Весь Клайв Баркер в одном томе. Компиляция

Теперь он почувствовал боль и тошноту, но сопротивляться зову, звучавшему внутри, не мог. Он будет идти, даже если все его тело растрескается. Позже он вспомнил, что миновал заброшенный город и видел стальную башню посреди пустынного безмолвия. Но это было уже после того, как его путешествие закончилось — в простой каменной хижине, чья дверь открылась перед ним. Последние силы оставили его, он упал и перевалился через порог.

Глава 3

Когда он очнулся, дверь хижины оказалась закрыта, а его сознание было чистым и готовым к восприятию. По другую сторону тлеющего очага сидел старик с печальным, несколько глуповатым выражением лица — будто у клоуна, что лет пятьдесят подряд сносил оплеухи. Кожа его была пористая и жирная, а остатки волос — длинные и седые. Он сидел, скрестив ноги. Пока Яффе собирался с силами, чтобы начать разговор, старик приподнял ягодицы и громко пустил ветры.

— Ты отыскал путь сюда, — сказал он. — Я думал, ты не дойдешь. На этом пути многие погибли. У тебя сильная воля.

— Куда «сюда»? — едва смог спросить Яффе.

— В Петлю. Петлю времени. Я сделал ее, чтобы укрыться. Это единственное место, где я в безопасности.

— Кто ты?

— Меня зовут Киссун.

— Ты из Синклита?

На лице человека за очагом отразилось удивление.

— А ты много знаешь.

— Нет, не очень. Так, куски да обрывки.

— Мало кто знает о Синклите.

— Мне известно о нескольких таких людях.

— Да? — В голосе Киссуна послышалось напряжение. — Хотелось бы услышать имена.

— У меня были их письма, — начал было Яффе, но осекся: он забыл, где оставил письма — эти бесценные ключи, открывшие ему рай и ад.

— Чьи письма? — спросил Киссун.

— Людей, которые знали… которые догадывались об Искусстве.

— Да ну? И что же они там тебе сообщили? Яффе покачал головой.

— Пока не понял. Кажется, есть какое-то море…

— Есть. И ты, конечно же, хочешь узнать, где его найти, что с ним делать и как получить от него силу?

— Да.

— И что ты можешь предложить за науку? — спросил Киссун.

— У меня ничего нет.

— Позволь мне об этом судить, — сказал Киссун и поднял глаза к своду крыши, словно увидел что-то в клубившемся там дыму.

— Ладно. Бери у меня все, что захочешь, — сказал Яффе.

— Это справедливо.

— Мне нужно знать. Мне необходимо Искусство.

— Конечно, конечно.

— Я уже пережил все, что мне было нужно, — сказал Яффе. Взгляд Киссуна вновь обратился к Яффе.

— Да? Сомневаюсь.

— Мне нужно… мне нужно… («Что? — думал он. — Что тебе нужно?») Мне нужны объяснения, — сказал он.

— Ну, и с чего начнем?

— С моря, — сказал Яффе.

— А-а, с моря.

— Где оно?

— Ты когда-нибудь любил? — ответил Киссун.

— Думаю, да.

— Тогда ты дважды проник в Субстанцию. В первый раз — когда вышел из утробы, второй — когда спал с любимой женщиной. Или мужчиной, — старик засмеялся. — Не имеет значения.

— Субстанция — это море?

— Субстанция — это море. И в нем есть остров Эфемерида.

— Я хочу туда, — выдохнул Яффе.

— Ты туда попадешь. Как минимум еще один раз.

— Когда?

— В последнюю ночь своей жизни. Так бывает со всеми. Трижды люди окунаются в море Мечты. Если меньше — человек сходит с ума. Если больше…

— Что тогда?

— Он перестает быть человеком.

— А Искусство?

— Ну… Тут мнения расходятся.

— Ты владеешь им?

— Владею чем?

— Искусством. Владеешь ли ты Искусством? Можешь ли обучить меня?

— Возможно.

— Ты из Синклита. Один из них. Ты должен знать все.

— Один из них? — переспросил старик. — Я последний. Я единственный.

— Тогда поделись со мной. Я хочу изменить мир.

— Скромные, однако, у тебя амбиции.

— Хватит придуриваться! — воскликнул Яффе. Зашевелилось подозрение, что старик морочит ему голову. — Я не уйду с пустыми руками, Киссун. Обучившись Искусству, я смогу войти в Субстанцию, так ведь?

— Откуда ты знаешь?

— Скажи мне, это так?

— Так. Но повторяю вопрос: откуда ты знаешь?

— Я умею делать выводы, и я их делаю. — Яффе ухмыльнулся, куски головоломки стали складываться у него в голове. — Субстанция находится за пределами нашего мира, так? И Искусство дает возможность ступить за эти пределы в любое время, когда захочешь. Палец в пироге.

— А?

— Так кто-то называл это. Палец в пироге.

— Зачем же ограничиваться пальцем?

— И верно! Почему бы не сунуть туда руку?

На лице Киссуна проступило нечто, похожее на восхищение.

— Как жаль, что ты так слабо развит. А то я мог бы поделиться с тобой.

— Что ты сказал?

— В тебе слишком много от обезьяны. Я не могу открыть тебе тайны, которые храню. Они — слишком мощное оружие, они опасны. Ты не знаешь, что с ними делать. В результате ты загадишь Субстанцию ребяческими амбициями. А Субстанцию нужно оберегать.

— Я сказал… Я не уйду отсюда с пустыми руками. Я дам тебе все, что ты хочешь. Все, что у меня есть. Только научи.

— Ты отдашь мне свое тело? — спросил Киссун. — Отдашь?

— Что?

— Это единственное, что ты можешь продать. Так ты отдашь мне его?

Этот ответ смутил Яффе.

— Тебе нужен секс?

— Господи, нет.

— Тогда что? Не понимаю.

— Твоя кровь и плоть. Сосуд. Я хочу занять твое тело. Яффе смотрел на Киссуна, Киссун — на него.

— Ну так как? — сказал старик.

— Ты же не сможешь влезть в мою шкуру?

— Смогу, если ты ее освободишь…

— Я тебе не верю.

— Яффе, уж тебе-то, единственному из всех людей, не пристало говорить «не верю». Необычное — это нормально. Существуют временные петли — и мы сейчас находимся как раз в такой. В наших головах живут армии, готовые вступить в бой. Между ног у человека есть солнце, а в небе — влагалище. Правила написаны для всех сфер.

— Правила?

— Молитвы! Чары! Магия, магия! И ты прав, Субстанция — это ее источник, а Искусство — замок и одновременно ключ от замка. Ты думаешь, мне трудно влезть в твою шкуру? Неужели ты ничему не научился?