Весенний детектив 2015 (сборник)

– Вы можете идти, – сообщил Голубев. – А мы пока тут побудем.

Елена Петровна кивнула, пошла к двери, а потом остановилась.

– Можно я заберу сережку? А то потеряется.

– Конечно, забирайте. Да не забудьте потом вторую вытащить. И ключ нам оставьте. Кстати, вы так и не сказали, кто обнаружил Марину.

– Я и обнаружила. Она не вышла к завтраку. Я решила ее разбудить, смотрю, а в комнате ее нет. Я кинулась к двери, думала, может, она пошла прогуляться. Но дверь оказалась закрыта на засов. Значит, Марина в доме. Обошла все вокруг – нет ее! Тогда я отправилась наверх. Конечно, я не думала, что Марина окажется в кабинете. Она никогда туда не ходила, особенно после смерти Андрея. Хвать, а дверь-то закрыта изнутри. Я и всполошилась. Сначала стучала, потом ногами колотила – нет ответа.

– Подождите, как изнутри? – растерялся Голубев. – А я думал, что дверь открыта была.

Домработница покачала головой.

– А окно? – влез Эрик. – Окно тоже было закрыто?

– Окно открыто. Мы летом вообще окна не закрываем.

– Лестница в доме есть? Такая, которую снаружи приставляют.

– Лестница? – женщина удивилась такому вопросу. – Нет, мы ею никогда не пользовались.

– Как же вы попали внутрь? – недовольный тем, что его прервали, спросил Голубев.

– Позвала Василия Федоровича, он выломал дверь, так мы ее и обнаружили.

– Ничего не понимаю! Вы же открыли дверь ключом, когда мы сюда поднялись.

– Правильно! Я как увидела, что произошло, попросила Василия заколотить выбитый косяк, чтобы в кабинет до вашего приезда никто не шастал. Правда, Аделаида услышала шум и все-таки сунула сюда свой нос. С каким торжеством она смотрела на невестку! Даже вспоминать противно, – Елена Петровна сплюнула на пол. – Жалко Маринку. Ведь умереть должен был Рома, а не она.

– Почему это? – опешил Голубев.

– Семейное проклятье! – с мрачным торжеством сообщила женщина. – Его не обманешь. Завтра Роману исполняется сорок пять лет. Только накладка вышла. Он отсиделся в комнате, а Марина погибла. Эх, судьбинушка! – с этими словами она торопливо покинула кабинет.

– Значит, так, – вдруг проявил чудеса расторопности Эрик. – Вызывай сюда Семена. Пусть захватит еще пару ребят. Будем обыскивать дом.

– Весь? – решил уточнить Алексей.

– Весь, – кивнул сыщик.

– А зачем?

– За спросом!

– Эрик, и правда, зачем обыскивать дом? – спросила Мариша. – Или ты считаешь, что проклятье может оставлять улики?

– Значит, так! – отчеканил он. – В проклятие я не верю. Даже если бы нечто подобное существовало, то умер бы Роман, а никак не Марина. Едем дальше. Женщина умерла от остановки дыхания. Причем не сразу, а только через несколько минут. Отсюда я делаю однозначный вывод. Она приняла яд.

– Самоубийство? – приподнял брови Голубев. – Но зачем ей это?

– Почему ты решил, что это самоубийство?

– А что еще? Дверь заперта изнутри. Окно, конечно, открыто, но я сомневаюсь, чтобы кто-то мог покинуть комнату таким образом. Здесь до земли метров двенадцать. Запросто можно ноги переломать. Лестницы нет. Да и следов под окном тоже.

Мариша высунулась в окно. Внизу виднелась подготовленная под посадку цветов земля. Голубев прав: если бы кто-то выпрыгнул в окно или поставил лестницу, остались бы следы. А их не было.

Из дома вышла домработница и подошла к высокой яблоне, растущей метрах в десяти от дома.

– Юлька! Юлька, обезьяна! Слезай! Да убери сережку в материну шкатулку, а то опять потеряется.

Только сейчас Мариша заметила, что на самой верхушке сидит давешняя девчушка и утирает с лица слезы. Она прикинула расстояние от яблони до окна и с сожалением подумала, что даже при большом желании до яблони допрыгнуть никак невозможно.

– Отстаньте все от меня! – закричала девчушка на просьбу домработницы. – Я не хочу никого видеть!

– Слазь! – повторила Елена Петровна, и Юля нехотя полезла вниз.

– Как же больно! – тихо заплакала девочка, оказавшись внизу. – Я и не думала, что может быть так больно!

– Все пройдет, моя хорошая, – домработница погладила ее по голове. – Все пройдет. Я с тобой. Кирюшке тоже плохо. Пойди посиди с ним. Вместе проще горе переживать.

Юля бросила в сторону дома полный ненависти взгляд. Сначала Мариша подумала, что девочка смотрит на нее. Но не успела Мариша подивиться, что она ей такого сделала, как поняла, что Юля смотрит куда-то ниже. Мариша еще больше перевалилась через подоконник и увидела прямо под собой мальчишку. Он тоже смотрел в окно. Мальчик был очень похож на Юлю. Только черты лица более острые. «Кирилл», – сразу поняла она. Он глядел прямо перед собой. В отличие от Юли, мальчик не плакал. Его лицо было бледным, а глаза сухими. Подоконник под Маришиным весом скрипнул, и мальчик поднял глаза. В его взгляде было столько ненависти, что она содрогнулась. Он выждал несколько минут, а потом захлопнул окно.

Она отошла от подоконника и вновь вернулась к разговору.

– Я бы мог поверить в версию с самоубийством, если бы не одно «но», – медленно произнес Эрик.

– Какое?

– Откуда взялся яд? Характер смертей позволяет предположить, что это быстродействующее средство. А все подобные препараты строго контролируются. Бессоновы не занимаются научной работой, они не имеют отношения к фармацевтике. Так откуда взялся яд? Теперь следующее. Где само вещество? Вернее, пузырек от него. В комнате ничего подобного нет.

– Так, может, Марина его выбросила? – предположил Голубев. – Например, в окно. Или налила яд на кухне, после того как приготовила для себя кофе.

– На глазах у всех?

– Но мы отвергли версию убийства! Убийца просто не имел возможности покинуть комнату после того, как Марина умерла.

Эрик медленно покачал головой.

– Я бы мог принять версию с самоубийством Андрея. Но в случае с Мариной это исключено. У нее не было материальных проблем. После смерти мужа прошло довольно много времени, и она наверняка давно смирилась с потерей. Но самое главное – у нее остались дети. А ни одна женщина в здравом рассудке не оставит своих детей на произвол судьбы. Нет, я уверен, что Марине помогли уйти из жизни. Вот только кто и как? Значит, так. Звони в отдел, пусть тебе предоставят следующую информацию…

Спустя двадцать минут на улице послышался шум. Приехал Семен, а с ним еще два парня. Следующий час они обыскивали двор. Затем переместились в дом и осмотрели его с чердака до подпола. Кирюша молча вышел, когда очередь дошла до его комнаты. А вот Аделаида Карповна и Роман не согласились покинуть свои апартаменты, поэтому комнаты пришлось обыскивать в присутствии хозяев. Роман отнесся к этому мероприятию весьма спокойно, а вот Аделаида все время ворчала.

– Проклятая Маринка! – сверкала она глазами. – Даже после смерти никому не дает покоя. Почему я должна испытывать неудобства, а?

– Потому что ваша невестка умерла, – попытался объяснить ей Голубев.

– Туда ей и дорога! – мрачно захохотала она. – А то королева выискалась. Все ей, все ей! А за что, собственно? Андрея я рожала. И растила тоже. А она явилась неизвестно откуда и сразу в хозяйки полезла. Вы бы на нее посмотрели! Юбка едва задницу прикрывает, в носу серьга. Тьфу! Ни рожи, ни кожи. Зато потом бриллиантами обвешалась – ничего другого не признавала, одевалась в дорогих магазинах. А для чего, спрашивается? Все равно дома сидит, детей растит. Лучше бы Андрюша на меня эти деньги потратил. Я мать, я имею право. А кто она, а? Я вас спрашиваю! И конфеты килограммами ела. Без сладкого ни дня не могла. И ведь нигде эти калории не откладывались. Ни на животе, ни на бедрах. Мне же стоит съесть самую маленькую конфетку, как, здравствуйте, один килограмм! Я даже сыновей заставила отказаться от любых сладостей, чтобы не было искушения. А ей все по барабану! Андрюша давится горьким кофе, а она смакует сладенький. Вот где в жизни справедливость? Даже детей настроила против меня. Никогда не зайдут, не спросят, как у меня дела и чем мне помочь. Одно слово – все в мать! Такие же бессердечные!