Весь Пол Андерсон в одном томе. Компиляция
Шрифт:
— Я тоже против того, чтобы рыскать вокруг, — согласился Доннан. — Хотя у меня на это свои причины. Видишь ли… Эй, да мы уже пришли!
Они поднялись на высокий холм над долиной, где был разбит лагерь. С такого расстояния скопище палаток вокруг вертикально стоящих запасных шлюпок выглядело неряшливо. В воздухе висело облако пыли. Нужно было здорово постараться, чтобы так напылить… Доннан настроил полевой бинокль. Он смотрел в него так долго, что Голдспринг занервничал. Но вот Доннан, присвистнув, протянул бинокль Голдспрингу.
— Не понимаю, — сказал Голдспринг, вглядевшись. — Они что, собрание затеяли? Толпятся у корабля…
— Они суетятся, как муравьи из разворошенного муравейника, — рявкнул Доннан. — Кажется, мы едва успели вернуться вовремя. Пошли!
Он торопливо зашагал
Приятели шли молча; были слышны только звук шагов и прерывистое дыхание.
Когда они добрались до лагеря, его обитатели были на грани бунта. Три сотни человек волновались и вопили. Пассажирский люк, находившийся у носа корабля высоко над землей, был открыт. Наполовину выдвинутый трап образовывал нечто вроде трибуны, на которой стояли лейтенант Говард и несколько солдат. Время от времени Говард что-то мямлил в микрофон. Но тот лишь усиливал его заикание, и скоро крики и шум толпы полностью заглушили его голос. Солдаты стояли с винтовками на изготовку. Под защитными шлемами их лица казались бледными и очень юными.
Люди кричали, спорили о чем-то, вопили, яростно топали ногами, а то и начинали потасовки. Кое-где виднелись фигуры с оружием в руках; вокруг счастливчиков собирались группы безоружных. Под навесом лежали двое убитых. Один из них был застрелен. Второй был покрыт грязью, и Доннан не мог определить, кто погиб. Внезапно шум толпы перекрыли выстрелы. «Надеюсь, стреляют в воздух», — подумал Доннан.
— Что происходит? — проревел Голдспринг. — Что случилось, Карл, черт побери…
Доннан увидел невдалеке группу испуганных ученых и техников и отправился к ним. Но планетограф Истерлинг, раздобывший где-то автомат, мгновенно навел ствол на Доннана.
— Убирайся! Мы не хотим неприятностей!
— Я тоже, Сэм. — Доннан поднял руки. — Я только что вернулся. Мы с Арнольдом отсутствовали почти неделю. Что за дьявол вырвался на волю?
Истерлинг опустил оружие. Это был высокий молодой негр; вековой страх, усиленный недавним горем, превратился в неистовство, грозящее взрывом. Толпа у корабля вновь разразилась криками: «Убить свинью! Убить свинью!»
— Ха! Неудивительно, что у вас такие квадратные глаза. Ад — вы правильно сказали. Все дьяволы вырвались на волю сегодня днем. Половина из них требует повесить Юла, а вторая половина требует наградить его медалью… и еще они разошлись во мнениях, куда идти и что делать дальше, да так, что перешли от споров к драке. У нас уже был бунт пару часов назад. Он вспыхнул, когда солдаты отбивали атаку на корабль. А теперь назревает новый. Когда они достаточно заведут друг друга, то снова попытаются линчевать Юла. А потом защитники Юла и его обвинители начнут бить друг друга. Те, кто голосует за полет к Монвенги, и те, кто собирается спрятаться в какой-то другой группе планет, тоже готовы подраться. Я надеюсь, мы сумеем удержаться в стороне, пока остальные колотят друг друга. Поддержите нас, нам нужны уравновешенные люди.
— Вот уж не ожидал… — Голдспринг закрыл глаза. — Лучшие люди Соединенных Штатов могли найти… могли сказать… дошли до такого!
Доннан сплюнул:
— После гибели Земли, после того, как командир развалился на куски, это неудивительно. С чего все началось, Сэм? И где капитан?
— Капитан мертв, — ровным голосом ответил Истерлинг. — Это случилось утром. Симс Боуман, старший помощник, напал на Юла. Так утверждает сам Юл. Боуман был вооружен, но Юл бросился на него с голыми руками и отобрал оружие. Капитан Стратей пытался остановить драку. Раздался выстрел. Несчастный случай, возможно… только потом Юл застрелил и Боумана, уже преднамеренно. Двое солдат пытались схватить его — но слишком поздно. Сейчас он под арестом, ждет военного суда. Командование принял лейтенант Говард. Но день еще не кончился, а никто в лагере уже не подчиняется ему.
— Я опасался чего-то подобного. — Доннан вздохнул. — Юл не боялся Боумана; держу пари, он мог послать его ко всем чертям и не лезть в драку. Но он боялся самого себя. Так же, как и все те парни, что орут там.
— Лучше бы мы погибли вместе с Землей. — Голдспринг задохнулся от волнения.
— К черту весь этот шум, — сказал Доннан. — Это хорошие
парни. Отличные, слышите вы? С ними ничего не случилось, кроме того, что они лишились опоры, палуба выбита у них из-под ног. Единственный, кто ошибался, — это Стратей. Он должен был что-то немедленно предпринять, закрутить гайки и дать ранам затянуться. А Говард лишь накаляет обстановку. Почему, во имя ада, он стоит там и бормочет? Почему? Почему ничего не предпринимает?— Что? — Истерлинг по-волчьи оскалился.
— Не надо убеждать всю толпу, надо уговаривать поодиночке тех, кто еще не потерял рассудка, — сказал Доннан. — Организовать из них команду по подавлению мятежа. Выдать резиновые дубинки и гранаты со слезоточивым газом. Разбить несколько голов, если потребуется, но восстановить порядок, пока инициатива не потеряна. И еще: перестать спрашивать, чего они хотят. Сказать им, что они должны делать.
— По-моему, — мягко сказал человек, стоявший позади Истерлинга, — Говард собирается жениться по возвращении домой.
— Это не оправдывает его, — ответил Доннан. — И, во всяком случае, нам нужен кто-то покрепче.
Голдспринг уставился на Доннана; и мало-помалу взгляды всех окружающих устремились к нему. Никто не произнес ни слова.
«Я?.. — пронеслось в голове Доннана. — Мне взяться за это? Но я никто. Сын фермера, бродяга, моряк торгового флота… затем — диплом инженера и работа по всему свету…
Несколько удачных вложений принесли мне небольшой капитал, обратившийся теперь в дым… друг-сенатор превращен в пепел. Я очень хотел попасть на «Франклин» — как каждый, у кого в жилах текла кровь, а не вода, — и полгода боролся за это место. И я получил направление и задание — изучать внеземную технику… И я занимался этим на дюжине планет в четырех различных группах цивилизаций; но любой человек моей профессии справился бы с этим. Это было не так уж сложно. Основной целью «Франклина» было найти хотя бы намеки на идею Галактики, ее план и характеристики, кроме тех, что мы узнали от монвенги. И продвинуть вперед американскую космическую технологию. Обе эти цели потеряли значение, когда Америка погибла… Мне взяться за это? Да меня убьют прежде, чем я попробую…»
Доннан облизал губы. Сердце его заколотилось так громко, что заглушило рев толпы, — но Доннан взял себя в руки, откашлялся и сказал:
— Хорошо, давайте начнем.
Глава 4
О ветер запада, подуй,
Позволь дождю пролиться!
Христос, дай удержать любовь —
И в колыбель вернуться…
Когда «Европа» выровняла скорость, ракета стала видна более отчетливо. Сидя в кресле пилота, Сигрид Холмен смотрела на хищные очертания удаленного на сотни километров снаряда, увеличенные на экране локатора и четко обозначившиеся на фоне сверкающих в темноте звезд. Палец Сигрид над кнопкой тревоги. Что-то не так, лихорадочно думала она, что-то не так, и никакие человеческие мускулы не могут сравниться с быстротой запрограммированного двигателя и спасти корабль. Так долго путешествовать — и вернуться, чтобы погибнуть!
Но разве это имеет значение? — с горьким отчаянием подумала она. Что теперь имело смысл, когда Земля погибла, когда горы и леса уничтожены, когда исчезли даже следы ее народа, оставленные еще с тех времен, когда после таяния ледников люди впервые появились в этих лесах, охотясь на лося, и до того часа, когда отец и мать попрощались с ней на пороге их дома под красной черепичной крышей… когда все пропало? Один бессмысленный удар чьего-то космического сапога — и вся долгая история завершилась и превратилась в ничто.
Ненависть к убийцам родилась из страха и печали. Ненависть сконцентрировалась на предмете, преследующем корабль, так сильно, что, казалось, металл должен был расплавиться. Сигрид медленно опустила палец. Она наблюдала, как ракета дрейфовала в поле зрения, в то время как менялись курс и ускорение корабля. Затем ракета снова стала догонять корабль. «Европа» все еще уходила от мертвой Земли на небольшой скорости; офицер-артиллерист Вукович сидела, склонившись над приборами, выверяя их показания. Время тянулось так, что Сигрид показалось — оно вот-вот лопнет.