Веселые каникулы мажора
Шрифт:
Наблюдая, как медленно Марина двигается, наклоняюсь к открытой сумке и сам выбираю для неё одежду.
Вытаскиваю светлый сарафан, который натягивается под ворчание.
— Умоешься во дворе. Удобства там же, помнишь? Краситься тоже не надо, здесь это никто не оценит.
Скрип зубов слышен, наверное, за сотню километров.
— Вы как древние мамонты, Андрей! Туалет во дворе! Умывальник во дворе! Подъем по расписанию! Ты хоть знаешь, что я не могла уснуть, потому что под окнами кто-то постоянно хрипит и бубнит?
— Это гуси. Надо было закрыть окно.
— А утром? Утром меня
— Ты ж говорила, спать не можешь, — бубню под нос. — Корова, овцы, ещё куры, гуси…
Чешу переносицу, чтобы скрыть смех при виде вытягивающегося лица Савельевой.
Это я еще про кроликов не сказал и про поросят.
Закидываю руку на плечо Марины и невозмутимо продолжаю, покидая спальню:
— Овцы ещё. Или я уже говорил? Короче, сама увидишь сегодня. К корове, кстати, близко не подходи, боднуть может.
Кое-кто явно теряет равновесие, сбавляя скорость.
— Ты куда меня привез, Ааандреей?!
* Исп. Ace of Base — «Happy Nation»
Глава 09
Лето 1998 год. Василиса.
Juraria que no se bien lo que quiero
Pero se que moriria si me quedo en la mitad
Por eso vuelo a otros senderos
Para conocer el mundo de verdad
Aun no es tarde pero asi me estoy sintiendo
Y aparecen tantos miedos
que no me dejan pensar
Y tengo suenos de amores nuevos
Y me cuesta imaginar lo que vendra
Cambio dolor por libertad
Cambio heridas por un sueno
Que me ayude a continuar.
Напеваю песенку Орейро, пританцовывая около раковины, где старательно начищаю кастрюльки. Уборка меня успокаивает, а нервишки шалят, если честно.
Уже несколько дней чувствую себя не в своей тарелке. После пляжа…
А если точнее, после незапланированного купания и последующего лежания на песке. И еще после дороги домой.
Не понимаю, почему столько думаю про это, но и не думать не могу. Зациклилась так, что Сашка даже обиделась вчера на моё молчание, а я и себе-то объяснить не могу. Ей тем более.
Хорошо, что сегодня получилось немного отвлечься: давно хотела попробовать новый рецепт, с которым пришлось повозиться, но зато результат супер! Торт уже стоит на подоконнике и ждет, когда я уберу его в холодильник.
После ужина попробуем и, если понравится, на свой день рождения испеку снова.
Даже не верится, что через два дня мне исполнится восемнадцать! Раньше казалось, что шестнадцать — уже старость. Так смешно! Такая глупая была! Я же ведь всерьез думала,
что у кузнечика есть маленькая скрипка, а ёжик ночами играет с лошадкой.В шестнадцать, конечно, в глупости уже не верила. Верила в гадания. Мы часами раскладывали разные пасьянсы, рассказывая, кто кого любит, кто кого ревнует.
Даже при свечке гадали, кстати, но это было ужасно! Я полезла на чердак, чтобы в зеркале увидеть суженого, и скатилась оттуда кубарем, ободрав даже шею. У страха точно глаза велики, потому что я кого-то увидела в отражении. Сейчас анализирую и понимаю, что себя, а тогда несколько ночей под одеялом тряслась.
Споласкиваю руки и вытираю насухо, чтобы заняться украшением тортика. В журнале на крем уложены свежие ягоды и всякие кондитерские красивости, но у меня под рукой только клубника, черешня и мушмула. Их-то я нарезаю дольками разных размеров и укладываю орнаментом, напоминающим мозаичный сад. У бабушки Тамары на стенке висит календарь с таким видом. Мне очень нравилось на него смотреть и рисовать, фантазируя, какие птицы могли бы жить в том саду.
Сейчас под моими руками расцветают новые узоры, напоминающие диковинные цветы. Получается очень красиво!
Кручу блюдо, выравнивая украшения, и прячу на полку в холодильник, предупредив Вику, чтобы не трогала.
У меня сегодня по плану помощь бабушке с цветником, а потом мы с Сашкой едем на дикий пляж, чтобы накупаться вдвоем.
Кстати…
— Дедуль, — выглядываю в окошко, заметив высокую фигуру, — накачай у велика колесо? Пожалуйста-пожалуйста! На дичку поедем купаться сегодня.
Дедушка салютует, что всё сделает, но просто же не бывает…
— Чем тебе за Барсовыми не нравится? — сестра вырастает сзади, сложив на груди руки.
До всего дело есть.
— Тебе какая разница? Я же не спрашиваю, где тебе нравится, а где нет?
Звучит грубовато, но отношения у нас окончательно испортились, и я не сдерживаюсь. Вика настроена против всех, души не чает в мамином муже, и продолжает стучать по любому поводу.
— Не боишься, что я маме расскажу?
— Рассказывай. Хоть сейчас звони.
Знаю же, что позвонить она не сможет, потому что мама со своим мужем в отпуске в другой стране. А когда они позвонят сами, я уже буду совершеннолетней.
Ставим велосипеды у кривой сосны и начинаем осторожно спускаться.
— Придумал же кто-то вырубить тропинку, скажи?
— Угу, — спотыкаясь, хватаюсь за торчащую траву. — Может, она сама появилась. Бывает же в природе.
— Да неееет. Помнишь, мальчишки рассказывали, что здесь когда-то разбойники жили? Наверное, они и вырубили.
— Может быть, — тяну, потирая ладонь о шорты.
Ранку саднит: схватилась я не очень осторожно.
Сашка продолжает болтать, а я внимательно смотрю под ноги, так как иду первой.
Высота приличная, пакет с полотенцем мешает, и я жалею, что не взяла свой старенький рюкзачок.
Но красиво! Даже для нас, привыкших к сочной зелени и видам гор, место кажется чуточку мистическим. Спуск напоминает серпантин, при этом идти надо все время по невероятно узенькой тропе, раздвигая руками кусты или перешагивая обвалившиеся камни.