Весь Дортмундер в одном томе
Шрифт:
Практически не останавливаясь на этот внутренний монолог, он направился ко своему одиноко стоящему бокалу. Пока он шел, коп подал ему знак. Это не был прямолинейный взгляд, подзывания пальцем или махание рукой, ничего из этого. Он поднял свой бокал, доброжелательно улыбнулся в бокал, поставил его обратно на стол и посмотрел в никуда. Это все, что он сделал, но это явно было приглашением, типа «давай, подходи, присаживайся, давай знакомиться».
Сначала то, что должно быть сначала. Дортмундер пошел за своим бокалом, увидел, что в нем практически ничего не осталось, опустошил бокал и направился к диванчикам, унося его с собой. По дороге он даже не посмотрел
– Занято?
– Присаживайтесь,– ответил коп. У него был приятный мягкий глубокий голос, с легкой хрипотцой, он вполне мог бы петь молитвы в каком-нибудь церковном хоре.
Дортмундер уселся напротив копа, стараясь держать свои колени подальше от колен незнакомца, а потом запрокинул голову, чтобы залить в себя немного бурбона. Когда он опустил голову и поставил стакан на стол, коп протянул через стол какую-то карточку и сказал:
– Позвольте представиться. Он не улыбался, не ухмылялся, но можно было точно сказать, что он явно был собой доволен.
Дортмундер наклонился вперед, чтобы посмотреть, что написано на карточке, чтобы при этом не трогать ее руками. Визитка, цвета слоновой кости, забавный шрифт голубого цвета, посередине было написано:
ДЖОННИ ЭППИК по найму
а в нижнем правом углу был адрес и телефон:
598 E. 3rd St.New York, NY 10009917-555-3585
Восточная Третья улица? Вдоль реки? Кому там вообще может что ли понадобиться? Это была часть Манхэттена, поэтому, чтобы попасть туда, практически требовалась виза, если в этом была какая-то необходимость, но, по большей части, таковой не было.
Телефонный номер был мобильным, код сотовых операторов Манхэттена. Поэтому Джонни Эппик мог всегда сказать, что он на Восточной Третьей, если ему кто-то позвонит, а сам может быть в этот момент в Омахе, и кто узнает?
Но важнее адреса и телефона была небольшая приписка под его именем: По найму. Дортмундер, прочитав эту фразу, нахмурился, не поднимая головы, перевел взгляд на Джонни Эппика, если это действительно был он, и спросил:
– Вы не коп?
– Уже семнадцать месяцев как нет,– ответил Эппик и на этот раз ухмыльнулся. – Отработал двадцать лет, закрыл все дела и решил стать внештатным сотрудником.
– Хм,– выдал Дортмундер. Получается, что убрать копа из Полицейского управления Нью-Йорка можно, а вот Полицейское управление Нью-Йорка из копа нет.
И сейчас этот бывший коп продолжал делать вещи, присущие копам: от достал из внутреннего кармана куртки фотографию, цветную, примерно в два раза больше визитки, протянул ее и спросил:
– Что скажешь?
Похоже было на какой-то переулок, заброшенный и неприглядный, как большинство переулков, виднелись запасные двери магазинчиков в неровных рядах кирпичных зданий. Какой-то парень проходил рядом с одной из таких дверей, двумя руками держал компьютер. Парень был одет во все черное, и он сгорбился так, словно этот компьютер был очень тяжелым.
Дортмундер не всматривался особо в фотографию, бросил быстрый взгляд, покачал головой и сказал:
– Сожалею, но я никогда его раньше не видел.
– Ты видишь его каждое утро, когда бреешься,– отчеканил Эппик.
Дортмундер нахмурился. Что это, какой-то трюк? Это что, был он на фотографии? Пытаясь узнать себя в этой крючковатой
темной фигуре на фоне кирпичей, он спросил:– Что тут вообще происходит?
– Это задний вход в здание H R,– пояснил Эппик. – Воскресенье полдень, не сезон налогов, они закрыты. Ты вынес оттуда четыре компьютера, не помнишь?
Конечно же, Дортмундер помнил. Когда у тебя одна работа за другой, все в конечном итоге смешивается. – Я уверен, что это не я,– ответил он осторожно.
– Слушай, Джон,– уже без интриги сказал Эппик, потом сделал паузу, делая вид, что он очень вежлив и тактичен:
– Ты не против, если я буду звать тебя Джон?
– Наверное, да.
– Хорошо. Джон, дело в том, что, если бы я хотел предоставить это как улику своим бывшим сослуживцам, ты бы уже давно был в месте, где все ходят в особых костюмчиках, понимаешь, о чем я?
– Нет,– сказал Дортмундер.
– А на мой взгляд, все очевидно,– пожал плечами Эппик. – Одна руку моет другую.
Дортмундер кивнул. Кивнув подбородком на фотографию, он спросил:
– А это какая рука?
– То, что тебе нужно, Джон…
– Негатив, я полагаю
Эппик с грустью покачал головой.
– Прости, Джон,– сказал он. – Это цифра. И в компьютере навсегда. И в том, который никогда не сможешь утащить, тем более сдать его своему дружку Арни Олбрайту.
Дортмундер удивленно приподнял одну бровь.
– Ты слишком много знаешь,– недовольно сказал он.
Эппик нахмурился.
– Это угроза, Джон?
– Нет!
Испугавшись, практически смутившись, Дортмундер почти заикался:
– Я только, ты так много знаешь, я не понимаю, откуда ты столько знаешь, в смысле, почему тебе столько нужно обо мне знать, вот и все. Не то чтобы ты знаешь слишком много. Просто так много Вы так много знаете, уммм, мистер Эппик.
– Тогда все в порядке,– спокойно ответил Эппик.
В этот момент его диалог прервался на секунду, когда сразу за ними открылась входная дверь, и вошли двое парней, которые внесли с собой чуточку уличного воздуха. Дортмундер сидел лицом к двери, а Эппик лицом к бару, и даже если Дортмундер и узнал эту парочку, он не подал вида. Да и Эппик не заметил, как свежеприбывшая кровь прошла мимо него.
Первым из двоицы был парень с ярко-оранжевой головой цвета морковки, он шел уверенно и твердо, словно жаждал, чтобы ему на плечо насыпали алмазов; второй парень был моложе, он выглядел нетерпеливым и осторожным в то же время, словно он очень хотел поужинать, но его смутили странные звуки, доносящиеся с кухни.
Эти двое поначалу не заметили Эппика, но когда они вошли внутрь, дверь за ними закрылась, и тут они еще с секунду-две колебались, но потом спокойно, не торопясь, работая, так сказать под прикрытием, пройдя мимо Энди Келпа, словно не знакомы с ним, они пошли в другую сторону, сначала к Пойнтерам и Сеттерам, оттуда к телефонной будке и дальше в заднюю комнату.
Надеясь, что Эппик не заметил ничего странного в этом приходе и уходе, пытаясь игнорировать разбушевавшихся бабочек в животе, Дортмундер как можно тверже сказал:
– Я имею ввиду, что это и правда вопрос. Знать столько обо мне, раздобыть эту фотографию и все прочее. В чем смысл?
– А смысл в том, Джон,– начал Эппик,– что у меня есть клиент, он нанял меня, чтобы начать поиски под его началом.
– Поиски.
– Именно так. Я изучил вопрос, просмотрел старые отчеты по задержанию, ну, знаешь, «почерк» того и этого, у меня все еще есть доступ к таким данным, и пришел к выводу, что ты именно тот парень, который захочет мне помочь в этом поиске.