Весь Роберт Маккаммон в одном томе. Компиляция
Шрифт:
— Передайте Инголлсу, чтоб духу их здесь не было! — рявкнул Бакнер. В голосе полковника прозвучала паническая нотка. — Господи Иисусе! Велите ему посадить этих сволочей под замок, если придется!
— Можете с чистой совестью наплевать на это, — хладнокровно заметил Роудс. — Сохранить тайну никак не удастся.
Бакнер разинул рот, словно Роудс высказал утверждение, что цвета американского флага — зелёный, розовый и пурпурный. В зеркальных очках Уинслоу дважды отразилось лицо Мэтта.
Далекий рокот, доносившийся от черной пирамиды, внезапно оборвался.
Коди, Рик,
Мост затрясся. Три верхние четверти пирамиды начали подниматься, оставив разогретое основание внизу. По его периметру ударили тонкие сильные струи белого пламени. Пламя с ревом промчалось по тоннелям за реку, на Окраину, и сплавило рыжую землю и песок в комья черного как смоль стёкла. По мосту пронзительно просвистел горячий ветер.
Медленно поднявшись на четыреста футов, пирамида замерла, отражая черной чешуйчатой поверхностью золотистое солнце, и начала грациозный разворот.
— Капитан Реддинг докладывает: «Альфа-Страйк» расконсервировала и привела в боевую готовность «сайдвиндеры», — доложил Гарсия Бакнеру по полевому телефону.
Роудс знал, что такое снаряды «сайдвиндер». Он поднял голову и увидел выстраивающиеся для удара реактивные звенья.
— Не трогайте ее, — сказал он.
Бакнер схватил телефонную трубку.
— «Альфа-Страйк», говорит Главный. Не менять позиции. «Сайдвиндеры» пускать по моей команде, ясно?
— Нет! — запротестовал Том, проталкиваясь вперёд. — Дайте кораблю улететь!
По бокам пирамиды бились энергетические хлысты.
— Готовность по моей команде, — повторил Бакнер.
— Дай истребителям отбой, Алан. — Роудс стиснул запястье Бакнера. На твои инструкции мне наплевать. Прошу тебя, дай кораблю улететь.
У Бакнера на щеках проступили красные пятна. Он вырвался.
Грани пирамиды сжимались. С них, выстреливая на сотню футов во все стороны, с треском срывались похожие на молнии голубые протуберанцы. Разогретый воздух трепетал, отчего пирамида казалась зыбкой, как мираж. В следующие несколько секунд звездолет сжался в фигуру сродни заостренному копью и продолжил подъем, но более энергично, быстро набирая скорость. Секунда, другая — и корабль превратился в черную полоску, улетающую к синему куполу неба.
— Лети, — сказал Рик. — Лети!
Истребители ждали, кружа на одном месте.
Бакнер открыл рот.
Роудс потянулся, намеренно сильно рванул телефонный кабель и выдернул его из корпуса полевого телефона.
Акустический удар сбил первых стервятников, рыскавших в потревоженном воздухе, и взметнул пыль на тридцати милях техасской пустыни. Звездолет как бы удлинился и тёмной нечеткой полоской стремительно ушёл в безоблачное небо. Он пронёсся мимо кружащих истребителей так, словно они были нарисованы на небесной синеве, и исчез в лиловом мерцании.
Налетевший на мост ветер взъерошил волосы, поиграл одеждой и просвистел над уцелевшими крышами.
— Сэр? — Уинслоу говорил хрипло, неторопливо. Роудс подумал, что этих мальчиков из правительственных отделов безопасности высшего уровня, должно быть, выводят
в инкубаторах. — По-моему, это было ваше последнее действие в качестве представителя военно-воздушных сил США.— Поцелуй меня в жопу, — сказал Роудс и добавил, обращаясь к Бакнеру: — Ты тоже. — Он вгляделся в небо. Истребители шли на посадку. Все кончилось, оставалось только прибраться.
У северной оконечности моста затормозил грузовик с красным крестом. Задняя дверь открылась, выскользнула лесенка. В кузове были койки, кислородные баллоны и маски, запас медикаментов и два санитара.
— Пора ехать, — Бакнер жестом поторопил Роудса.
Полковник сделал с помощью Зарры несколько шагов и внезапно остановился. Солнце прошло четверть своего пути к зениту, небо постепенно выцветало. Предстоял очередной чудовищно жаркий день. Роудс обернулся и заглянул в лицо Коди, Рику, Миранде, Джесси, Тому и их дочурке. Ее не разбудил даже акустический удар. Роудс подумал, что скоро все они уснут так же крепко. Позже придут кошмары. Но все эти люди отлично справятся с ними — ведь если человек не знает, что такое терпение, он не знает ничего. «За одну ночь мы спасли две планеты, — подумал Роудс. — Неплохо для клопов».
Подставив солнцу лицо, он пошел к машине.
Джесси чувствовала, как у ее груди медленно и ровно бьется сердечко Стиви. Она коснулась лица дочки, пробежала рукой по пыльным светло-русым волосам и под ними, у корней волос на затылке, нащупала два пореза, покрытых коркой запекшейся крови. Стиви во сне заерзала и сделала обиженное лицо. Джесси убрала пальцы.
В один прекрасный день ей предстояло все рассказать дочке. В один прекрасный день — но не сегодня.
Одной рукой прижимая к себе Стиви, Джесси другой нашла руку Тома. Им надо было добраться до больницы, к Рэю, но с Рэем все должно было обойтись. Джесси знала, что ее сын рожден выживать. Должно быть, это была фамильная черта. Они с Томом перешли через мост, а Стиви спала и видела во сне звезды.
Инферно заполонили грузовики и джипы. Несколько вертолетов неуверенно кружили над основанием улетевшего звездолета — впоследствии инженерные команды сочтут невозможным разделить его на части или же сдвинуть с места.
Все разошлись. На мосту осталась только одна фигура. Безвольно опустив руки, Коди смотрел на изуродованные останки своего мотоцикла. «Хонда», его старая подружка, тоже погибла, а мост, казалось, растянулся на сотни миль.
Рик оглянулся и остановился.
— Прихватите мою сестренку, — сказал он Мендосе, и тот помог Миранде дойти до грузовика. Потом Рик захромал обратно и остановился, выжидая.
Коди нагнулся, поднял кусок оплавленной выхлопной трубы и снова бросил его на мостовую. Хлам!
— Я слышал, ты неплохо умеешь обращаться с инструментом, — сказал Рик.
Коди не отвечал. Он сел, подтянув колени к груди.
— Ты идешь или нет?
Коди молчал. Потом, после длинного судорожного вздоха, выдавил:
— Нет.
Рик, хромая, подошел еще на несколько шагов. Коди отвернулся. Рик заговорил было, но только для того, чтобы заполнить паузу. Он не знал, что сказать. Потом его внезапно осенило: