Ветер северный

Интарс ставил будильник в тарелку с мелкими монетами. Когда наступало нужное по часам время, будильник начинал свою работу. Он звенел и подпрыгивал так, что проснуться не мог даже спящий вечным, непробудным сном.

Интарс вскочил, собрался быстро, по-военному. Пока горит спичка, он уже был готов к труду и обороне.

Наступали его рабочие будни, его сутки.

Он захлопнул дверь, спустился на лифте со своего последнего этажа и вышел во двор.

Еще было очень рано. Моросил дождик. Было зябко и пасмурно.

Джип Чероки приветливо моргнул мокрыми фарами, приветствовал своего хозяина.

Интарс бросил спортивную сумку на заднее сидение, открыл дверцу, сел на водительское место, завел мотор. Джип послушно тронулся с места.

Новый день входил в свои права.

Кораблик любви

Не уколовшись шипами, розы не сорвешь!..

цитаты о Любви

Все мы живем и думаем, что ничего подобного с нами не случится. С кем угодно, но только не с нами.

Так думала и Линда. С ней ничего не случится, и чаша сия ее минует. Только не с ней, потому что она так любила Дэна.

Линда так была уверена, что ее Любовь взаимна, что пропустила ту самую точку невозврата в отношениях со своим любимым.

Она была влюблена в Дэна, как кошка. И эта безумная, безрассудная влюбленность мешала ей жить нормально. Линда все видела в прекрасном, радужном свете, через розовые стекла очков, которые в один момент вдруг взяли и упали, разбились на мелкие осколки, которые невозможно было собрать и склеить заново.

Дэн был ее первой Любовью, ее первым мужчиной. Красивый парень с длинными русыми волосами, которые он завязывал в хвост аптечной резинкой. Он старался походить на западных рок-музыкантов.

Дэн играл в местной группе на бас-гитаре, писал собственные тексты и музыку к ним, потом исполнял их бархатным, проникновенным голосом.

У Дэна была целое множество фанаток и поклонниц, которые ждали у входа, пытались прорваться за кулисы, дотронуться до своего кумира.

Но он выбрал Линду, он по-своему ее любил. Она была его одноклассницей и нравилась ему невероятно. Стройная, красивая, с серыми глазами и огромными ресницами, с длинными темными волосами до пояса, длинноногая и вкусно пахнущая – земляникой и шоколадом.

Вдобавок, ему льстило ее поклонение и восхищение им самим и его музыкой. Он был для нее идеалом и ее любимым мужчиной.

Хотя в силу возраста ребята из группы и музыка интересовали его больше, чем девушка с именем Линда.

Они оба, и Линда, и Дэн были еще такими молодыми, глупыми и наивными. Они не ориентировались в море житейских проблем, не умели принимать, понимать и прощать, не умели идти навстречу друг другу, не искали компромиссы в отношениях. Они не умели ценить того, кто рядом, чтобы оставаться с ним как можно дольше, может быть, даже навсегда.

Дэн оказался способен на измену, ложь и предательство. Чего не смогла простить и принять Линда.

Она была книжной девочкой. Линда очень любила читать, особенно классическую литературу. Бабушка воспитала в ней нравственные идеалы, веру в волшебство и сказку. Но также силу духа и стойкость к жизненным трудностям.

Линда жила своими мечтами и фантазиями, верила в Чудо и алые паруса. Но наверное, она слишком много боготворила и идеализировала своего Дэна, принимала все близко к сердцу и была не способна на подлость.

Они были молоды, красивы, энергичны. И все в их жизни измерялось Любовью.

Но наступают такие смутные, тяжелые и темные времена, что отношения проверяются на прочность и жизнеспособность. А Любовь ли это?

Ты вдруг понимаешь, что он – не тот, не Тот Самый, которого ты искала и ждала. Он – не твой человек. Но как закончить отношения? Как не сделать другому больно?

И Судьба сама идет вам навстречу, чтобы разрешить эту проблему, развязать этот Гордиев узел.

Все получилось, как в старом добром фильме. Как в водевиле или в анекдоте.

Линда пришла чуть раньше положенного времени перед концертом, как они договаривались с Дэном. Она толкнула дверь гримерки, где располагались и готовились к концерту музыканты. Вход в гримерку для нее был открыт.

Но лучше бы сегодня она не приходила туда. Линда во всей красе сумела лицезреть голую задницу Дэна. Он пыхтел и вовсю трудился над симпатичной толстушкой, которая упиралась головой в стенку гримерной и сосредоточенно качалась в одном ритме с Дэном. Она уже начинала громко стонать от полученного наслаждения, которое дарил ей Дэн, совершая знакомые всем телодвижения.

Толстушка услышала звук открываемой двери, повернула голову и увидела застывшую на пороге Линду. Она встретились с ней глазами и усмехнулась от удовольствия. Глаза ее загорелись торжеством. Эту выскочку, якобы девушку Дэна поставили на место.

Линда оцепенела. Она не знала, что ей делать дальше. Как вести себя в таком положении, в которое она попала. Куда бежать, куда укрыться и спрятаться от увиденного, отмыться от подлости и дерьма.

Эта картинка так и стояла у нее перед глазами – раскачивающийся голый зад Дэна и торжествующие, горящие огнем глаза толстушки.

Но как говорится, все это дело житейское!

Линда развернулась и просто закрыла дверь гримерной. А также дверь в свою жизнь для ее, теперь уже бывшего возлюбленного, для теперь уже не ее Дэна. И ушла навсегда.

Сколько потом Дэн не ходил за ней! Сколько не бил себя в грудь! Сколько не пытался объяснить необъяснимое! Сколько не умолял простить его! Что это была всего лишь минутная слабость, что ничего и не было, что все мужчины полигамны. И что он любит только ее, свою Линду.

Девушка была непреклонна.

Дэн теперь вызывал в ней какую-то гадливость, чувство брезгливости, нечистоплотности и опустошение, причем сильнейшее. Она не спрашивала себя, почему это произошло? Ей было противно и мерзко.

Но когда она вспоминала голый зад Дэна, ритмично совершающий непозволительные движения с девицей, на нее вдруг накатывал гомерический хохот. Она смеялась до слез.

Но ей было не смешно, а более, чем грустно. Хотелось плакать.

Она говорила себе: «И это Любовь? Боже, какая я дура!»