Весь Нил Стивенсон в одном томе. Компиляция

Он понял, что больше не в силах выносить дым и крики, примерно тогда же, когда его мочевой пузырь (не отличавшийся крепостью) начал жаловаться на выпитый кофе. Даниель бросил газету, увидел, что могавк куда-то исчез (возможно, его позвали в набег на верховья Гудзона), встал и пошёл искать место, где можно помочиться. Это оказалось несложно (труднее было бы найти место, где мочиться нельзя). Затем Даниель принялся прохаживаться по Расписной палате и Длинной галерее. В итоге его чуть не вымели вон при расчистке помещений, предпринятой по указанию палаты общин. Он был уже почти на улице, когда другой могиканин разыскал его и провёл обходными путями через залы комитетов в палату лордов, где поставил среди клакеров Роджера с напутствием вести себя так, будто он здесь по праву.

На Даниеля нахлынули нехорошие предчувствия. Он видел, как покатилась голова Карла I. Был с Карлом II почти до последнего вздоха, героически отбивая яростные атаки лейб-медиков. Наблюдал, перебарывая соблазн включиться, кабацкую драку, в которой Якову II расквасили нос и которая более или менее положила конец его царствованию. Благоразумно переждал за океаном смерть Вильгельма и Марии. Теперь он снова здесь и к нему несут королеву. Что, если её угораздит испустить дух именно сейчас? Обратятся ли все взоры к нему? Разорвут его на части прямо в здании парламента или доставят в Тауэр, чтобы обезглавить там? Вспомнят ли, что он недавно въехал в город вместе с некой иноземной принцессой, явившейся инкогнито и без приглашения?

Эти и другие мрачные думы так захватили Даниеля, что он почти не заметил внезапной тишины, наступившей с появлением вычурного портшеза. Его (как и всех вокруг) удостоила своим присутствием королева! Исторический момент! Или по крайней мере такой, который войдёт в анналы. И всё же Даниеля охватила досадная неспособность прочувствовать величие мига. Собственные мысли были ему куда интереснее — знак того, что он слишком много о себе мнит?

Другие (полагал Даниель) способны жить настоящим мгновением и переживать его непосредственно, как животные. Какой предстаёт им торжественная церемония тронной речи? Яркой, впечатляющей, завораживающей? Ему никогда этого не узнать. Даниель видел только больную старуху в зале, полном взбудораженных, давно не мытых мужчин.

Клуб «Кит-Кэт» час спустя

Исаак должен был думать, что во всех помещениях царит молчание, поскольку любое помещение стихало, стоило ему войти. Даже это!

Даниель очнулся от странной рассеянности, накатившей на него во время обращения королевы к парламенту. Сейчас он был полностью собран. Возможно, перемена объяснялась тем, что здесь он мог пить шоколад, более того, двигаться и участвовать в интересных ему разговорах. До появления Ньютона в клубе безраздельно царил Роджер: восседая за любимым столиком, он принимал поздравления (в форме дурных стихов и дорогих подарков) от благодарной Великобритании. По обычаю клуба «Кит-Кэт» все чествования были стихотворные: от ёмких эпиграмм (в лучшем случае) до бессвязных героических куплетов (в худшем). Поэтическая школа «Кит-Кэта» требовала не называть имён, заменяя их классическими аллюзиями. Роджер почти всегда был Вулканом.

Вот стихи какого-то виконта:

Владыке [213] в дымной кузнице [214] ковал Златые молнии [215] Вулкан [216] суровый, И чтоб Титан мятежный не восстал, Замки и цепи, узы и оковы. С огнём игравший дерзко Прометей [217] К скале уединённой пригвождён. Юноне [218] хитрость мстительных затей Готовит западню — коварный трон [219] .

213

Юпитер, которому Вулкан ковал молнии; возможно также дерзкий намёк на Георга-Людвига Ганноверского, для которого, как надеялись виги, вскорости предстояло чеканить гинеи Монетному двору.

214

Клуб «Кит-Кэт».

215

Возможно, гинеи, которые чеканил Монетный двор; после победы Оксфорда и Болингброка он был не подвластен Роджеру, но оставался под началом его товарищей по партии, таких как Ньютон.

216

Роджер Комсток, маркиз Равенскар.

217

Болингброк.

218

Королева Анна.

219

Аллюзия на миф, согласно которому разгневанный Вулкан изготовил трон-ловушку и подарил своей матери, Юноне; сев на него, та оказалась в оковах, снять которые мог только Вулкан.

Этот конкретный виконт, как все понимали, не смог бы зарифмовать двух строк. Несколько молодых поэтов постоянно торчали в клубе и строчили эпиграммы за пироги и выпивку; один из них был сейчас в свите виконта.

Сэр Исаак вошёл бодрой походкой двадцатилетнего студента, шагающего вдоль реки Кем, словно и не пролежал две недели кряду после кровавого избиения в Звёздной палате. Он прервал трогательную сцену поздравления и заговорил с Роджером, не подозревая, что влез впереди длинной очереди людей куда более знатных. Даниель протискивался гораздо медленнее, поскольку в отличие от Ньютона вежливо обращался к каждому, кого оттирал плечом. Соответственно, он не слышал начала разговора. Впрочем, несложно было угадать, что Исаака привели сюда новости, а значит, он поздравляет Роджера с выдающейся победой: это ж надо было так припереть Болингброка к стене, что тому пришлось звать на помощь мамочку! Именитые господа, один за другим, говорили Роджеру подобные вещи несколько часов кряду, и тот благодарил их наклоном головы столь машинально, что это уже превратилось в кивательный тик. Однако те же слова от сэра Исаака Ньютона он принял с совершенным вниманием, как будто все остальные поздравляют наобум, и только Ньютон высказывает своё подлинное мнение. Возможно, делу отчасти помогало то, что Ньютон говорил прозой.

На взгляд Даниеля, Роджер выглядел немного рассеянным и выслушивал стихотворную лесть вигов чуть ли не с тоской. Оно и понятно: Роджер — боец. Весь прошлый месяц он готовил контратаку, теперь она позади. Роджер оказался в положении дуэлянта, который сделал выстрел и стоит, безоружный, не зная, что с противником: убит тот, просто оглушён или длит миг торжества, прежде чем выстрелом размозжить ему голову. Он должен готовиться к ответному выпаду Болингброка; вместо этого сидит в клубе и выслушивает скверные вирши.

Роджер дружески взял Исаака под руку и повёл к Даниелю, но прежде, повернувшись к оставляемым поклонникам, провозгласил:

— Господа! Минуточку внимания! Я слышал, что сегодня королева всемилостивейше одобрила билль об объявлении награды за отыскание долготы!

Он сделал вид, будто изумлён таким исходом событий.

— И, по слухам, сэру Исааку Ньютону кое-что на сей счёт известно. Коль долготу желаешь ты обресть, Ньютона отыщи и дай ему поесть!

Импровизация была встречена жидкими аплодисментами и обильными возлияниями.

— Мистер Кэт! Пирогов с бараниной, пожалуйста!

К тому времени, как Роджер с Исааком пробились к Даниелю, они говорили уже совсем о другом.

— Вы отлично выглядите — я очень рад. Значит ли это, что я скоро получу Катерину обратно? Мой дом в полном запустении с тех пор, как хозяйка бросила его, чтобы ухаживать за дядюшкой!

— Да, милорд, она уже выехала, чтобы возвратиться к своим обязанностям, — отвечал Ньютон устало — ему явно неприятно было говорить на щекотливую тему.

— Дом скоро засияет, если она будет радеть о нём так же, как о вас!

— Она и впрямь была очень заботлива, — признал Ньютон, — хотя, по правде сказать, настоящим лекарством для меня стали новости из Вестминстера — надежда на то, что Болингброк будет посрамлён, а испытание ковчега — отсрочено.

— Что ж, тогда вам с доктором Уотерхаузом стоит обратить ваши новообретённые силы на подготовку наступления, — сказал Роджер, — ибо заседания парламента отложены только до десятого августа. У Болингброка более чем достаточно времени, чтобы подвести контр-контрмину и взорвать нас всех на воздух!

— Нам с доктором Уотерхаузом к взрывам не привыкать. — Непонятно было, иронизирует Ньютон или сухо констатирует факт. Тут он поглядел Даниелю прямо в глаза, так что тот даже вздрогнул. — Хорошо, что вы здесь. Я хотел с вами поговорить.

— Тогда, с вашего позволения, я откланяюсь, — сказал Роджер, — чтобы вы могли спокойно побеседовать. Прошу вас, обсуждайте важное и не отвлекайтесь от насущного — ибо нет у якобитов оружия действеннее, нежели лживые измышления, будто виги — а значит, и Ганноверы — портят британскую монету ради своей корысти!