Ветер моих фантазий. Книга 2

«Взорвать… взорвать все! Не приходить… Я не приду!» — он отчаянно сжал голову ладонями, забиваясь под другую панель, к стене прижимаясь, дрожащий.

«Они убили меня! Убили… это же… он?.. Его яйцо… тьфу! Его кровь… он меня убил!»

Две голограммы появились — вернулись старик и молодой. Пожилой, точнее, выглядящий таким, нахмурился.

— Это его аини? — спросил сердито.

— Мы же разбили ту стенку, которая контролировала его, — проворчал выглядящий молодым, — Почему он выглядит таким?..

Мальчик сжался, от них отползая. Глаза у него были напуганные. И будто он был не в себе. Ногти второй руки стали лезвиями. Он прочертил глубокие борозды по полу. И, отмахнувшись, процарапал пять полос по ближайшей стене: четыре рядом и одна чуть дальше. Когда голограмма старика вышла из овала передатчика и шагнула к нему он, забывшись, попытался отмахнуться от нее когтистой рукой. Руками от него отчаянно заслонился.

— Может… — молодо выглядящий задумчиво подбородок растер, — Может, он — не его аини?..

— Тогда кто? — напряженно к нему старик повернулся.

— Может… — глаза другого расширились от удивления, — Связь по крови?..

— Связь по крови?.. — старик расхохотался, но звук от его резкого смеха, нервного, по голограмме не пришел, — Какая может быть связь по крови?! Он уже мертв! — руки раскинул в стороны, пальцы сжав, невольно ногти преобразовав в лезвия, хотя, в отличие от мальчишеских, слегка изогнутые, и кровь по его кулакам вниз потекла, падала. Но куда падала — этого на голограмме уже не отобразилось, — Мы все мертвы! — снова рассмеялся, нервно, — Мы все давно уже мертвы!

— А может… — голос молодого дрогнул, — Нет?..

— Как нет?! — старик свирепо к нему повернулся, — Разве это тело… разве оно настоящее?! Они убили наши тела и забрали наши души! На куски тела наши разорваны!

— Может, это какая-то связь душ?.. Или дикая природа говорит через нас?.. Через них?..

— Бред! Это просто… бред! — выглядящий пожилым стал нервно бродить туда-сюда по помещению, где был — и голограмма стала его бродить туда-сюда по пилотному отсеку, — Этого не должно быть! Ведь мы ненавидим их! Ведь они убили нас! Убили нас всех! Они использовали нас! Так почему мы должны что-то делать для них?!

Мальчик затих. И, медленно руки чуть опустив, напряженно смотрел на них. Или… нет?.. Но, кажется, он их слушал. Он их слышал.

— Это… связь… Связь?.. — глухо произнес он.

Те двое повернулись к нему. А он поднялся на дрожащих ногах. Отчаянно взглядом нашел тот иллюминатор, за которым был виден маленький корабль. Застывший. Как сердце застыло того, кто был внутри.

Он отчего-то к раскуроченной панели шагнул. И, задрожав, обратно ступил. Голову сжал когтистыми ладонями, разрезая кожу и невольно срезая несколько прядей волос, черных, с синим отливом.

— Нет… — головой мотнул, — Нет! Я хочу быть свободным!

И, заорав, луч метнул во внешнюю панель, еще больше ее разламывая.

Глава 11.9

Голограмма молодого ступила к нему. Руку полупрозрачную положила ему на плечо.

Он не видел его, подошедшего со спины. Он не мог почувствовать прикосновение голограммы. Не мог услышать, потому что тот подошел бесшумно. И потому что другой, напряженно застывший, молчал.

Но все-таки мальчик обернулся к другой голограмме. Взгляды встретились двоих.

Выглядящий молодым сжал другой ладонью его запястье.

— Не ломай технику, — мягко попросил, — Нам еще пригодится.

— Но… — голос юного кианина задрожал, — Но я боюсь, что я тогда…

— Иди! — сказал его напарник твердо, — Ты же не можешь успокоиться. И, может быть, не сможешь успокоиться потом, если сейчас не пойдешь. Но мы будем ждать тебя. И сломаем все камеры, что были у них.

Они сколько-то смотрели друг другу в глаза. Потом, робко улыбнувшись, мальчик выскочил в коридор. Голограмма не могла удержать его своей хваткой. Да и… тот, кто связался с ним, удерживать его не хотел.

— Но почему?! — вскричал выглядящий пожилым, — Почему ты?..

— Люди не смогли бы дальше жить, — грустно улыбнулся кианин.

— Но мы — не люди! Мы мертвые! Давно мертвые! — старик задрожал от гнева, — И… и они даже не считают нас за людей!

— Дикая природа отомстит им за нас, — ухмыльнулся мужчина, — Мы отомстим.

— Тогда зачем?! — напарник сердито ступил к нему, — Зачем ты сейчас?.. Боль одного из создателей Китрит… разве его боль не стоила того?!

— Я не знаю, — кианин с молодым лицом снова улыбнулся, грустно, — Не знаю, зачем… но это странное чувство внутри… Будто я должен был его отпустить?.. — рука его легла над искусственным сердцем, — И, когда я его отпустил, внутри меня почему-то стало спокойно. Хотя… я понимаю, что не должен был его отпускать. Зачем я?..

Застонав, Кристанран шевельнулся. Когда глаза открыл, то отпрянул от робота, склонившегося над ним. И, отпрянув, головой попал в стену. Взвыл от боли.

— Берегите себя! — потребовал робот, — У нас не работает лечебный отсек. И, похоже, что ваши имплантаты-лекарни совсем из строя вышли.

Мальчик растерянно застыл. Робот, склонившись, в глаза ему внимательно смотрел. За зрачками его.

— Но почему я еще живой?.. — понял он наконец.

— Кто-то приходил, — доложил робот.

— Но кто?.. — Кристанран резко сел. Застонал.

Рука его, скользнувшая по разрезанной рубашке… разрезанной?..

Через несколько мгновений он обнаружил полосу шершавую, начинавшуюся у шеи и спускающуюся на грудь. У шеи… Запоздало вспомнил, что, кажется, там как раз проходит артерия.

— Наверное, он распорол кожу над артерией — и туда свои имплантаты-лекарни поместил, — доложил его прислужник.

— Наверное?.. — поморщившись, уточнил человек.

— Он стер все данные о процессе лечения.

— Он?..

— И о себе тоже все данные во мне стер. А камеры иные не работают — их сломал тот ящерообразный, — осторожно сжав его запястье, робот несколько минут следил за пульсом, а человек, шумно дыша, ждал напряженно, когда же отстанет от него.

— Но кто он?! — не выдержал человек, — Кто мне помог?..

— Не знаю о нем ничего. Единственное, что он передал — вот то, — и прислужник рукою из шаров и овалов объемных показал на стену.

Человек взгляд перевел. И прищурился, вглядываясь, недоуменный. На стене было процарапано лезвиями: