Весь Пол Андерсон в одном томе. Компиляция

— Ну уж, Перси! — ухмыльнулся он.

— Все ясно… и весь вечер ты прекрасно знал, что делаешь.

— Пришлось притвориться. Я сразу влюбился в тебя. Как я мог не влюбиться?

— И ты думаешь, я поверю? Ладно, черт возьми, поверю на время рейса. Иди ко мне опять.

Глава 10

Ардайг, древняя столица, вырос по сравнению с прошлым и теперь окружал кольцом залив, где река Ойсс впадала в Вилвидский океан, а удаленные от моря кварталы превратились в мегаполис, простиравшийся на востоке до самого подножия Гунских гор. И все же город сохранил аромат старины. Его жители были больше привержены традициям, церемониям, больше ценили досуг, чем большинство мерсейцев. Здесь был культурный и художественный центр Мерсейи. Но хотя Большой Совет по-прежнему собирался здесь каждый год, а замок Афон по-прежнему считался официальной резиденцией ройдхуна, почти вся правительственная деятельность сосредоточилась теперь в Тридайге, на другой стороне планеты. Новая столица была молода, более развита технически, кипела движением и жизнью, бурлила заговорами и порой взрывалась насилием. Поэтому всех удивило, что Брехдан Железный Рок решил построить новое Адмиралтейство в Ардайге.

Особого противодействия он не встречал. Он не только возглавлял Большой Совет — он дошел на космической службе до адмирала, прежде чем стать Рукой ваха Инвори, и флот остался предметом его особенной любви и заботы. Как было свойственно ему, он не очень-то старался оправдать свой выбор. Такова его воля — и она должна быть выполнена.

С точки зрения строгой логики он не умел объяснить этого даже самому себе. Экономика, региональный баланс — все эти аргументы можно было опровергнуть. Его устраивало местонахождение— на расстоянии краткого перелета от тишины Дхангодхана — но Брехдан надеялся и верил, что не это на него повлияло. Он просто смутно сознавал, что судьбы Мерсейи должны вершиться именно здесь, в вечном городе планеты.

И вот начала расти эта сверкающая башня, этаж за этажом — ее тень на рассвете теперь покрывала Афон. Авиамашины кишели вокруг ее верхних посадочных площадок, точно морские птицы. С наступлением темноты ее окна загорались, как глаза демонов, а маяк на верхушке вспыхивал факелом, отпугивая звезды. Но Адмиралтейство не резало глаз рядом с крепостными стенами, круглыми крышами и крутыми шпилями старого квартала: Брехдан проследил за этим. Оно скорее было их кульминацией, их ответом современным небоскребам. Верхний этаж, где помещались одни только автоматы, управляющие воздушным движением, стал орлиным гнездом самого Брехдана.

В этот час, после заката, он был там, в своем секретном архиве. Кроме него, только трое живых существ имели доступ в это помещение. Каждый из них, пройдя через переднюю, где стоял часовой, должен был приблизить глаза и руку к сканирующим пластинам в бронированной двери. При положительном результате опознания дверь приоткрывалась, пропуская пришедшего. Если их приходило больше одного, опознанию подвергались все поочередно. Систему подкрепляла тревожная сигнализация и роботобластеры.

Внутренняя камера была оборудована рециркуляторами воздуха и термостатами по космическому образцу. Черные стены, пол и потолок делали черную форму Брехдана почти невидимой, и награды, надетые им сегодня, сверкали с удвоенной силой. Обстановка здесь была как в любом кабинете — письменный стол, приборы связи, компьютер, диктоскриб. Но в центре, на деревянном пьедестале, покрытом искусной резьбой, стоял прозрачный куб.

Брехдан подошел к нему и включил вторую опознавательную схему Гул и мелькание цветовых пятен сказали ему о том, что система заработала. Он пробежал пальцами по клавишам. Фотоэлементы подали команду памяти. Электромагнитные поля пришли во взаимодействие с искривленными молекулами. Информация подверглась сравнению, оценке и выборке. Через пару наносекунд запрошенные Брехданом сведения — ультрасекретные, доступные только ему и еще троим самым его близким, самым доверенным коллегам — загорелись на экране.

Брехдан был уже знаком с этим отчетом, но хорошо, если правитель межзвездного масштаба (где каждая планета — отдельный мир, старый и бесконечно сложный) помнит хотя бы, что такой-то факт имел место, не говоря уж о том, в чем этот факт заключается. Значительная часть Большого Совета желала по этому поводу ввести в обращение побольше машин, способных принимать решения. Брехдан воспротивился этому. Зачем им слепо перенимать все у терран? Стоит посмотреть, в каком состоянии находятся терранские доминионы. Живое правительство в самой высокой своей степени менее стабильно, зато более гибко. Неразумно связывать себя каким-то одним решением в этой непознаваемой вселенной.

— Храйх. — Он дернул хвостом. Швильт был совершенно прав, этим делом следует заняться немедленно. Лишенный творческой жилки, провинциальный губернатор упускает редчайшую возможность приобрести для расы еще одну солнечную систему.

И все же… Он перешел к письменному столу. Почувствовав его отсутствие, файл отключился. Брехдан нажал кнопку связи, и его вызов по закрытому, зашифрованному каналу облетел треть планеты.

— Ты меня разбудил, — проворчал Швильт Корабельная Смерть. — Не мог выбрать время поприличнее?

— Время, приличное для тебя, неприлично для меня, — засмеялся Брехдан. — Дело Зерайна не может ждать момента, удобного и мне и тебе. Я проверил — нужно как можно скорее выслать туда флот, а с ним подходящую замену Гадролю.

— Легко сказать. Гадроль воспротивится, и не без оснований, а у него имеются могущественные друзья. Потом терране. Они услышат о нашем захвате и, хотя он произойдет на противоположной от них границе, отреагируют. Нам нужен прогноз их действий и того, как это повлияет на старкадские события. Я уже подключил Лифрита и Приадвира. Чем скорее мы вчетвером соберемся обсудить этот вопрос, тем лучше.

— Не могу. Сегодня прибыла терранская делегация. Мне нужно присутствовать вечером на празднестве в их честь.

— Что? — стиснул челюсти Швильт. — Исполнять их дурацкие обряды? Ты серьезно?

— Вполне. И потом мне тоже следует остаться в их распоряжении. По терранским понятиям будет очень оскорбительно, если, гррум, премьер-министр Мерсейи отнесется пренебрежительно к чрезвычайному посланнику его величества.

— Но ведь все это — сплошной фарс!

— Они об этом не знают. Если мы сейчас лишим их иллюзий, это слишком ускорит события — рискуем выйти из графика. Кроме того, поощряя их надежды на урегулирование старкадского конфликта, мы смягчим эмоциональный удар от оккупации нами Зерайна. А это означает, что мне придется затянуть переговоры на более долгий срок, чем я собирался. Наконец, я хочу лично познакомиться с наиболее значительными членами делегации.

Щвильт потер шипы у себя на голове.

— Странных друзей ты себе выбираешь.

— Взять хоть тебя, — съязвил Брехдан. — Послушай меня. Старкадский план — отнюдь не торная дорога, по которой нужно идти размеренным шагом. За ним следует наблюдать, питать его, изменять согласно развитию событий — чуть ли не каждый день. Нечто непредвиденное — блестящий ход терран, потеря ими боевого духа, какие-то перемены в отношениях между туземцами — может спутать все расчеты и свести на нет всю нашу стратегию. Чем больше информации на подсознательном уровне мы соберем, тем лучше сможем судить. Ведь нам приходится оперировать и с их эмоциями тоже, не только с их военным мышлением. Нам нужно научиться чувствовать их. Играть по слуху, пользуясь их выражением.

Швильт остро взглянул на него с экрана:

— Подозреваю, что они тебе просто нравятся.

— Что ж, это не секрет. Когда-то они были великолепны. И могут опять сделаться такими. Мне было бы приятно увидеть их нашими верными подданными. — Его помеченное шрамом лицо чуть смягчилось. — Но это, конечно, маловероятно. Не тот это вид. Скорей всего их придется истребить.

— Как решим насчет Зерайна? — спросил Швильт.

— Займитесь им втроем. Я буду советовать время от времени, но вся полнота власти принадлежит вам. Когда обстановка после захвата достаточно прояснится, чтобы ее оценить, мы соберемся вчетвером и обсудим, как это может повлиять на Старкад.