Весь Гамильтон Эдмонд в одном томе

Бокер проницательно предположил:

— Может, они расплачивались с ним не товаром.

— Наркотиками, ты хочешь сказать? — спросил Кеттрик. Он знал, что коротышки все еще изготовляли и употребляли свой особый вид наркотика, применяемого в некоторых религиозных обрядов. Это разрешалось, если не сопровождалось торговлей этим веществом.

— С него станется. Эта штука сейчас черти сколько стоит — ее ведь очень мало. Только они, конечно, не просто так ему отдавали это зелье, хотя в деревне не заметно ничего нового и необычного. Но это заметно по тому, как они ведут торговлю.

Бокер покачал головой:

— Но Веллан сказал, что Сери просил слишком высокие цены. Так что, может, его поездка просто ничем не кончилась.

Он почесал свою серебристую гриву черным засаленным пальцем и добавил:

— Но черт меня подери, ума не приложу, зачем ему было приезжать. Сери, собственной персоной. И не один раз, а несколько. Рынок вряд ли стоит того.

Это было утро четвертого дня их визита. В полдень Бокер пришел сообщить, что все наладочные работы завершены.

— Займись торговлей, — сказал Кеттрик.

— Куда ты идешь?

— Надо задать пару вопросов. — Кеттрик нахмурился, чувствуя себя несколько в глупом положении. — Вам нужно держаться друг друга. Может, придется срочно взлететь.

— Хм, — только и произнес Бокер. — И до тебя дошло.

— Что дошло?

— Не знаю, сказал Бокер, — в том-то и дело. Но я не слишком доверяю твоим маленьким друзьям, Джонни. Они какие-то странные. — И он наклонился поближе к Кеттрику. — Глеван говорит, что это знак. — Он улыбался, но глаза его оставались серьезными. — Ты присматривайся, ага?

— Буду присматриваться. — Кеттрик пошел, пробираясь через ярмарочную толкотню повозок и небольших навесов, под которыми отдыхали люди возле ржавого тела «Греллы». Грузовой люк судна был открыт, подъемник трещал и стонал под весом загружаемых и выгружаемых грузов. Это была обычное, очень мирное зрелище, и бояться этих людей показалось настолько смешным, что Кеттрика чуть не рассмеялся вслух.

— Всего лишь задать несколько вопросов, — подумал он. — И потом в путь.

Чай вышла из тени какой-то лавки и последовала за ним.

Улица усаженная деревьями блестела на солнце будто ряд фантастических факелов, белое цветение подчеркивало красноту листвы. Протоптанная тропинка тепло касалась ног, благоухала смятой травой. И появление Ниллэн, идущей навстречу ему из деревни, показалось вполне естественным.

— Джонни! — закричала она. — Я как раз иду к тебе. — На ней был длинный пестрый шелковый шарф — подарок Кеттрика — и цветы в ее неестественно ярких волосах. — Торговля закончена?

— Еще нет, — сказал Кеттрик. — Мне просто хотелось немного побродить. Давно я здесь не был.

Девушка улыбнулась Кеттрику своими янтарными глазами.

— Я прогуляюсь с тобой. — Потом она заметила Чай, серую огромную фигуру в тени деревьев.

— О, Джонни, отправь ее обратно, пожалуйста. Я боюсь ее.

Кеттрик пожал плечами и что-то коротко бросил Чай на ее языке. Та послушно повернулась и пошла обратно к кораблю. Ниллэн чуть содрогнулась в невольном жесте облегчения.

— Такая огромная, злая и печальная. Я не могу смеяться в ее присутствии. — Ниллэн взяла Кеттрика за руку. — Куда мы пойдем?

— Куда бы тебе хотелось? Но после того, как я поговорю с твоим отцом.

— О, Джонни, извини, но отец поехал в Третью Деревню, — девушка говорила о деревне на третьем изгибе реки к северу отсюда. — Он вернется до заката. Тогда и поговоришь с ним.

— Ну, — сказал Кеттрик, — в таком случае у меня нет выбора. — Но он был раздражен, будто Веллан сделал это преднамеренно, чтобы избежать встречи с ним. Глупо, конечно. Веллан не мог знать о его приходе.

Они шли вдоль аллеи деревьев, Ниллэн держала его за руку как в былые времена, и он подстраивал свой шаг под семенящую походку ее крошечных ножек, обутых в сандалии.

Деревня замерла в полуденной жаре. Отовсюду доносились запахи приготовляемой пищи. Несколько детей играли на улице. Дверь Высокого Дома была открыта, внутри не было ничего, кроме прохладной тени. Кеттрик и Ниллэн пересекли лужайку, за которой был широкий пыльный переулок, тянувшийся от извивающегося рядом небольших домиков с соломенными крышами, который постепенно переходил в тропу сквозь густые, похожие на джунгли, заросли, и наконец вел прямо в другую деревню.

Дома в этот день казались Кеттрику необычно спокойными, будто большинство людей покинули свои жилища или сидят внутри затаившись и выжидая чего-то. Он пытался объяснить это себе — действительно, ведь они все возле корабля. Жители деревни уже распродали весь свой товар, а люди, сейчас окружающие «Греллу», пришли из более удаленных мест.

Ниллэн беспечно болтала. О Кеттрике. О Земле. О Тананару. О том, что он делал там и чем только собирается заняться.

— Что ты будешь делать, Джонни?

— То же что и всегда. Торговать.

— Но если они найдут тебя. МК то есть. Ты не должен доверять всем, кто-то выдаст тебя.

Вместо ответа Кеттрик рассмеялся.

— А если ты встретишь Сери, — сказала она. — Ты уже чуть не столкнулся с ним. Он не донесет?

Об этом не волнуйся, — успокоил ее Кеттрик и свернул с главной дороги на узкую тропинку. Деревья плотнее обступали их с обеих сторон, погружая все в глубокую тень, сквозь которую пробивался медный блеск солнечного света, колеблющегося вместе с движением ветвей. Вскоре тропинка поползла вверх к ряду холмов, нависавших над джунглями.

— Ниллэн отпустила его руку и некоторое время шла в тишине, как яркая голубая бабочка, танцующая в темном туннеле перед ним.

— Сери не скажет, — продолжил Кеттрик. — Он мой друг, ты ведь знаешь.

— Да.

— Я на него тоже не донесу.

Девушка ответила тихо и не сразу:

— О чем?

— О том, чем он занимается здесь.

Ниллэн остановилась и повернулась, замерев около пунцовой виноградной лозы, грациозно обвивавшей дерево.

Она спокойно ответила:

— Но, Джонни. Он торгует. Так же как и ты.

— Не как я. Иначе поле него мне бы здесь ничего не осталось.

Девушка рассмеялась.

— Это правда.

— Что он покупает? Наркотики? Маленьких девчонок, которым хочется повидать далекие страны?

Ниллэн приблизилась к нему. Ее янтарные глаза сверкали:

— Мне не велели говорить об этом.

— О. Ну а что мне сделать, чтобы заставить тебя?

— Я жадная. — И девушка склонила на бок голову и вытянула вперед обе руки. — Я хочу сиять и сверкать, хочу чтобы музыка звучала при каждом моем шаге.