Вещи, которые мы не смогли преодолеть

«Нокс Морган, ты притащил меня сюда, чтобы порезвиться, когда я должен быть на работе?».

В ее голосе звучал восхитительный ужас.

«О, я планирую сделать нечто большее, чем просто обниматься», — сказал я, наклоняясь, чтобы расстегнуть ее ремень безопасности. Выполнив задачу, я сгреб крендельки с ее колен и бросил пакет на заднее сиденье.

«Ты не можешь быть серьезным. У меня есть работа».

«Детка, я не шучу о сексе. Кроме того, ты работаешь на меня».

«Да. В твоем баре, где полно женщин в период ПМС, ожидающих свои крендельки».

Я покачал головой. «Все в городе знают, что это красный код. Это будет неспешная ночь».

«Мне действительно не по себе от мысли, что целый город отслеживает менструальные циклы своих женщин».

«Эй, мы нормализуем это дерьмо с месячными», — возразил я. «А теперь тащи сюда свою сексуальную задницу».

Хорошая девочка Наоми сражалась с Плохой девочкой Наоми, но я мог сказать, кто из них победит, по тому, как она прикусила губу.

«Из-за этой юбки и того, как ты заступилась за Уэй, мне едва удалось удержать свои руки подальше от тебя на глазах у Уэй и твоих родителей, и это чуть не убило меня. Нам повезло, что я привел нас сюда, вгоняя свой член так сильно, что у меня в мозгу не осталось крови».

«Ты хочешь сказать, что тебя заводит, когда я кричу на людей?».

«Дэйз, чем скорее ты прекратишь болтать, тем скорее я смогу перетащить тебя через эту консоль и заставить забыть о работе и дерьмовых учителях».

Мгновение она смотрела на меня из-под тяжелых век. «Хорошо».

Я не дал ей шанса передумать. Я подхватил ее под мышки и притянул к себе на колени, так что она оказалась верхом на моих бедрах, ее джинсовая юбка высоко задралась на талии.

«Я уже упоминал, как сильно люблю эти юбки?» — спросил я, прежде чем прижаться губами к ее губам.

Она отстранилась от меня. «На самом деле ты сказал, что ненавидишь их. Помнишь?».

Я стиснул зубы, когда она злобно ухмыльнулась и опустилась на мой член через джинсы. «Я солгал».

«Это очень безответственно с нашей стороны», — сказала она.

Я дернул вырез ее майки "Хонки Тонк" вниз, стягивая вместе с ней лифчик, так что ее голые сиськи оказались у меня перед носом. Ее соски уже просились в мой рот. Если бы в моем мозгу осталась хоть капля крови, она при виде этого зрелища устремилась бы на юг.

«Еще более безответственно заставлять меня смотреть, как ты работаешь всю смену в этой гребаной юбке, не сняв ее сначала».

«Я знаю, мне следовало бы обидеться, когда ты так говоришь, но…»

Я наклонился и взял губами один упругий розовый сосок. Мне не нужно было, чтобы она заканчивала предложение. Сквозь свои джинсы я уже чувствовал, какой влажной она была для меня. Я знал, как подействовали на нее мои слова. И это было ничто по сравнению с тем, на что была способна остальная часть меня.

Она вздрогнула, прижавшись ко мне, когда я начал сосать, а затем ее пальцы оказались у меня на поясе.

Я сдвинул бедра, чтобы дать ей лучший доступ, и прозвучал сигнал.

Она ахнула. «Упс! Извини. Это была моя задница. Я имею в виду, что моя задница ударяется о твой клаксон. Не то что моя задница».

Я поймал себя на том, что улыбаюсь, прижавшись к ее груди. Эта женщина была интересна не только на самых очевидных уровнях.

Вдвоем нам удалось спустить мои джинсы до середины бедра, освободив мой пульсирующий член и только еще раз включив звуковой сигнал. Я не хотел ждать. Мне нужно было быть внутри нее, и, судя по тихим хриплым стонам, которые вырывались из ее горла, Наоми была со мной. Я приподнял ее, обхватив одной рукой за бедра, а другой рукой направил головку своего члена именно туда, где мне было нужно, прижимаясь к этой тугой, влажной стране чудес.

Моя тесная, влажная страна чудес.

Наоми принадлежала мне. По крайней мере, сейчас. И этого было достаточно.

Обхватив обеими руками ее бедра, я дернул ее вниз, одновременно толкаясь вверх, погружаясь в нее.

Она выкрикнула мое имя, и мне пришлось проделать экстренную умственную гимнастику, чтобы удержаться от оргазма прямо здесь и сейчас. Ее трепещущая киска мертвой хваткой сжимала каждый дюйм моего члена.

Я держал ее там, насаженную на меня, пока мой рот вновь открывал для себя ее идеальную грудь. Я мог поклясться, что чувствовал эхо каждого сильного удара в стенах, которые держали меня в плену.

Это было похоже на рай. Это было похоже…

«Черт возьми, детка», — сказал я, отпуская ее грудь. «Черт. Презерватив».

Она издала низкий стон. «Нокс, если ты пошевелишь хоть одним мускулом, я кончу. И если я кончу…».

«Ты собираешься выдоить мое молоко прямо из меня», — предположил я.

Ее глаза были крепко зажмурены, губы приоткрыты. Картина экстаза в лучах послеполуденного солнца.

Я не был каким-то подростком. Я не забыл о защите. Черт возьми, у меня не только был презерватив в бумажнике, как у любого ответственного мужчины, но и целая пригоршня в бардачке.

«Ты когда-нибудь…».

Она покачала головой прежде, чем я успел задать остальную часть вопроса. «Никогда».

«Я тоже». Я провел пальцами по ее грудям и вокруг них.

Затем она открыла глаза и прикусила губу. «Это слишком приятное ощущение».

«Я не хочу, чтобы ты делала что-то, чего тебе не хочется делать», — предупредил я.

Но я хотел этого. Я хотел освободиться внутри нее и почувствовать, как смешиваются наши релизы. Я хотел быть первым человеком, который отправится туда. Водрузить свой флаг в память о ней как о первом событии, которое запомнится надолго.

«Я… я принимаю противозачаточные», — неуверенно сказала она.

Я высовываю язык, чтобы подразнить другой ее сосок. «Я чист», — пробормотал я. «Я могу показать тебе».

Наоми была девушкой с данными. Если она хотела заглянуть в мою медицинскую карту, у меня не было проблем. Особенно, если это означало, что я должен двигаться в ней, чувствовать, как она оседлает меня, пока не кончит, и между нами ничего не останется.

«Хорошо», — повторила она.

Это было лучше, чем выиграть в гребаную лотерею, то чувство, которое осветило мою грудь. Осознание того, что она доверила мне заботиться о ней.

«Ты уверена?» Я нажал.

Ее глаза были открыты и не отрывались от моих, «Нокс, это слишком приятное ощущение. Я не хочу перестраховываться. Не в этот раз. Мне хочется быть безрассудной и… неважно. Просто пошевеливайся, пожалуйста!».

Я бы сделал это лучшим, что у нее когда-либо было.

Я скользнул руками сзади и под нее, обхватывая изгибы ее попки.

Проверяя нас обоих, я приподнял ее, отодвинув всего на дюйм.

Мы оба застонали, и ее лоб встретился с моим. Двигаться внутри нее, когда между нами ничего не было, было более чем приятно. Это казалось правильным.