Весь Карл Май в одном томе

— Мы будем говорить только с тобой; пойдем в дальнюю комнату. Остальные могут приняться за обычную работу.

В следующий миг эти остальные исчезли. Когда мы уселись в комнате, конакджи встал перед нами с гримасой бедного грешника.

— У тебя была целая ночь, чтобы подумать, признаешься ли ты во всем или же нет, — начал я. — Мы ждем твоего ответа.

— Господин, — молвил он, — мне не нужно было ни о чем думать. Я могу сказать лишь одно, что я невиновен.

Теперь он принялся рассказывать перипетии минувшей ночи, находя в этом выгоду для себя. Всю ночь он думал о том, как оправдаться, и искусно прибегал к уверткам.

Чтобы обмануть его, я произнес наконец:

— Похоже, мы заподозрили тебя без всякой причины; я готов принести подобающее извинение.

— Господин, я не требую ничего. Мне достаточно знать, что ты считаешь меня честным человеком. Ты — чужак в этой стране и не знаешь здешних условий. Стоит ли удивляться, что ты совершаешь такие ошибки. Похоже, твои люди тоже не из здешних мест. Тебе подобало бы взять с собой в проводники какого-нибудь местного жителя, пусть даже на время; ты мог бы полностью положиться на него в таких щекотливых ситуациях.

Ага! Вот он и раскрыл свой замысел. Я согласился, сказав в ответ:

— Ты прав. Надежный проводник дорогого стоит. Но ведь именно потому, что я чужеземец, мне не стоит брать проводника.

— Почему?

— Я не знаю людей. Я легко мог бы положиться на человека, который не заслуживает моего доверия!

— Это правда.

— Ты не знаешь надежного проводника для меня?

— Может, есть такой. Мне, конечно, надо знать, куда вы держите путь.

— В Каканделы.

Это была неправда, но у меня имелась причина, чтобы назвать именно это место. Его лицо тотчас приняло разочарованный вид; он торопливо спросил:

— Я этого не ожидал, господин.

— Почему нет?

— Потому что вчера я слышал, что вы поедете совсем в другом направлении.

— В каком же именно?

— В том же, что и те пятеро всадников, побывавших здесь вчера.

— Ах так! Но кто же это тебе сказал?

— Они это упомянули, когда говорили о вас. По их словам, вы давно уже преследуете их.

— Соглашусь, но теперь я потерял к ним интерес.

— Верно, господин, у вас есть очень веский резон так внезапно переменить планы? — спросил он доверительным тоном.

— Я устал, — ответил я, — гоняться за этими людьми; они всегда ускользают от меня. То и дело попадаешь в неприятные положения и допускаешь необъяснимые промахи. Ты ведь сам это видел.

— О, со вчерашнего дня мы не хотим даже говорить об этом. Что случилось, то случилось; нужно это забыть. Сильно же, наверное, оскорбили тебя эти пятеро всадников.

— Необычайно.

— Что ж, ты так долго преследовал их, что было бы глупо отказаться от своих планов именно сейчас, когда ты вот-вот можешь настичь их, если всерьез возьмешься за дело.

— Откуда ты это знаешь?

— Сужу по тому, что узнал от них. Ты ведь знаешь, наверное, куда они едут?

— Откуда мне знать? Я и отказался их дальше преследовать, потому что не знаю, куда они направились. Мне надо выискивать их следы, обследовать окрестности и заниматься расспросами. Пока я что-нибудь узнаю наверняка, они давно минуют горы. Так что, лучше мне ехать другим путем.

С таинственной миной на лице он обратился ко мне:

— Сейчас ты узнаешь, эфенди, что я вовсе не жажду мести. Наоборот, я окажу тебе большую услугу; я подскажу, где ты можешь найти этих людей.

— Ах, ты знаешь это! Куда же они ускакали?

— Отсюда на Глоговик. Они спрашивали меня, сколько туда ехать, и я описал им весь путь.

— Великолепно! — вскрикнул я, радуясь. — Эта новость для меня, конечно, очень важна. Мы сегодня же поскачем в Глоговик. Но узнаем ли мы там, куда они направятся дальше?

— Об этом тебе нечего даже спрашивать, потому что я все знаю.

— Они были как-то уж слишком болтливы с тобой!

— О, нет; я все подслушал.

— Тем лучше, а то я подумал, что они задумали тебя обмануть. Итак, куда они намерены ехать?

— В Фандину. Это место лежит по ту сторону Дрины. Там они хотят сделать остановку, вот там ты их и поймаешь.

Мне было ясно, что поездку в Фандину он выдумал, но все-таки я спросил:

— А ты не знаешь дорогу из Глоговика в Фандину?

— Знаю; как же, очень хорошо! Я сам из тех краев. Вы минуете очень интересные места, например, знаменитую Чертову скалу.

— Почему она носит это имя?

— Ты христианин и, стало быть, знаешь, что шайтан искушал Ису бен Мариама [1198] . Ему не удалось это; тогда он ушел восвояси и сделал первую остановку лишь у этой скалы. В гневе он ударил по ней кулаком, вложив в удар всю адскую ярость; огромная махина скалы треснула посредине. Дорога, которой вы поедете, ведет мимо этой расселины.

1198

Иса бен Мариам — Иисус.

— Это легенда?

— Нет, это правда. Эту скалу до сих пор зовут Чертовой скалой.

— Интересно будет глянуть на нее.

— Потом вы окажетесь в глухом лесу, где среди скал лежит знаменитая Джевахири-магара, Пещера Сокровищ.

— А что за история связана с ней?

— Некая фея полюбила простого смертного. Повелитель царства фей, сострадая мукам ее любви, позволил ей соединиться с возлюбленным. Однако ей пришлось отказаться от своих волшебных даров, обрести человеческий облик и обречь себя на смерть. Фея согласилась и низошла на землю. Ей было позволено взять с собой все свои сокровища. Но пока она спешила в наш мир, возлюбленный изменил ей. Тогда она впала в скорбь и удалилась в пещеру. Рассыпав свои сокровища, она изошла слезами. Когда в эту пещеру приходит человек, у которого нет на душе тяжкого греха, он находит один из этих камней. Многие, очень многие люди входили в пещеру в нищете, а выбирались оттуда в богатстве, ведь сокровища феи несравнимы ни с чем.

Он испытующе посматривал на меня сбоку, чтобы понять, какое впечатление произвела эта легенда. Так вот какой была та приманка, которой он заманивал к углежогу его жертв! Если учитывать, сколь суеверны люди в здешних краях, то вовсе не удивительно, что даже богатые люди верили подчас этой глупой истории.

С особым придыханием хозяин добавил:

— Я сам знаю нескольких человек, которые нашли там драгоценные камни.

— Уж не ты ли? — спросил я.

— Нет; я не искал камень, потому что слишком стар. Камни откроются лишь тем, кому еще нет сорока.

— Стало быть, фея предпочитала юношей старикам! Тебе раньше надо было пускаться на поиск сокровищ.

— Тогда я ничего не знал о пещере; у тебя же есть время — ты молод.

— Ба! Я богат — и у меня, пожалуй, хватит денег, чтобы купить себе один из таких бриллиантов.

Я мельком глянул ему в лицо и заметил, что оно изменило цвет. Он хотел приманить меня бриллиантами, я же насадил на свою удочку золото. Казалось, мы оба готовы были клюнуть на эти наживки. Он хотел заманить меня в пещеру; я же старался завлечь его к углежогу.