Весёлый экипаж

– Продолжай!

– Я узнал, что ты собираешься в космос и подговорил Настю пробраться в твой корабль и полететь с тобой. Мы тоже хотим стать солдатами галактики.

Краснобаев только крякнул от удивления.

– Откуда ты про все это узнал?

– Да ты же сам, дядя Ваня, ой, то есть, товарищ капитан, все рассказал, когда собирал вещи.

– Я? – поразился капитан Краснобаев. – Когда это я тебе рассказывал про такое?

– Ну не мне, – замялся Алёша.

– Ты хочешь сказать, что подслушал, как я разговаривал сам с собой?

– Так точно, – Алёша на всякий случай всхлипнул. Настя увидела это, и по ее личику тоже потекли слезы.

– Оставить плач!

– Есть, отставить плач! – Ребята тут же прекратили плакать.

– Как же вам не стыдно?

Они опустили головы. Им и в самом деле стало стыдно.

– Мы очень хотели с тобой, – сказал Алёша. – Почему ты ничего нам не сказал? Тоже ведь тайно ушел. Даже маме моей ни слова. Она ведь переживать будет.

– Переживать будет? – Краснобаев вконец рассердился. – Да она умрет от беспокойства, когда увидит, что вы исчезли. Что же теперь делать? Надо вас возвращать на Землю.

– А мы уже в космосе? – осторожно спросил Алёша.

– Я тебе сейчас такой космос покажу! – рыкнул на него Краснобаев. – А ну за мной!

Он пошел в пилотскую кабину. Ребята поплелись за ним, оставаясь на безопасном расстоянии. Хотя дядя Ваня никогда не поднимал на детей руку, они все же опасались. Мало ли что?

В кабине было как раз три кресла. Краснобаев сел сам и велел сесть ребятам. А сам завел разговор с катером.

– Вызываю Боевой катер на связь, – сказал он.

– Я слушаю, – тут же отозвался катер.

– Ты был прав, на борту действительно оказались зайцы. И сейчас перед нами стоит задача вернуть их обратно. Это мои племянники. Увязались, видишь ли, за мной. В космос, говорят, им захотелось.

– Понятно, – ответил катер. – Но вернуться мы не можем. Это невозможно.

Алёша и Настя с надеждой завозились в своих креслах.

– Как так невозможно? – Краснобаев удивился. – Это же дети. Ты что, приятель? Их надо вернуть домой к родителям.

– Все понимаю, но сделать ничего не могу, – ответил катер. – У меня программа. Мы можем только один раз приземлиться на Землю.

– Ну так приземляйся!

– Приземлиться я смогу только после выполнения вами задания. Война только началась. Вот победим, и вернемся.

– Что значит, победим и вернемся? – возмутился Краснобаев. – Послушай, почему мы не можем отправить детей обратно на Землю? Что тут сложного?

– Объясняю. – Катер поскрипел немного голосом, видимо собираясь с мыслями. – Планета земля не является членом галактического совета. Корабли галактики не имеют права без причины посещать эту планету. Моя программа, составленная при моем построении, рассчитана только на одну посадку на землю с целью забрать вас на борт, во второй раз я сяду, чтобы вернуть вас обратно, если конечно мы останемся целы после сражений. После этого я должен буду распасться на атомы.

– То есть, ты хочешь сказать, что если мы сейчас вернемся, то снова взлететь ты уже не сможешь?

– Так точно. Я исчезну и перестану существовать.

Краснобаев так и сел.

– Что же делать?

– Все уже сделано. После посадки на Луне мы летим на заседание штаба армии. Вы и ваш экипаж должны будете присутствовать на нем.

– Погоди-погоди. О каком экипаже ты говоришь? У меня же нет никакого экипажа.

– Есть. Эти два землянина и есть твой экипаж, раз ты привел их на корабль.

– Господи, какая глупость. Но это же дети!

– Неважно. Они разумные, значит члены экипажа. Таков закон Галактики. Тот, кто попадает на борт военного космического корабля, становится солдатом Галактики. И ты тоже не имеешь права не выполнять долг. Нельзя забывать присяги.

– Разве я давал присягу? – удивился Краснобаев.

– Конечно.

И он услышал свой собственный голос, который говорил клятву. И капитан вспомнил, что эти слова он говорил Андрианополюсу. Надо же, из-за ребят и их штучек он забыл такую важную вещь. Краснобаев чувствовал себя хуже некуда. Из-за своей беспечности он втянул детей в эту историю и теперь не имеет никакой возможности вернуть их обратно.

Зато Алёша и Настя воспрянули духом. Из разговора капитана и катера они поняли самое главное. Пока они остаются на корабле. Они радостно подмигнули друг другу. Но Краснобаев увидел это, увидел их радость на лицах и просто взбесился.

– Знаете, что, дорогие детки, – сказал он, грозно вставая с кресла. – Хоть и не в моих правилах бить детей, но я вас сейчас обоих хорошенько выпорю.

И он даже схватился за ремень.

– Капитан Боевого звездного катера не имеет права наказывать членов экипажа с помощью физических средств, – вмешался катер. – Это нарушение устава. Применяются только административные меры.

Дети, которые испуганно вжались в свои кресла, облегченно вздохнули.

Краснобаев чуть не заплакал. Ребятам даже стало его жалко.

– Дядя Ваня, то есть, товарищ капитан, – ласково и виновато сказала Настя. Она встала с кресла и подошла к Краснобаеву. – Не сердись на нас, пожалуйста. Мы очень виноваты, что обманули тебя. Прости нас! Мы больше так никогда не будем! Честное слово!

Девочка так виновато и искренне смотрела на капитана большими синими глазами, что тот слегка смягчился. А тут и Алёша понял, что ему тоже надо повлиять на дядю, и он принялся просить прощения и умолял не сердиться и взять их с собой.

– Это я во всем виноват, – признался, в конце концов, Краснобаев. – Только я. Совершенно не смог соблюсти конспирацию. Я достоин самого сурового наказания. Когда вернемся на Землю, я отсижу на гауптвахте целый месяц, нет, два месяца. Как я мог допустить, чтобы вы проникли на корабль? Ах, я старый осел!

– Нет, ты не старый осел, – стали убеждать его мальчик и девочка. – Ты очень хороший. Самый лучший на свете.

От таких слов Краснобаев даже растрогался. Он обнял детей и прижал их к себе.

– Бедные детки! – стал он их гладить по головкам. – Из-за вашего дурня дядющки ваши матери лишились своих детей. Как я посмотрю им в глаза, если вернусь на Землю? Теперь вместо того, чтобы воевать с врагами галактики, я должен буду следить за вами. Ничего! На первой же безопасной планете я оставлю вас на попечение тамошних жителей. А может быть они смогут отправить вас домой.

Только теперь дети осознали всю серьезность случившегося и тоже загрустили.

– Мы не хотим оставаться на первой же попавшейся планете, – заплакали они. – Мы хотим с тобой!