-конференцию Моники Мартин. Принц очень устал и наконец мог по-настоящему расслабиться: он знал, что Амбра дома и крепко спит. Слова, которые она сказала в конце телефонного разговора, наполнили его сердце радостью.
Хулиан, для меня невероятно важно, что ты готов начать все сначала, только вдвоем, вдали от любопытных глаз публики. Любовь — личное дело каждого, мир не обязан знать подробности.
В скорбный день смерти отца Амбра подарила ему оптимизм и надежду.
Он собрался повесить пиджак на плечики, но случайно наткнулся на что-то в кармане. Бутылочка с морфием из больничной палаты отца. Он нашел ее на столике перед епископом — пустую.
В темной палате, осознав горькую истину, Хулиан опустился на колени и помолился о двух старых верных друзьях. Потом тихо опустил бутылочку в карман пиджака. Прежде чем выйти из палаты, он осторожно поднял залитое слезами лицо Вальдеспино с груди короля, а затем ровно усадил епископа на больничный стул.
И сложил ему руки, как для молитвы.
Любовь — личное дело каждого. Амбра научила его этому. Мир не обязан знать подробности.
Глава 104
Гора Монтжуик высотой около ста восьмидесяти трех метров находится на юго-западе Барселоны.
Вершину ее венчает одноименная крепость — это сильно растянутое в длину фортификационное сооружение семнадцатого века стоит на краю крутого обрыва, с которого открывается величественный вид на Балеарское море. Здесь же, на горе, расположено массивное здание в стиле ренессанс — Национальный дворец Каталонии, принимавший Всемирную выставку 1929 года.Кабинка канатной дороги медленно ползла вверх, до вершины оставалось еще полпути. Роберт Лэнгдон, покачиваясь вместе с кабинкой, смотрел вниз на пышную зелень. Наконец-то он выбрался из города. Нужно было просто поменять угол зрения, думал он, наслаждаясь мирным пейзажем и теплом полуденного солнца.
Проснувшись в гранд-отеле «Принцесса София» довольно поздно, он принял обжигающе-горячий душ, заказал плотный завтрак — яйца, овсянка, пончики чуррос [385] — и выпил целый кофейник кофе «Номад» [386] , перескакивая с канала на канал и просматривая утренние новости.
385
Чуррос, или чурро — традиционный испанский десерт из заварного теста в виде палочек, который или обжаривают во фритюре, или выпекают.
386
«Номад» — самый популярный в Барселоне кофе особой обжарки.
Как он и подозревал, в медиапространстве безоговорочно царил Эдмонд Кирш вместе с его открытием. Ученые-эксперты горячо обсуждали теорию футуролога и ее потенциальное влияние на мировые религии. Будучи преподавателем, чье дело жизни — учить, Лэнгдон не мог сдержать улыбки.
Диалог всегда важнее, чем консенсус.
Шагая по утренним улицам, он обратил внимание на оживленную торговлю автомобильными наклейками: «Кирш — мой второй пилот» или «Седьмое царство — царство Бога». А на уличных лотках рядом со статуэтками Девы Марии невесть откуда появились болванчики с качающимися головами Чарлза Дарвина.
Капитализм всегда вне конфессий, размышлял Лэнгдон, вспоминая утреннюю сценку, которая понравилась ему больше всего, — скейтбордист на доске и в футболке, на которой написано от руки:
Медиа сообщали, что личность информатора, сильно повлиявшего на события прошлой ночи, так и осталась загадкой. Очень расплывчато СМИ высказывались и о том, какую роль сыграли в ночных происшествиях и другие их участники — Регент, покойный епископ Вальдеспино, пальмариане.
Все это, конечно, были сплошные домыслы.
К счастью, на смену ажиотажу вокруг жестокого убийства Кирша постепенно приходило искреннее восхищение его работой. Мощный финал презентации и вдохновенный рассказ о прекрасном будущем человечества нашли отклик в сердцах миллионов — и буквально за одну ночь классические книги о технологиях возглавили списки бестселлеров.
ИЗОБИЛИЕ: БУДУЩЕЕ ЛУЧШЕ, ЧЕМ ВЫ ДУМАЕТЕ [387]
387
Стивен Котлер, Питер Диамандис. Изобилие: будущее лучше, чем вы думаете / Abundance: the future is better than you think.