Весь Дортмундер в одном томе

«Этот адрес есть на визитке».

«Да, я видел его».

«До свидания, мистер Дортмундер».

«Да-а, до свидания», попрощался Дортмундер и повесил трубку. Он повернулся к Мэй, которая вернулась в свое кресло и смотрела на него сквозь сигаретный дым глазами полными тревоги. «Он не угрожал мне», успокоил Дортмундер.

Mэй не унималась. «Я не понимаю».

«Он мог бы сказать, «Я держу тебя на крючке, я могу вернуть тебя обратно в тюрьму». Он даже мог сказать, «Я все обдумал и хочу забрать свои слова обратно». Есть много вещей, которые он мог бы сказать, но не произнес ни одной из них»

Мэй продолжала нахмурившись. «Итак?»

«Он не угрожал мне», повторился Дортмундер, «однако это было намного опаснее, чем, если бы он грозил мне».

«Что он хотел?»

«Я предполагаю, что встречи с Чонси в его доме через полчаса».

«Будет лучше, если ты пойдешь».

«Не нравится мне все это, Мэй».

«Тем не менее, тебе лучше пойти».

Дортмундер вздохнул. «Да, я знаю». И он присел, чтобы натянуть ботинки обратно.

Мэй смотрела на него задумчиво, погрузившись в свои мысли, и когда он встал, чтобы уйти, она сказала, «Один вопрос».

«Какой?»

«То движение через дверь спиной назад, если несешь вещи в обеих руках. Это правда, люди действительно делают так».

«Конечно», согласился Дортмундер. «Именно так я и вышел».

«Тогда как ты мог столкнуться лицом к лицу с полицейским?»

«Это был другой вид двери», объяснил Дортмундер. «Она была без пружины. Я просто открыл ее, поднял ТВ и вышел».

Мэй еще более сдвинула брови. «И это все?»

«Они не спросили о двери», заметил Дортмундер. «Они могли бы, если бы мы напрямую говорили об этом. Однако сработала правильная тактика Стонвилера. Он заставил всех сконцентрироваться на заднице копа».

Мэй задумчиво кивнула. «Будь лучше осторожен с этими людьми», предостерегла она.

«Я думаю также», согласился с ней Дортмундер.

Глава 3

Сырым ноябрьским днем, когда Дортмундер прошел мимо дома в третий раз, открылась парадная дверь, из которой выглянул мужчина с длинными желтыми волосами и окликнул

– Мистер Дортмундер?

Дортмундер убавил шаг, но не остановился. Он быстро посмотрел через улицу, как будто не видел и не слышал, что сказал этот человек, но почти сразу же после этого остановился и оглянулся.

Дом находился по одной стороне с другими четырехэтажками из коричневого камня на тихой улочке Парка Авеню; дорогой дом в дорогом районе. Здание было довольно большое с десятком поразительно широких бетонных ступенек, ведущих к парадному входу на втором уровне. Цветы, плющ и несколько небольших вечнозеленых кустов в бетонных корзинах размещались по правой стороне лестницы.

Дортмундеру понадобилось двадцать минут на метро, чтобы добраться сюда. И он провел последнюю четверть часа, осматривая дом и обдумывая все моменты. Коттедж выглядел анонимно, помимо очевидных признаков того, что его жители должны иметь деньги. И неважно как долго Дортмундер вглядывался в дом, он все же не мог понять, почему кто–либо живущий там так напрягается, чтобы снять его с крючка тяжкого уголовного преступления, а затем пригласить его для беседы. Он прошелся первый раз по кварталу, чтобы выяснить положение вещей, второй раз – надеясь увидеть задний двор дома, но его не было и третий – он просто прогуливался, чтобы лучше думалось.

А теперь какой-то высокий желтоволосый парень в темно-синем полосатом костюме, белой рубашке и синем галстуке с рисунком стоит, ухмыляясь, и зовет его по имени.

Дортмундер не торопился. Продолжая стоять там, где и прежде, на тротуаре, он изучал парня также внимательно, как и прежде дом. То, что он увидел, не выглядело обнадеживающе. Парню было лет под сорок, сильно загорелый, очень подтянутый и все в нем говорило об обладании большим состоянием; его одежда банкира, его самоуверенная улыбка, особняк в котором он жил. Абсолютно все, за исключение желтых волос длиной до плеч, ниспадающих волнами вокруг его лица некрасиво и небрежно, но очень по–мужски.

Как рыцарь в крестовом походе. Нет, еще лучше, как один из тех викингов налетчиков, которые вели разгульный образ жизни на английском побережье. Викинг-варвар, вот кем он был, плюс ко всему, он мог купить за деньги весь цивилизованный мир.

Он также был готов позволить Дортмундеру рассматривать его вечно. Он стоял, ухмыляясь, изучая Дортмундера в свою очередь, пока последний не произнес

– Это вы Чонси?

– Арнольд Чонси – согласился он. Сделав шаг в сторону, он указал на открытую дверь.

– Может быть, войдете?

Дортмундер пожал плечами, согласно кивнул и начал подниматься по ступеням в дом.

Широкий покрытый ковром коридор виднелся в открытой двери, через которую можно было увидеть изысканные, ручной работы деревянные стулья в комнате с глянцевым полом и высокими окнами. По левой стороне холла находилась лестница с красной дорожкой и перилами из темного дерева ведущая наверх. Белый рассеянный свет, возможно от лампы вверху, освещал все ступеньки. Справа от прихожей виднелись раздвижные двери из темного дерева, одна возле другой, но закрыты. Несколько больших картин в тяжелой оправе висели на бледных стенах над изящными небольшими столиками. Тишина царила во всем доме.

Чонси последовал за Дортмундером внутрь, захлопнул за собой дверь и указал на лестницу, произнеся, «Поднимемся в гостиную». Он имел один из тех странных акцентов, услышав который, американцы думают, что он является англичанином, а англичане уверены, что этот человек из Америки. Дортмундеру показалось, что в голосе мужчины он учуял обман.

Они поднялись в гостиную, которая выглядела как обычная комната, но без телевизора, где Чонси предложил Дортмундеру присесть в удобное покрытое бархатом кресло, спросил, что бы он хотел выпить.

– Бурбон – ответил Дортмундер.

– Со льдом.

– Хорошо – согласился Чонси.

– Я, пожалуй, выпью с вами.

Бар, укомплектованный небольшим холодильником, находился в дальней стене под широкими и заполненными книгами полками. Пока Чонси наливал, Дортмундер осмотрел оставшуюся часть дома: персидский ковер, столы и стулья под старину, большие декоративные лампы и картины на стенах. Их было несколько, в основном небольшого размера, за исключением одной огромной, шириной в три фута и возможно повешенной слишком низко. На ней была изображены сцена из средневековья. Тощий мужчина с выступающим животом, одетый в разноцветную одежду шута и шапку с колокольчиками, танцевал вдоль дороги, играя на небольшой флейте. Дорога вела в правую сторону, в темноту. За шутом следовала целая толпа людей, все с напряженными лицами и широко открытыми глазами. Они, по-видимому, должны были изображать разнообразие человеческих типов: толстый монах, высокий рыцарь в доспехах, низкая толстая женщина с корзиной и другие.

Чонси поднес напиток Дортмундеру, спросив:

– Вам нравится та картина?

Дортмундеру не понравилась ни одна из них, он вообще не любил живопись.

– Конечно – подтвердил он.

– Это Винбис – произнес Чонси. Он стоял рядом с Дортмундером, задумчиво улыбаясь живописи, пересматривая ее позицию на стене или вообще свое отношение к ней или даже право собственности на нее.

– Вы слышали о Винбис?

– Нет – Бурбон был восхитителен, очень хорошей марки. Дортмундер не узнал форму бутылки, когда Чонси наливал.