Веселая вдова

Затем я, соблюдая предельную осторожность, поднялась к себе. На всякий случай закрылась на все имевшиеся в доме запоры. Меня мучила мысль: что это было – случайное уличное происшествие или кто-то и в самом деле покушался на мою жизнь? Раздумья эти, которыми я утруждалась, занимаясь по инерции мелкими домашними делами, прервал телефонный звонок.

– Да, я слушаю, – сказала я, как обычно.

– Считай это предупреждением. Следующая пуля окажется в твоей башке! Ты меня поняла? – произнес спокойный самоуверенный мужской голос.

– Кто говорит? – спросила я, произнеся эту фразу намеренно спокойным тоном, чтобы даже на секунду не дать понять незнакомцу, что я испугалась.

– Не лезь в это дело! Иначе очень сильно пожалеешь, – настоятельным, угрожающим тоном проговорил неизвестный.

– В какое дело? Вы кто?

– Сама знаешь, в какое, – отрезал мужчина.

Все. Трубка загудела. Связь прервалась. Мой немногословный собеседник, пожелавший остаться неизвестным, как видно, решил не размениваться на мелкие подробности. Да, собственно, этого и не требовалось.

Мне и самой хватило ума, чтобы понять, о чем идет речь. Ведь я не занималась несколькими расследованиями сразу. А значит, речь идет об убийстве Коваленко. Вероятно, я наступила на хвост виновнику сего происшествия. А это, в свою очередь, означало, что направление действий мною выбрано правильно, раз этот гад засуетился!

Убеждая себя не нервничать, я не спеша налила чашку крепчайшего кофе и продолжила размышления.

Значит, все упирается в дачу… А сама я успела кое-кому очень сильно не понравиться… Да плевать я хотела! Не хватало бояться какой-то там мрази! Видно, присущие моему полу капризы еще в моем детстве претерпели некую трансформацию, доведя мое любопытство и настырность почти до клинического уровня.

О том, чтобы бросить это дело, естественно, и речи не шло. Подобный вариант даже не мелькнул в моих мыслях. Слишком большой опыт у меня был, слишком много раз я выслушивала угрозы подобного рода. И в ситуациях разных бывала, пострашнее и посерьезнее. И ничего, выбралась! Пока что ни одного дела я не провалила, и это тоже доведу до конца. В этом я не сомневалась. Правда, поостеречься все-таки стоит… Ну, мне не привыкать, я знаю, какие меры нужно принять в этом случае.

Признавшись самой себе, что теперь мне придется действовать предусмотрительнее, я решила нанести повторный визит Маргарите Владимировне – сегодня же. Зачем откладывать на потом то, что можно сделать сейчас же?

«Куйте деньги, не отходя от кассы», – как любил говаривать один персонаж всеми любимой кинокомедии «Бриллиантовая рука»!

Как только стрелки часов миновали цифру восемь, я снова отправилась на «тихую, зеленую, прохладную» улицу, как пел когда-то Юрий Антонов. А если быть точнее – на Садовую, по которой, лязгая колесами, проносились одинокие трамваи, поднимая летнюю пыль.

Я вошла во двор и направилась к крыльцу вдоль стены коттеджа. Дверь была распахнута. Я увидела сидевшую на высокой застекленной веранде миловидную женщину, перед которой стояла чашка чая и лежал какой-то журнал. От чашки исходил тонкий аромат тропических фруктов.

– Простите, вы – Маргарита Владимировна? – обратилась к ней я, не решаясь переступить порог веранды, пока меня не пригласит хозяйка.

– Да, – женщина отложила журнал и посмотрела в мою сторону.

– Мне нужно с вами поговорить. Я могу войти?

– Входите, – пожала плечами хозяйка и поднялась. – Хотите чаю? Я как раз заварила…

– С удовольствием, – с улыбкой кивнула я, желая расположить к себе женщину непринужденным и дружелюбным тоном, и поднялась на веранду.

Маргарите Владимировне было уже за сорок, но выглядела она прекрасно для своих лет. В первую очередь, вероятно, за счет миниатюрности и стройности фигуры. Невысокая, тоненькая, даже хрупкая шатенка. Длинные волосы собраны заколкой-крабом. Она была в нежно-розовом сарафане чуть ниже колен. О глазах ее и впрямь можно было сказать «на пол-лица», как выразилась ее соседка Тамара Петровна, – огромные, ярко-голубые, как-то по-детски распахнутые в наивном удивлении. Двигалась Маргарита Владимировна легко и грациозно, словно не ходила, а порхала по веранде. Смотрела она на меня без тени страха, даже дружелюбно и, кажется, слегка улыбалась, но уголки губ ее при этом были опущены.

Она поставила передо мной чашку чая и вернулась на свой стул, подперев щеки узкими ладонями и поставив на стол локти с ямочками. Женщина ни о чем не спрашивала, ожидая, видимо, что я сама начну разговор, что я и сделала.

– Меня зовут Татьяна Александровна. У меня к вам вот какое дело, – я слегка улыбнулась, причем постаралась, чтобы улыбка получилась с грустинкой. – Вы не могли бы мне ответить на некоторые вопросы? Понимаете, убили моего знакомого… Ну, в общем, одного человека, и я расспрашиваю всех, кто с ним общался. Быть может, кто-то что-то знает. Мне нужно знать – кто это мог сделать.

– Вы из милиции, значит? – Женщина произнесла это тихо, но без малейшей неприязни.

– Нет, не из милиции, – возразила я. – Я сама по себе. Но с милицией мы сотрудничаем.

Маргарита кивнула, хотя я так и не поняла: догадалась ли она, что я имею в виду, или нет. У меня создалось ощущение, что ей все равно.

– Ну, так вы мне поможете? – с надеждой спросила я.

– Если смогу, – пожала плечами Маргарита и легко провела руками по волосам.

Я подметила, что Потанина даже не спросила меня, кем был убитый. Будто все, кого она близко знала, постоянно находились в поле ее зрения, живые и здоровые. А что касалось всех остальных, то они ее совершенно не интересовали.

– Несколько дней тому назад в своей квартире был убит новый владелец вашей бывшей дачи – Виталий Павлович Коваленко. Насколько хорошо вы его знали?

– Да что вы! – вырвался у хозяйки вздох удивления. Она даже чуть не выпустила из рук чашку с чаем, но успела подхватить ее. – Надо же… И кто же его так? – Похоже, услышанное неприятно поразило Маргариту Владимировну.

– Вы хорошо его знали? – повторила я.

– Конечно, нет, – покачала она изящной головкой. – Я его вообще, можно сказать, не знала. Нас просто свело вместе дело о продаже. А когда все было закончено, мы больше и не виделись.

– Понимаете, Маргарита Владимировна, на бывшей вашей даче, как мне кажется, недели за три до случившегося кто-то слегка похозяйничал – без ведома новых владельцев. По-видимому, они что-то там искали… Как вы думаете, кто бы это мог быть и что ему понадобилось? – спросила я Потанину в лоб, без всяких церемоний и подвохов.

И стала внимательно наблюдать за ней.

– Понятия не имею! Что там можно искать? – пожала плечами Маргарита. – Ума не приложу. Может, металлолом какой-то?

– Может быть, – согласно кивнула головой я. – Только на сборщиков металлолома такое поведение не похоже. И потом, тот, кто похозяйничал на даче, звонил затем Коваленко и что-то от него требовал. А это значит, что он знал телефон хозяина. Так что промысел цветных металлов отпадает. Все это неспроста! Наверняка между случившимися событиями есть какая-то связь.

– А я-то тут при чем? – растерянно спросила Маргарита Владимировна.

– Ваш муж ничего не мог оставить на даче такого, что заинтересовало бы воров?

– Боже мой, что он мог оставить? – всплеснула руками Потанина. – Ведь если бы оставил, то я бы, наверное, знала!

– Вы забрали с проданной вами дачи все свои вещи?

– Вещи? – еще больше растерялась Маргарита. – Да я, признаюсь, даже до конца и не знала, какие там были вещи… Всем этим занимался муж. Я такая непрактичная!