Весеннее полнолуние

Жизнь Вадима после протекала без особых памятных событий (за исключением смерти отца). Едва не весь день занимала учеба: его восприимчивый и жадный ум готов был поглотить все знания человечества – то есть объять необъятное.

Одновременно он ревностно и в то же время трепетно созидал свой нравственный облик, в роли взыскательного ментора оценивал каждый свой шаг, ибо был убежден, что первое лицо в государстве должно соответствовать идеалу, то есть заключать в себе лишь высшие духовные качества, что и дает тому право руководить страной. Он холил, лелеял вынашиваемый образ, ревниво оберегал его от посягательств со стороны и когда жестко, болезненно, когда снисходительно реагировал на «выпад», независимо от того, была ли это безобидная шутка или же малозначимое несогласие с его мнением. Зримый ему монумент – вожделенный идеал – отстоял пока далеко от него во времени, однако перфекционист Вадим уже заступил ногой на единственно верный, но тернистый путь самосовершенствования, который вел к этому воплощению совершенства, и с упорством намеревался пройти избранную стезю ускоренным ходом, хотя при этом ему постоянно казалось, что это он, нынешний, уже стоит на постаменте.

Да, Вадим, обуянный тщеславием, тянулся к славе, но он искренно в глубине души жаждал принести весомую пользу многострадальной родине.

В общем, Вадим был преисполнен гордого стремления ради всеобщего счастья трудящихся масс взойти на вершины человеческого бытия, где в ожидании блистало его безупречное великое будущее.

Он получил блестящее образование. По окончании вуза компартия призвала его к себе на службу, где Вадим быстро и без помех поднимался по иерархической лестнице. Успешной карьере способствовали не только его бесспорные личные способности, но и участие в его судьбе соратников почившего родителя.

Коренная ломка политической системы поставила крест на высокой коммунистической будущности. Вадим предвидел крах, в быстро меняющихся условиях свои устремления подчинил бизнесу. И на данном поприще имеется возможность добиться заслуженной славы, вознестись до высоты исторической фигуры, рассуждал он. Деньги могут послужить и благородному делу – служению собственному народу, примеров хоть отбавляй в истории человечества. Однако для начала требовалось устоять на ногах и утвердиться в наступившем лихолетье.

В воображении высокая цель приобрела иные очертания, но и в измененном виде не прекращала ярко светить.

…В здании министерства Вадим неторопливо спускался по лестнице со ступени на ступень. Легкая улыбка на губах скупо отражала душевный подъем, который он смаковал в связи с наступлением весны.

Он страстно любил первоначальный период этого времени года. Его организм безошибочно предугадывал первые дуновения пробуждающейся поры. Непостижимая особенность ранней весны настраивала внутренний мир на торжествующий лад. В эти прекрасные дни он впадал в беспечность и беззаботность. Ощущал себя капризным ребенком, прихоти которого подлежали исполнению.

Он спустился в вестибюль. Внезапный шум распахнувшихся парадных дверей привлек к себе внимание Вадима. Он увидел, как внутрь ввалилась группа из четырех человек. Впереди семенил круглый низкий мужчина с кейсом в руке. Он узнал нувориша: друг другу были представлены во время одного званого вечера. Толстячка опекали три дюжих телохранителя. Известная трусость богача развлекала Вадима. Однако сейчас он вспомнил о неприятном инциденте месячной давности.

Тогда, к концу рабочего дня, Вадима в его офисе навестили трое незнакомцев: двое с бычьими шеями и один молодой мужчина тщедушного телосложения, со спокойным, можно сказать, доброжелательным взглядом. «Хиляк», таким прозвищем мысленно окрестил его Вадим, как позже выяснилось, заправлял за главного.

Все трое расселись за столом напротив него. Говорил только Хиляк. Лаконично, в уважительной форме предложил услуги по обеспечению безопасности жизни и здоровья Вадима. А также гарантировал защиту от «злонамеренных посягательств» конкурентов.

Вадим, недолго думая, расшифровал цель визита троицы: они пришли навязать ему унизительную «крышу». От осознания данной ситуации он впал в гнев. Резко встал из-за стола, с искаженным лицом, брызжа слюной, начал кричать, что не на того напали, что черни здесь не место, что им следует общаться с себе подобными.

Рекетиры безучастно глядели на Вадима.

Прекратив изрыгать оскорбления, Вадим вперил негодующий взгляд в главаря, резко выбросил руку, пальцем указал на дверь. Тот послушно качнул головой и встал. За ним поднялись дружки. У порога Хиляк обернулся, вежливо простился.

На этом неприятный инцидент завершился. Братки больше не заявлялись. Обзавестись надежными телохранителями Вадим и не помышлял, гордость не позволяла.

Всякое напоминание о возмутительном случае порождало у него злость. В вестибюле, подойдя к выходу, он резко дернул на себя дверь, вышел наружу.

Место парковки автомобилей находилось во внутреннем дворе министерства. Для преодоления расстояния до автостоянки требовались минуты. Время прохождения явилось достаточным, чтобы губы вновь сложились в полуулыбку. Весна имела магическое воздействие на Вадима, он забыл о братках.

Территория стоянки была небольшой, он запомнил место парковки автомобиля. К приходу туда с удивлением не застал ни автомашины, ни водителя – исполнительный подчиненный без спроса никогда не отлучался. Непредвиденный момент, однако, не нарушил душевного настроя: Вадим был не прочь продлить удовольствие, обоняя неповторимый запах весны. К тому же не спешил: время встречи с очередной пассией не было обговорено. Обязался заехать за ней, как только освободится.

С Валентиной он познакомился здесь, в министерстве. Встретились друг с другом при банальных обстоятельствах – чуть не столкнулись на пороге парадных дверей. Однако не невинный инцидент, а его продолжение явилось прелюдией к их знакомству: они пустились, как нередко приходится поступать в подобных случаях, то синхронно уступать друг другу проход, то одновременно делать шаг вперед. Наконец, сообразив, также синхронно, насколько бесплодны их старания, они прекратили «церемониал», стали в нерешительности напротив друг друга. Первой прыснула Валентина, вслед за ней не удержался и Вадим, он и представился ей для начала.

Начали общаться. В разговоре выяснилось, что Валентина приезжая из провинции. В поисках работы обратилась за советом к дальней родственнице, сотруднице данного ведомства. На вопросы отвечала охотно. Не жаловалась и не просила. Говорила с ним с большим желанием. Чувствовалось, что он ей приятен. Да и она ему понравилась. Не только привлекательной внешностью, но и рассудительностью и непритязательностью.

Их отношения в дальнейшем переросли в любовную связь. Однако серьезных намерений Вадим с ней не связывал

В ожидании водителя Вадим напевал про себя мелодию Штрауса из «Весенних голосов». Неожиданно сзади к нему кто-то обратился. Он повернул голову на голос и тотчас повернулся всем телом.

– Это вы опять?! – гневно спросил: перед ним стоял тот самый Хиляк.

– Здравствуйте, Вадим Николаевич, – визави дружелюбно улыбался.

–Прочь от меня! – Вадим сжал кулаки.

–Понимаю ваше состояние, —Хиляк с повинной опустил глаза. —Приношу свои извинения, каюсь, мы бесцеремонно…

– Прекратите фиглярничать! Убирайтесь, а не то…– Вадим угрожающе сделал шаг к нему.