Веслом по фьорду!

Перед алтарём стоял высокий, стройный мужчина в шёлковой тунике с разрезами. Старый ли, молодой — кто знает? Возможно, лицо у него красивое и загорелое, нос орлиный и скулы властные, как у императора. Опять-таки кто знает? Трудно предполагать, когда на лице объекта предположения толстый слой сметаны и круглые дольки огурца. Видны только глаза, в которые опасно смотреть, ибо в них — всеподчиняющая магия!

Взгляните-ка лучше на высших жрецов. Ритуальная мода диктовала им наряжаться животными. Толстяки становились слонами, кабанами и бегемотами. Тощие — волками и лисами. Натуральные шкуры отделывались серебром и золотом. Особо модные умники приводили с собой на поводке олицетворяемое животное. Для реальных слонов и бегемотов у входа в пирамиду имелись охраняемые маврами стоянки.

На гладко выбритой шее мужчины, покрытого огурцами, блестел амулет — змея, пожирающая свой хвост, втиснутый в разрезанную булочку с кунжутом, а на ухоженных пальцах играли чёрные перстни. На ногтях можно было разглядеть поделённую на десять фрагментов карту лабиринта пирамиды — гениальная работа дальнозорких финских эльфов. В благодарность за труд и дабы не повторили шедевр, эльфы были ослеплены. Традиция, блин…

Так вот, перед нами стоял сам хозяин пирамид, незамерзающий и непотеющий, истинный слуга Сета. Бессмертный и бессменный Ах-Тунг-Ах-Тунг! [10]

10

Да, его так звали. «Ах» — неизменяемое междометие, «тунг» — род ядовитых деревьев семейства молочайных. Можете проверить. Двойное сочетание, согласно магическим трактатам жрецов Сета, даёт следующее значение имени: «Тот, кого следует опасаться, ибо мало ли…»

Он приветствовал упавших на колени служителей лёгким, ни к чему не обязывающим поклоном.

— Вы в доме его ползучести Сета, о идущие по Мрачному Пути! — возвестил бархатный голос, сильный, но негромкий. — Короче, будьте как дома.

Идущие сбросили маски, шкуры и остались в одинаковом беленьком исподнем.

— Ты звал, мы пришли! — заученно ответил хор.

Изумлённая бельём посвящённых, тихо захихикала чья-то ручная лисичка [11] .

11

«Невероятно смешливые лисы водятся в Северной Африке, — вспоминает популярный в начале девяностых певец-стоматолог доктор Албан. — Они могут часами стоять друг перед другом и ржать, вместо того чтобы молча охотиться. Вот почему твари такие тощие. Найти их не представляет никакого труда, гораздо сложнее потом унести ноги. Нет, они не кусаются, просто их смех до дури заразителен» (Из интервью телеканалу Animal Planet, 1995 год).

— Слушайте, о мои в основном престарелые дети!

— Внемлем, о вечно молодой…

— Со стороны дальнего Севера до нас долетела весть. Её нам нашептал ночной ветер. Хриплые вороны разбросали по миру. Летучие мыши поведали подлым змеям. Гады, шипя, передали филинам и сёстрам их совам. Те облетели древние руины. Понеслась весточка к похотливым вампирам, злым вурдалакам и чёрным демонам. Короче, их вопли отразились от Юпитера, потом срикошетило ещё на пару планет, а я слышал эхо… Так знайте же — наступил День грома! Случилось! Явился на свет великий воин! С мощью быка, храбростью льва, зрением орла! О всемогущий Сет, неужели он бросит тебе вызов?!

Верховный жрец обжёг присутствующих огненным взглядом. Никто не решался встретиться с этими жаркими пеклами его очей. Слушатели смирно глядели в тёмные квадраты пола. Плитку, кстати, укладывали лесные карлики из Исландии под страхом мгновенной теледепортации на родину. Укладывали хорошо. По окончании работы им разрешено было остаться в пирамиде навечно. Вот почему то здесь, то тут, сквозь швы, подобно настырной траве, торчали их бороды.

Низкорослый ливиец, сбросивший костюм панды [12] , осмелился встретить взгляд Владыки Чёрного Круга [13] .

12

Панда — сумеречное и ночное животное, типа медведь, обычно ведущее уединённый образ жизни, любит прятаться в полых стволах деревьев, пережёвывая бамбук. Склонно к публичным тренировкам кунг-фу в сугубо извращённых формах с пельмешками (см. подробнее: Зоопатопсихология / Под общ. науч. ред. С. Гылыбова. Пловдив: Издательство «Фауна», 2010. С. 897–900).

13

Этот зловещий образ художнику Малевичу оказался не по зубам: циркуль заржавел, руки дрожали, аккуратно обвести донышко стакана уже не получалось, а соседи смогли одолжить только большую линейку для выкройки. Мир не без добрых людей, да и Малевич ничего не потерял. (См.: Занимательная геометрия для двоечников. М.: Издательство «Удод». С. 16).

— А ты храбрец, Херент! — Ах-Тунг улыбнулся, и кружочек огурца пополз по щеке. — Видишь, сколько развалилось жирных котов? Назло им всем я сделаю тебя старшим жрецом с кучей привилегий, о которых они мечтают, набивая брюхо. Я подарю тебе костюм муравьеда! — (Жрецы завистливо напряглись.) — Говори, Херент!

— Господин, может быть, эхо отразилось неправильно и на свет появился не человек, а новый Склеродемон или… или даже сам Невероятный Усилитель Вкуса?

— Нет, всего лишь человек, — главный пожал плечами, — космические силы не перестают меня удивлять. Могли бы сотворить что-нибудь поинтересней. Например, живой сексуально озабоченный ураган. — Он мечтательно повозюкал кружочком огурца по лицу. — Я не знаю… какую-нибудь вечную ночь с ярко выраженным мужским началом, э-э-э, неистовый интимный ветер. Но нет, куда там! Просто человек…

Ливиец, вполне довольный тем, что есть, набрался смелости озвучить очередную мысль:

— Тогда предлагаю переманить его: подарим парню лакированный чёрный шлем с тёмными стёклами, чтобы прятал бесстыдные глаза, чёрный сверкающий плащ и кожаные сапожки. Вместе смотрится великолепно, не устоит, поверьте!

Владыка с интересом вцепился в яркий образ, созданный учеником.

— Да?.. Перед таким славным костюмчиком я бы точно не устоял. Где б такой достать? — Ax-Тунг задумался. — Ты, часом, не шьёшь, дружок?

Херент потупил взгляд и, стесняясь, признался:

— Есть немного…

Ax-Тунг поддержал его:

— Похвально, похвально! При случае погляжу, приноси эскизы. Эх, если бы не повестка ночи. Ох уж эти люди с Севера, не простые они, хоть и люди…

Херент снова воспрянул:

— Рано или поздно эти непростые люди переходят на сторону Мрака. Выгоды больше, проблем меньше, пенсия гарантированная, это ведь каждому понятно.

— По-любому, мой мальчик! Но северные непредсказуемы. Тем и страшны…

Ах-Тунг-Ах-Тунг задумался, на миг прикрыв ладонью горящие глаза. На безымянном пальце левой руки сверкал Перстень Силы. Вечно молодой владыка вспомнил что-то и со злостью выплюнул:

— Придурки-юты! [14] Не справились с таким простым заданием! Им посулили столько серебра, сколько и не снилось, а они?! Ох уж мне эти северные народы!

— Юты?

— Да, Херент, я направил воинов Ютландии и Дании разделаться с матерью этого человека, до того как он появится, и имел глупость заплатить половину вперёд.

— О Великая такая-то мать!

— Юты нажрались эля, опоздали на целую неделю и дали запугать себя кучкой голых девиц, как тебе это нравится, а?

14

Точки зрения автора и героя могут не совпадать. Чёрт, да они практически никогда не совпадают! — Примеч. юриста.

— Какой отвратительный народ, мой господин, хотя голых девиц я бы тоже испугался.

— Таких, как жёны викингов, кто угодно испугался бы… Ладно, не стоит поминать ушедшее. Короче, он родился, и знаешь благодаря кому?

— Неужели, юты ещё и приняли роды, мой господин?

— Ха! Приняли, если б умели. Тупоголовому Одину вздумалось помогать людишкам. Представляешь?!! На последней планёрке богов этот старый маразматик объявил себя отцом ребёнка Торнсонов! Он влез в последний момент и раскидал моих наёмников путаными стихами! Я бы даже выразился крепче — стишками! Представляешь?