Весь Клайв Баркер в одном томе. Компиляция

— Не делай этого! — закричала она. В темноте она едва различала очертания его головы. — Возвращайся, возвращайся немедленно!

— Я скоро вернусь. Вот только поймаю рыбу.

— Галили, ты же сам сказал, в море полно акул.

— Чем больше времени я потрачу на болтовню с тобой, тем больше вероятность, что они доберутся до моей задницы. Так что, если не возражаешь, я займусь ловлей.

— Мне не надо никакой рыбы. Я уже не хочу есть.

— Но ты еще захочешь, — возразил он, и она поняла по голосу, что он улыбается. Потом она увидела, как он взмахнул руками и погрузился в воду.

— Сукин сын, — пробормотала она себе под нос. В голове ее теснились тревожные вопросы. Как долго он способен сдерживать дыхание? Сможет ли она понять, что ему угрожает опасность? И что делать, если она вдруг увидит акулу? Попытаться отвлечь внимание хищницы, поднять крик или забить кулаками в борт яхты? Не слишком удачная идея, особенно если учесть, что вода скрадывает все звуки. Если она перегнется за борт, акула может наброситься на нее прежде, чем она поймет, что происходит. Чего доброго, откусит ей руку или утащит в море.

Одно Рэйчел знала точно — как только Галили вернется, она потребует, чтобы он повернул к берегу и доставил ее домой, сукин сын, вот сукин сын, оставил ее одну, в темноте, с бешено бьющимся от страха сердцем…

Тут с другой стороны яхты до нее донесся какой-то всплеск.

— Это ты? — крикнула Рэйчел.

Ответа не последовало. Тогда она, натыкаясь в темноте на какие-то предметы, торопливо пересекла палубу.

— Галили, черт возьми! Ответь мне!

Она вновь услышала всплеск и уставилась в воду, пытаясь разглядеть источник звука, моля про себя, чтобы это был Галили, а не морская хищница.

— Господи, прошу тебя, сделай так, чтобы с ним ничего не случилось, — повторяла она, сама того не замечая. — Господи, сделай так, чтобы он остался цел и невредим.

— Ты молишься в точности как жительница этого острова, — раздалось во мраке.

Повернувшись на голос, Рэйчел увидела в воде нечто вроде большого черного буя. А вокруг него серебрились в свете звезд плавники бесчисленных рыб.

— А, это ты? — как можно спокойнее произнесла она, решив ни за что не выдавать своего страха и тем самым не подстрекать его к дальнейшим выходкам. — Поймал рыбу? Замечательно!

— Жил-был акулий бог, и звали его Кахолиа-Кане…

— Я не желаю этого слушать!

— Но ты только что молилась…

— Ничего я не молилась!

— Ну как же! Ты говорила: «Господи, прошу тебя!»

— Я молилась вовсе не твоим проклятым акулам! — закричала она, уже не в силах скрывать ярости и страха.

— А напрасно. Акулы все слышат. По крайней мере, акулий бог. И здешние женщины обычно молятся ему, когда их мужчины уходят в море.

— Галили!

— Да?

— Твоя шутка слишком затянулась. Прошу тебя, возвращайся на яхту.

— Сейчас. Вот только выберу себе подходящую жертву. — И она увидела, как он рукой схватил одну из рыбин, сновавших в воде. — Вот так! Отлично. Теперь можно и возвращаться.

И он, мощно загребая руками, поплыл к яхте. Рэйчел не сводила глаз с воды, опасаясь, что в темноте вот-вот блеснет акулий плавник. Но Галили без приключений достиг яхты.

— Возьми, — сказал он и протянул ей свою добычу. То была огромная рыбина, полная решимости вернуться в родную стихию; она так отчаянно билась, что Рэйчел с трудом удерживала ее обеими руками.

К тому времени, как Рэйчел положила рыбину на палубу, удостоверившись, что та не сможет перепрыгнуть через борт, Галили уже стоял в двух шагах от нее, и с него ручьями стекала вода.

— Прости, — сказал он, предупреждая ее упреки. — Я не подумал о том, что ты испугаешься. Мне казалось, ты понимаешь, что это всего лишь шутка.

— Шутка? Так ты врал насчет акул?

— О нет. Акулы здесь и правда водятся. И островитяне действительно говорят: «Улиули каи холо ка мано». Но не думаю, что они имеют в виду зубастых рыб с плавниками.

— Тогда кого же?

— Людей.

— Понимаю, — кивнула Рэйчел. — В темноте выходят на промысел всякие хищники. И самые опасные из них — люди.

— Им тоже нужно добывать себе пропитание, — согласился Галили.

— Но ты все равно ужасно рисковал, — заметила она. — Ведь здесь водятся и настоящие акулы.

— Они бы меня не тронули.

— Почему? Ты такой невкусный?

Он схватил ее за руку, привлек к себе и прижал ее ладонь к своей могучей груди. Сердце его колотилось, точно молот. Ей казалось, что лишь тонкий слой кожи отделяет ее ладонь от этого сердца, стоит ей захотеть, и она проникнет в его грудь и коснется бешено бьющейся мышцы. Сейчас она тоже ощущала его запах — от него пахло дымом, жареным кофе и соленой морской водой.

— Я знаю немало историй об акулах, людях и богах, — сообщил он.

— И все они правдивы?

— Абсолютно. Клянусь тебе.

— И что это за истории?

— О, существует четыре разновидности. Во-первых, легенды о людях, способных оборачиваться акулами. По ночам эти твари выходят на берег и похищают человеческие души, а иногда пожирают детей.

Рэйчел скорчила гримасу.

— Звучит не слишком забавно.

— А еще есть истории о людях, которые решили уйти в море и превратиться в акул.

— Почему?

— По тем же причинам, что я добыл себе яхту и покинул землю, — они устали притворяться. Им хотелось всегда находиться в воде, всегда пребывать в движении. Ты знаешь, что акулы умирают, как только перестают двигаться?

— Нет.

— А это правда.

— Значит, истории о таких людях — это вторая разновидность.

— Да. Есть еще истории о Кахолиа-Кане, его братьях и сестрах.

— Об богах акул?

— Да, они защищают моряков и корабли. Одна из акульих богинь живет в Перл-Харборе, охраняет покой мертвых. Ее имя Каахупахау. А самый великий из акульих богов носит имя Кухуаимуана. Длина его составляет тридцать саженей…

Рэйчел покачала головой.

— Мне очень жаль, но все эти истории мне не по вкусу.

— Подожди, осталась еще одна разновидность.

— Наверное, о людях, ставших богами? — предположила Рэйчел.

Галили молча кивнул.

— Нет, боюсь, эти мне тоже не понравятся, — вздохнула Рэйчел.

— Не спеши делать выводы, — возразил Галили. — Может, тебе просто встречались не те люди.

Рэйчел рассмеялась.

— А может, все это только сказки. Слушай, завтра я с удовольствием поговорю с тобой об акулах, богах и оборотнях. А сейчас давай будем самыми обычными людьми.