Вестник

– Виллиан Трей, Паладин.
– Глаза Виллиана на мгновение вспыхнули золотом.
– Я хотел сообщить о том что в вашем сыне сияет искра творца.

Худоск побледнел и отшатнулся.

– Нет! Нет! Пожалуйста, скажите что это шутка!
– Голос старого кузнеца наполнился отчаянием и болью. Он, в отличии от сияющего, словно начищенный серебряк, Каэла понимал - его новообретенного сына уведут с собой церковники. И не в его силах что-то изменить.

– Отец?
– Каэл в два шага подскочил к оседающему на землю Худоску и, пусть с трудом, но удержал того в вертикальном положении. Виллиан, грустно ухмыльнувшись, дотронулся до плеча старика. Секунда, и вот уже Худоск уверенно стоит на ногах, крепко сжимая руку сына.

– Спасибо.
– Кузнец, поджав губы, коротко поклонился.
– И ничего нельзя сделать?

– Ничего. Вы и сами это понимаете, верно?

Старый кузнец медленно кивнул и, развернувшись, скрылся в недрах кузни. Виллиан же, словно только того и ждал, повернулся к Каэлу.

– Замри.

– Что?

Не успел Каэл испугаться, как с тихим, едва слышимым звоном меч паладина выскользнул из ножен. Мгновение, и вот уже отливающее голубым лезвие плашмя коснулось плеча юноши. Послышался треск, а в землю вокруг Каэла ударили сорвавшиеся с клинка молнии. Запахло озоном.

– Хм. Интересный эффект... Если я не ошибаюсь, мальчик, то быть тебе моим учеником!
– Виллиан резко загнал меч в ножны и освободившейся рукой похлопал парня по плечу.
– И, если будешь хорошо учиться, станешь паладином.

– Но... Разве паладинов не ровно двенадцать, господин?

– Двенадцать. Но мы не вечны, Каэл... Впрочем, ты сам поймешь. Потом. И еще - зови меня по имени. Или учителем.

– А... Да, учитель!
– Каэл радовался, как ребенок. Он - и ученик паладина! Заветная мечта каждого мальчишки!

– Видно, судьбы действительно не избежать...
– Из кузни, сжимая в руках длинный сверток, вышел Худоск. Он словно разом постарел на десяток лет, но глаза старого кузнеца смотрели прямо и уверенно. Виллиан невольно удивился крепости характера этого старика - обычно родители, у которых забирали детей, вели себя совсем по-другому. И ему порой приходилось прибегать к самым нелицеприятным мерам.

Тем временем Каэл дрожащими руками принял массивный сверток и тут же отбросил ткань в сторону.

– Фалклоу...
– Пробормотал он, касаясь рукояти. Секунда, и вот он уже крепко сжимает свое оружие. Фалклоу. Тот самый меч, что привиделся ему во сне.

– Откуда...?
– Пробормотал Худоск. Спустя мгновение он запрокинул голову к небу и зашелся в приступе истерического хохота, от которого, казалось, дрожала сама земля.
– Он выковал его и погиб...!

– Каэл!
– Ворвавшийся во двор словно ураган Артис неуклюже затормозил, едва не врезавшись в своего друга. Он с удивлением осмотрел всех собравшихся, но даже присутствие здесь паладина не помешало ему сообщить важную новость.
– Меня взял в ученики старший инквизитор!

Глава 5.

– Держись за моей спиной, и не забывай правильно дышать.
– Каэл пристроил свою лошадь за конём паладина и сосредоточился на дыхании, напоследок с грустью посмотрев на Артиса, жонглирующего маленьким шариком света. Его другу было куда как веселее - тренировки инквизиторов по большей части заключаются в использовании магии, в то время как паладины тренируют тело, волю, дух. "Тело паладина и есть его магия", сказал недавно Виллиан и голой рукой отломил, а затем раскрошил увесистый булыжник. Каэл тогда расстроился, и, заметив понурое состояние своего ученика, Виллиан все-таки рассказал юноше о сути его дара.

– Представь, что ты попытаешься поднять здоровенного бычка. У тебя получиться?

– Конечно нет, учитель!

– Вот именно! Ты скорее надорвёшься, нежели оторвёшь его от земли. То же самое и с магией - наш дар, дар паладинов, напрямую зависит от крепости твоих тела и духа. Сейчас ты слаб, и не сможешь "поднять бычка". Аналогия понятна?

– Да, учитель.
– Каэла задело то, что с ним разговаривали словно с маленьким ребёнком, но это лишь распалило в нем огонь упорства. И отец, и Худоск учили его что взрослым человека делают не слова, а поступки. Вот и сейчас Каэл решил следовать этим заветам - покажи он хорошие результаты, и все само встанет на свои места.

Сейчас у него почти выходило поддерживать правильное дыхание по десять, а то и по пятнадцать минут кряду, а ведь прошли всего сутки с момента их отбытия из деревни.

Но шарик света на фоне дыхания все равно смотрелся серьезнее, о чем Артис не преминул сообщить на одном из привалов, заметно расстроив Каэла. Артис, как казалось Каэлу, очень гордился своими способностями. Старший инквизитор же лишь подбрасывал дров в топку, нахваливая Артиса и сравнивая его с "бездарными вшами", что учились у него раньше.

Виллиан же считал, что всегда найдется кто-то намного лучше тебя, и считал гордыню во всех её проявлениях неприемлемой.

Каэл был с ним полностью согласен.

– Стоп!
– Виллиан спрыгнул с коня и опустил руку на эфес своего меча. Вся колонна тут же ощетинилась оружием, а над головами представителей инквизиции вспыхнули яркие, словно маленькие солнца, шары. Их свет не слепил людей - он слепил демонов и им подобных чудовищ. Прошла минута, затем - другая... Но ничего не происходило.

– Мы прибыли.
– Виллиан выглядел напряженным и, стоило Каэлу подойти к нему, он смог рассмотреть причину.

Деревня разбойников.

На земле, стоптанные в землю, лежали вырванные створки ворот. Вдоль высокого ограждения возвышались острые колья с насаженными на них останками людей.

– Вот теперь я больше верю в то, что тут побывал демон...
– Виллиан обнажил меч, и медленно, вглядываясь в каждую травинку, пошел вперед. Каэл, крепко сжимая Фалклоу, держался чуть позади. То, что со всех сторон его окружали воины церкви, его не сильно обнадеживало - какой силой должна обладать учинившая такое тварь? Смогут ли её удержать простые люди? Именно по этой причине он старался идти как можно ближе к своему учителю.

Стояла мертвая тишина, разрываемая лишь топотом людей. Молчали птицы и насекомые, не шелестели густые кроны деревьев... Затих даже ветер. В нос бил густой, почти осязаемый смрад, исходящий от разбросанных по земле частей тел. Кровь, сталь, сера - эти смешавшиеся запахи образовали непередаваемый аромат.

Последней каплей стала хрустнувшая под подошвой кость. Каэла вырвало.

Старший инквизитор поравнялся с Виллианом и что-то тому прошептал, на что паладин лишь коротко кивнул и обернулся к своим людям.